Какое джентельменство? Просто добили из сострадания. Замёрзнут на опушке. Никто, ведь, больше на помощь не придёт – два финских егерских батальона 12 дивизии уничтожено. Осталось ещё два.

«Иду на вы».

Событие шестьдесят первое

Война есть не что иное, как расширенное единоборство. Вообразите себе схватку двух борцов. Каждый из них стремится при помощи физического насилия принудить другого выполнить его волю; его ближайшая цель – сокрушить противника и тем самым сделать его неспособным ко всякому дальнейшему сопротивлению.

Карл Филипп Готтлиб фон Клаузевиц

18-я стрелковая дивизия, вместе с приданной ей для поддержки штанов 9-й автобронетанковой, получили простейшую, как бином Ньютона, задачу. Нужно пройти по дороге от приграничной деревеньки мелкой Кясняселька до города Сортавалы. Всего чуть больше сотни километров. И идти нужно по дороге. Нет, ей где-то там, в умных масковских генеральных штабах, наметили идти фронтом в восемь километров. Кто там такой умный? Нужно его в сорокаградусный мороз фронтом восемь километров прогнать по лесным сугробам.

Сама идея была не плоха. С востока, пусть будет, идёт 18-я дивизия, а с юго-востока на ту же Сортавалу движется вдоль побережья Ладожского озера 168-я дивизия. Встречаются там и тем самым выходят в тыл практически финнам с их линией Маннергейма. Тем бедным ничего не остаётся, как отступать на запад, бросая кучу дотов и прочих минных полей и бетонных с проволочными заграждениями, кои двадцать лет, расходуя половину бюджета стороны, строили.

Как и все планы, этот план был замечательный и вёл к блицкригу. Подвели исполнители. Они не были готовы к партизанской войне, они не были готовы к войне при температуре в минус сорок градусов. Они не были готовы …

Они вообще ни к чему не были готовы. Мехлис не успел ликвидировать командный состав в 8 и 15 армиях. Они всё ещё управлялись героями гражданской войны. Герои эти не учили красноармейцев стрелять, они не учили танкистов ездить на танках, они не учили лётчиков поддерживать в рабочем состоянии свои самолёты и даже просто летать на них. Они эти командиры чуть-чуть учили бойцов штыковому бою. Генералиссимус Суворов же с маршалом Куликом велели. Автомат – оружие гангстеров американских, пуля дура. Чётко же авторитеты сказали. И ещё шагать учили под плохие марши. Не маршброски по сугробам, даже просто не марши по дорогам, чтобы понять, как строить колонну на марше. Зачем хренью всякой заниматься, мы их пролетарским духом победим под революционную песню. А командиры дивизий, пока лейтёхи учат шагистике войска, на дачах под Москвой или Ленинградом с семьёй отдыхают. Гайдар, сам того не понимая, это замечательно описал в «Тимуре и его команде». Сдал с потрохами.

Потому, столкнувшись с финнами, которые воевали именно партизанскими методами, дивизии просто вставали и уходили в круговую оборону, при этом сыны Суоми перерезали дороги и отрезали дивизии от тылов растянувшихся и снабжения. И в первую очередь лишали связи. Она телефонная, перерезал провод и генуг. Что сделали руководители РККА, сняв тысячи раций с самолётов и танков? Там они не работали потому-что помехи шли от работающего двигателя. Ну, нормальный бы руководитель передал народное добро пехоте. Там двигатель не мешает. А где нормальные? Там не расстрелянные ещё пока герои гражданской войны. Вестового на лошади послать и всех делов. Рацией пусть американские гангстеры пользуются.

А 18-я дивизия была не единственной, когда пятнадцать тысяч обученных штыковому бою красноармейцев уничтожают полностью всего четыре батальона. Есть ещё прямо под боком уже упомянутая 168-я. Её почти уничтожат всего два батальона егерей.

168-я дивизия (южный сосед 18-й) заняла Питкяранта, после чего также была остановлена кукушками. Финны перерезали все сухопутные дороги, но дивизия, всё же, несмотря на это, не была рассечена на отдельные части. Она сохранила достаточный по площади и самое главное пригодный к обороне район. Господствующие высоты были ею заняты (почти), войска рассредоточены. Даже окопы вырыты в мёрзлой земле. Тыл дивизии выходил к Ладожскому озеру, по льду которого вскоре была проложена временная трасса – прообраз «Дороги Жизни». Благодаря которой дивизия удерживала свой район до конца войны, не смотря на все трудности.

Так было в Реале.

Сейчас пошло чуть по-другому.

Перед тем как дивизия вошла в Питкяранту, по городку или посёлку отбомбились бомбардировщики 9-й автобронетанковой. Чтобы не попасть под зенитный огонь вылетели почти по темноте, на рассвете. Лёгкие бомбардировщики с бомбами Заря-4 прилетели, сделав небольшой кружок, пикируя со стороны Выборга, забросали ими передний край обороны. Потом, с того же направления, но уже на супермалых высотах прошли все тридцать девять истребителей, заливая позиции финнов свинцовым дождём из «Браунингов» и «Эрликонов», а уже после этого прилетели настоящие бомбардировщики и уничтожили центр посёлка с административными зданиями, где располагался штаб 12-й финской дивизии, а заодно все здания, похожие на промышленные, в том числе и котельную.

168-я дивизия вошла в брошенный посёлок. Все жители, ну почти все, покинули его, двинувшись под прикрытием егерей на запад.

И тут егеря вернулись и заперли 168-ю дивизию в Питкяранте. Опять История попыталась встать на свои рельсы. Брехт об этом узнал, прилетев в Петрозаводск за прибывшими всё же с Дальнего Востока лётчиками во главе с начальником ВВС 1-й армии Рычаговым. Прилетел Брехт на обоих «Клипперах», которые механики переделали, поставив на лыжи. Штерн был доволен, сиял, как кот сметаны объевшийся, да ещё в сметану «пюзирёк» валерьянки вылили, сам товарищ Сталин звонил вчера и поздравил с успешными действиями авиации 8-й армии у города Сортавалы.

– Приказано полковника Скоробогатова представить ко второй звезде Героя Советского Союза. – Обрадовал командующий Брехта. – А всех лётчиков, сбивших финские самолёты наградить орденами Красного Знамени.

– Видишь, Павел Васильевич люди растут как на войне, а ты там забился в тылу, все ордена мимо пройдут. – Обнялся с лётчиком Иван Яковлевич.

– Ну, раз вызвали сюда, то дадите повоевать. Или всех уже перебил, нет врагов? – Круглая мордашка скуксилась.

– Есть. – Штерн поманил их к карте. – Вот тут наступает 168-я дивизия 15 армии. Их вчера финны заперли в посёлке Питкяранте. Со всех сторон окружили. Больше всего досаждают снайперы, чуть не половину командиров у них выбили, специально стреляют по белым командирским полушубкам.

– Вот ссуки! – стукнул по столу кулаком Пирогов.

Точно, только вот кто? Брехт специально договорился с интендантами в 1-й армии и всем до единого бойцам и командирам 9-й автобронетанковой дивизии, кому положено, выдали белые полушубки. Всё на снегу меньше заметны и невозможно стало отличить командира от рядового. Не так и много понадобилось. Танкистам он не нужен, лётчикам тоже, диверсанты, как и танкисты, одеты в комбинезоны, чтобы не сковывать движения. Комбезы сшили на предприятиях Дворжецкого, не вата внутри, а шерсть яков, что Брехт по блату добыл в Туве. И не простыни пороли на комбезы, а специальный белый джинсовый материал, выписанный из Италии, использовали.

И ведь, что интересно. В Великую Отечественную с тем же самым столкнутся. Командиры РККА, а позже офицеры, будут, как специально, одеты в другую одежду, чтобы немецкие снайперы их отстреливали в первую очередь. Не иначе, свой Юдашкин был и в те времена. Ничему людей свои ошибки не учат. Целый век понадобится, чтобы офицеры перестали одеваться в выделяющую их на общем фоне одежду.

– И что вы предлагаете, Григорий Михайлович? – Брехт уже догадался. Нет, соседям помочь нужно, только он планировал налёт на Выборг, а тут егерей по лесу гонять. Ну, так себе занятие для самолёта.

Событие шестьдесят второе

Лучшая стратегия состоит в том, чтобы всегда быть возможно более сильным; это значит прежде всего – быть вообще сильным, а затем – и на решающем пункте.