И было-то его всего метров десять. Но мне они показались километрами. Наконец, передние колеса зацепились за твердую почву. Я машинально повторила всю комбинацию с передачами и что есть мочи навалилась на правую педаль. Неустойчивость машины на ухабах уже совершенно не пугала. Дико хотелось одного – как можно поскорее убраться от этого жуткого места, и я было воткнула третью передачу, но тут услышала за спиной почти веселое:
– Да стой ты, наконец, ненормальная! Когда надо плетешься, когда не надо – несешься!! Стой, говорю! – как-то расслабленно похлопал меня по плечу Вадим.
Я кое-как нащупала ногой педаль тормоза и нажала на нее всем остатком сил. Сзади послышалась смачная порция мата.
Глава вторая
– Ну что, старая карга, накаркала?! – не то вопросительно, не то утвердительно, но со стороны это однозначно звучало угрожающе, прорычал плотный мужчина низенького роста. Он ввалился в небольшое сумрачное помещение не особо утруждая себя церемониями – выбив дверь пинком ноги.
Однако ту, к которой он обращался, можно было назвать каргой, обладая только очень буйной фантазией. И уж тем более – не старой. Скорее – статной, стильной, яркой… да что там – совершенно ослепительной брюнеткой в блестящем ярком красной платье. Просто классика жанра. Разглядев, наконец, ухмыляющуюся хозяйку, мужчина поперхнулся, но не смутился:
– С шабаша что ли только что прилетела?
Сам он выглядел куда потрепанней, но, пожалуй, не менее колоритней: редкий легкий пушок на блестящей лысине воинственно топорщился хохолком, из под синего свитера военного образца над воротом и из под подола неожиданно выглядывала совершенно явная русская косоворотка, отделанная тесьмой с орнаментом, на котором при ближнем рассмотрении можно было углядеть переплетения солярных символов. Все это было опоясано вполне обычным военным ремнем.
Однако льняные широкие штаны опять возвращали к мыслям о древних предках. Правда, мысль эта улетучивалась как только взгляд спускался к сапогам, в которые были заправлены эти шаровары – расшитые золотыми нитями и увенчанные загнутыми носами. Ни дать, ни взять: «здравствуй-здравствуй царь-Горох!». Венчал все это великолепие меховой плащ из неведомого, но явно потрепанного нелегкой жизнью, зверя.
Судя по фасону, безвестный стилист предполагал, что он будет вальяжно ниспадать с плеч хозяина чуть прикрывая голенище сапог. Однако рост этого чудака подкачал настолько, что полы плаща волочились по земле, предательски путаясь под ногами. Для завершения образа явно не хватало не то рогатого шлема, не то повисшей на ушах короны. Впрочем, хозяйке сумрачной комнаты было не до этого.
– Успокойся, Газай, – брюнетка, будто завершая свой роковой образ, положила в рот кончик длинного тонкого мундштука и неуловимым движением пальцев высекла огонь из неведомо откуда взявшейся зажигалки. – Я ж тебя предупреждала, что только постараюсь заговорить проход. Понимаешь? Постараюсь! А не заговорю. Разницу чувствуешь?
Она невозмутимо затянулась и выпустила клуб дыма, нечаянно попав прямо в лицо гостю.
– Кх-кх, да ты что творишь-то, ненормальная. Я ж от твоего зелья дуба врежу! Сколько просил, кури свою дрянь в сторону! Я ж тебе не клек ни черта не чувствующий! – замахал руками коротышка. – И сколько раз просил – не называй меня Газаем. По крайней мере не здесь! Радимир я здесь! Запомни и заруби себе на носу! Радимир – о мире я тут забочусь. На мне все держится. Забыла что ли? Ух, смотри мне, Марана, – он потряс неожиданно крепким кулаком прямо под носом у собеседницы. – Что-то ты сдавать стала в последнее время. Силу что ли теряешь?
– Ладно-ладно, Радимчик, не паникуй, – красотка, будто смутившись, отвернулась к мутноватому зеркалу, но почему-то в нем не отразилась, и… стянула парик. Потом провела ладонями пред лицом, будто совершала мусульманскую молитву. И тут в зеркале стали проступать расплывчатые черты безобразной старухи. Еще мгновение и о былом великолепии напоминало только красное платье, вмиг нелепо облепившее скрюченное старушечье тело.
– Ставила я защиту на проход, ставила! Но не в моих силах было ее остановить. Понимаешь? И не Лагаза мне мешала. Хотя она тоже постаралась, нагнала своих охранителей. Заклятье с прохода пять раз снимала – зараза! Чуть не всех клеков перебили! Вот сколько теперь ждать придется, пока новые нарастут?!
Но все равно, она – это укус комариный. А вот девка эта!.. Сам же знаешь, она не ведьма, не ведунья какая. В ней сила бога! А главное – кровь бога! Кровь! Самого Рода! У нас с тобой теперь только один выход – Шуйного искать. Я уже нашла почти, но кое-что проверить надо. Ох, сколько ж я ночей бессонных провела. Думала, и не осталось такого больше в том мире. Но, похоже… – старуха многозначительно замерла и победоносно уставилась на собеседника.
– Да не томи ты!!! Жилы ж все вытянула! Ну!!! – без церемоний схватил ее за локти коротышка.
– Да пусти, охальник, – кокетливо хихикнув жутковатая старуха повела было плечами, но гость вцепился в нее мертвой хваткой. – Ну ладно-ладно, нашла кажись. Да отцепись ты от меня, – напускно сердито дернулась бабка. – По его душу как раз и моталась только что. На приеме каком-то была в старом городе, вот и пришлось принарядиться. В общем, есть такой человек. Пост большой занимает. Кстати, в том же городе, что и она живет. Вот тянет их к этим местам, видать чувствуют, что отсюда все когда-то начиналось. Надо, конечно, еще присмотреться. Но, в общем и целом, думаю, поиски мои закончены. Он это. Сто пудов – он! Вот только….
– Что – только?…
– Что только будет, когда они тут сойдутся? Это тебе не ведуны какие. Это две божьих силы – светлая и темная! Вот и думай тут, что лучше?
– Ладно, не нагнетай. Если все сделаем правильно, все нормально и будет, – коротышка наконец отпустил старуху и в задумчивости уставился в зеркало, пытаясь пригладить топорщащийся хохолок на голове.
– Но… как бы это помягче. Думала, может, обойдется все, но раз так все пошло, придется сказать. В общем, есть еще одни момент…
– Что?! – гость развернулся к хозяйке одним прыжком, опять сцапал за локти и проорал почти в ухо: – Еще один?! Да ты очумела совсем, старая! Почему я все последний узнаю и в самый последний момент? А ну давай, вываливай все!!! Только, мне, без фокусов!
– Господи, да что ж ты все руки-то распускаешь? Допрыгаешься, сглажу ведь нечаянно! – старушенция шустро вывернулась из крепких тисков и отбежала в угол, так, чтобы между ней и Газаем-Радимиром оказался стол. – Да ничего такого страшного. До этого точно дело не дойдет. – Просто, если между ними возникнет… Как бы тебе объяснить-то?.. Связь что ли, тогда нам туго придется. В общем, если они объединятся, нас просто сметет.
– Таааак! – угрожающе протянул коротышка. – А ты при памяти ли, дорогая? Или забыла, что твоя жизнь и так в моих руках? А ты из меня тут дурочка лепишь?! Минерал-то с твоей сущностью в моем тайнике хранится! Забыла, спрашиваю, ведьма?!
– Да ничего я не забыла! – огрызнулась та. – И не кричи ты, не глухая я. Все я тебе теперь сказала, ничего не утаила. Ну то есть, рассказала, все что видела. Дальше просмотреть не смогла. Мгла дальше все закрывает. Не под силу нам дальше заглянуть. У Лагазы может еще получится, а у меня нет таких возможностей пока.
– Да что ж ты такая слабая-то оказалась?! Знал бы, не связывался! Какая-то Лагаза поперек дороги вечно встает.
– Слабая?! – от возмущения старушенция издала какой-то сип. – Да ты не офигел ли, родимый. Какая-то Лагаза!… Да ей пятьсот лет в обед исполнилось, а мне всего 150! Да я до ее возраста доживу – вообще миром править буду! Нет, ну надо же такое ляпнуть…
– Ну ладно-ладно. Пошутил я, – Газай неожиданно перешел на миролюбивый тон. – Ни к чему нам с тобой ссориться сейчас. Тут наоборот, объединяться надо и кумекать. Слушай, а этот твой – Шуйный, он в курсе уже?
– То-то же, – тоже расслабилась ведьма и села за стол, уставленный стандартным ведьминским набором: свечами, стеклянным шаром, спиртовкой и клеткой с вороном. – Думаю, частично в курсе. Я ему уже несколько раз проявлялась. Сначала во сне осторожно рассказала, кто он, и для чего предназначен. А сегодня вот, в таком же виде как снилась, на приеме проявилась. Он, бедолага, аж водкой поперхнулся, – в этом месте бабка гордо вздернула подбородок и подбоченилась. – Хотя, вообще-то мужик крепкий. И прям так контролирует себя – обычно, ни один мускул не дрогнет, какая бы ситуация ни была, а тут – поперхнулся. Значит, задела я его за живое. Теперь точно поверить должен, что не просто сны ему снились. Эх, вот только с мастью я промахнулась! Брюнеткой обернулась, а он блондинок предпочитает. Ну ничего у вас мужиков ни в том, ни в этом свете не меняется.
