— Как мне не унывать? — вдруг вскричал Экене. — У тебя есть выбор. Ты можешь жить, где хочешь, и заниматься, чем хочешь, а я до конца жизни как раб привязан к родному племеню. Даже, если я по воле судьбы окажусь у тебя в гостях, то всё равно это ничего не изменит. Я ничего не могу с этим поделать, разве что сбежать, и тем самым сделать плохо моей семье. Но я этого никогда не сделаю — я не моральный урод!

К удивлению Пьера, расстроена была даже Мейкна. Пьер с ней, хоть и прожили год под одной крышей, но никогда не был близок. Порой ему казалось, что он для Мейкны никто. Ребята никогда не беседовали по душам наедине, не играли. Мейкна могла поболтать с Пьером только в кругу семьи, но никогда с глазу на глазах. Он был младше её на год, он связался с охломоном-братом, поэтому она даже смотрела на Пьера сверху вниз. «Весь год мы жили как соседи, почему, вдруг, Мейкну я стал заботить?» — растерялся Пьер.

Мейкна мало поела и ушла в хлев, покормить коз и свиней. Прошло полчаса, но она не вернулась. Домочадцы уже забеспокоились.

— Я посмотрю, что там с Мейкной, — вызвался Пьер.

Мейкна сидела в хлеву и гладила козу.

— Как ты? — спросил Пьер.

— Нормально, — ответила она.

Нормально. Какое просто слово, передающее всё, что произойти в мире. Обычное положение вещей. Человек рад жизни — это нормально, заболел — нормально, умер — это ведь тоже нормально. Простое словечко, говорящее ни о чём, кроме того, что человек, сказавший его, не счастлив в данный момент.

Пьер стоял как истукан. Он не знал, что и сказать Мейкне. Сказать, чтобы она не переживала, ведь он не уходит от неё? Но ведь Пьер ей не друг, чтобы такие слова говорить. Но Мейкна заговорила первая:

— Уэйт, как ты мог так поступить? Ты же знаешь, что мы тебя все любим. Ты дорог всей моей семье … и мне. Да мне! — повернулась она к Пьеру. Волосы её были растрёпаны, в глазу сидела слезинка. — Думаешь, я не успела привязаться и полюбить тебя за всё это время? Уэйт, ты и мой друг!

Пьер осторожно обнял Мейкну, по привычке боясь, что она бросит в ответ на него ругань. Но Мейкна не ругалась, она прижалась к Пьеру. Тот впервые почувствовал, что он дорог ей, он не просто сосед и надоедливый друг младшего брата. Они — семья.

Уснуть Пьер не мог. Он не мог покинуть семью, которая стала для него родной. Если он так дорог Мейкне, то кто он для остальных. Для Экене? Для Марани?

«Нет, останусь я в Тинуваку ради них, — подумал Пьер. — Всё равно не найду я на родине своего счастья никогда. Да и от меня мало пользы кому-нибудь будет, не могу я ведь изменить всё общество. А тут живут близкие мне люди и которым я дорог».

— Не смей, — вдруг услышал Пьер Экене. Друг поднялся с постели. Он читал его мысли. — Слышишь? Не смей. Если у тебя есть в жизни цель и мечта, то не отказывайся от них.

— А как же ты, Экене? — тревожно спросил Пьер.

— Расстояние всё равно нашу дружбу не разрушит, — улыбнулся Экене и отвернулся.

***

Пьер хоть и проспал весь день из-за сна-в-бодрствовании, но силы его ещё не восстановились.Он проснулся позже обычного. Экене дома уже не было.

— Доброе утро, — сказали ему Ноуза и Тейю, занятые домашней работой. Взрослые были грустны, но пытались не подавать вида.

— Я вас не бросаю, — сказал Пьер.

Но Тейю и Ноуза сделали вид, что не слышат него.

Пьер вышел на улицу, чтобы умыться. Вдруг к нему на спину прыгнул сзади Экене. От вчерашней печали у него не осталось ни следа.

— Как спалось, Уэйт? — поинтересовался он. — Когда будешь навещать своего капитана? Можно я с тобой пойду? Думаю, нам лучше сейчас пойти, чтобы пораньше домой вернуться.

— Ты не обиделся на меня? — удивлённо спросил Пьер.

— За что? За то, что ты нашёл своё призвание в жизни? Да я рад за тебя, честное слово! — прижал руку к сердцу Экене.

— А ты не будешь против, если через несколько лет я уеду отсюда? Ты мне разрешаешь? — не терял скептицизма Пьер.

— Уэйт! — возмутился неожиданно Экене. — Ты сам хозяин своей жизни. Никто не имеет право распоряжаться чужой жизнью. А запретить человеку что-либо существенное, мы можем только в том случае, если это действие принесёт ему или другим вред. Своим поступком ты никому не принесёшь вреда. Ты нас ведь не бросаешь, ты станешь отличным мореплавателем и капитаном. Будешь помогать многим людям. А я…, а я так и останусь вечным балбесом, неумеющим грустить. Меня уже не изменить, — и Экене улыбнулся.

Пьер повеселел. Они на лошади Шарля оправились в Нолошо. Тот радужно встречал детей. Пьер представил ему друга.

— Приятно познакомиться, капитан Шарль Барре, — сказал Экене по-французски.

— Мне тоже, Экене. Уэйт вчера столько много хорошего рассказал о тебе, — сказал по-тинуваковски Шарль и добавил на французском. — Экене, раз ты друг Уэйта, то зови меня просто Шарль. И если придётся говорить по-французски, то обращайся ко мне только на «ты».

Шарль пригласил ребят к себе в рабочий кабинет. Кабинет был единственной не пустой комнатой в доме. Только по одному кабинету можно было понять, что в доме кто-то живёт. Посредине комнаты стояла обширная библиотека с множеством книг, на шкафах лежали морские приборы, рядом висели карты.

Экене разинул от восхищения рот и не смог его закрыть. Никогда он не видел столько книг в своей жизни, таких огромных комнат, шкафов, разнообразных принадлежностей. Маленький тусклый дом Шарля был огромен и прекрасен. Он был сказочным замком по сравнению с хижиной Экене, одной из самых просторных и больших в Тинуваку. Ему показалось, что он попал в рай. Больше всего он восхищался книгами Шарля.

— Ты их все прочитал? — спросил он.

— Со стыдом признаюсь — половину половины только, — ответил Шарль.

Мальчишка взял первую попавшую книгу. Это оказалась физика.

— Ну-ка, что там написано? — загорелись глаза Экене. — Физика это нау… ука о зак…зако…, — он всеми силами пытался осилить вредную заглавную строчку.

Пьер даже засмеялся, смотря на потуги приятеля.

— Ты сначала читать выучись хорошо, а потом изучай законы мироздания.

Экене не слушал его, его взгляд переметнулся к карте на стене.

— А это что на картинке нарисовано?

— Это карта нашего мира, — пояснил Шарль.

— Он такой большой? — вытаращил глаза он.

— Да. Вот смотри это Франция, — и капитан указал на Францию. — Это Британия, Гренландия, Российская Империя, Соединённые штаты, Япония. А вот где-то здесь, находиться племя Тинуваку, — и Шарль обвёл карандашом малюсенькое место на западной Африке.

— Неужели наш мир такой большой? — изумлялся Экене. — Я даже не представлял, что он такой большой. Мы, люди, просто песчинки на Земле.

— А наша Земля лишь песчинка во Вселенной, — засмеялся Пьер. — Рассказать о том как огромна Вселенная?

Экене испуганно посмотрел на Пьера. Шарль Барре улыбнулся:

— Уэйт, перестань пугать мальчика. Мы итак его до изумления и потрясения довели.

Экене с книг и карты переметнулся на компас, бинокли и прочие корабельные штуковины Шарля.

— А что это такое? А как оно работает? — трещал мальчишка языком.

Шарль охотно отвечал ему на все вопросы и показывал, как работают приборы. Экене чувствовал себя попавшим в дивный волшебный мир. Он даже попросил Пьера ущипнуть его, проверить, не снится ли ему всё это?

— Я должен побывать по ту сторону моря, — восхищённо вздохнул Экене. — Я должен. Пусть я умру, но я должен побывать у вас.

Экене погрузился в приборы, заловчился прочитать целиком хоть одну главу книги без чужой помощи. Он парил на седьмом небе от радости. Пока Экене был занят барометром, Шарль спросил Пьера:

— Как отнеслась твоя семья к твоему решению? Экене, по крайнем мере, не очень расстроен.

— Как раз таки Экене был больше всего расстроен, — ответил Пьер. — Но он быстро отходит. А вот Тейю, Ноуза сильно опечалены. И Мейкна тоже.

— Не удивительно. Взрослым трудно отпускать своё чадо в самостоятельную жизнь. Им страшно, если сын или дочь будут жить в другом конце города, а что говорить про другую часть света. Раз они так сильно расстроены, тем, что наступит время отпустить тебя, это значит, что ты очень дорог Тейю и Ноузе. Они любят тебя. Уэйт, ты стал для них родным человеком.