Один чернокожий мужчина по пояс увяз в болоте, трясина медленно, но жестоко поглощала его. Двое других мужчин из-за всех сил старались его вытащить. Наконец, благодаря огромным усилиям, им это удалось. Но только потому, что спасатели были сильные и мускулистые, а провалившийся бедняга — худым, как палка. Двое мужчин тут же принялись ругать спасённого за невнимательность. Всё время они говорили о каких-то куогши, живущих в болоте.
Африканцы ушли, а Пьер подошёл к болоту и взглянул в трясину. «Как же ему повезло, что рядом оказались люди. А я, дурак, иду и не вижу, куда я шагаю. Нужно быть здесь очень внимательным. Вдруг ещё какой-нибудь хищник из леса выскочит», — и он передёрнулся, представив себя в болоте.
Он снова взглянул на болоте, в тине которого обазовалась большая дыра. Внезапно глаза мальчишки расширились.
— Я знаю, что мне делать, — пробурчал он.
Новый план был ещё более жуткий, чем побег из родительского дома. Но Пьеру было нужно это, чтобы Шарль забыл о нём. План казался ему чудовищным. Но свобода требует жертв, так успокаивал он себя.
Корабль остановился в Нолошо совсем ненадолго, всего лишь на неделю, чтобы команда отдохнула на суше, выгрузить старые товары и загрузить новые. Пьер почти всё время сидел у себя в каюте, редко выходя в город или деревню. Он не хотел, чтобы его никто не заметил. В самый последний день, незадолго до отправления, он попросился у Шарля немножко погулять по городу. Капитан явно чего-то боялся и не хотел отпускать Пьера. Но у Шарля были дела, он не мог прогуляться с мальчиком, и поэтому с горем пополам отпустил его. Пьер попросил у капитана его шляпу-цилиндр, чтобы спастись от солнца. С собой он втайне от Шарля взял чёрный плащ, флягу с водой и набрал сумку сухарей.
Сердце его сильно и больно кололо. Но он не собирался отступать от задуманного.
Спрятавшись среди густых кустов, Пьер выждал момент, когда возле болота никого не было, и подошёл к трясине. Он нацепил на длинную палку шляпу и постарался положить шляпу как можно дальше в болото. Тяжело вздохнув, он незаметно скрылся, и спрятался в лесу в кроне густого и большого дерева. Оставалось только ждать. На душе и сердца Пьера было тяжело и больно.
Под вечер Пьер услыхал крики людей. Стало очевидно, что они кого-то искали. Пьер прекрасно понимал, кого они ищут. Спустя время крики разносились возле болота. Но совсем скоро они прекратились. Наступила томительная тишина.
Он просидел на дереве всю эту ночь и весь следующий день. Только утром третьего дня он спустился на землю. Облачившись в чёрный плащ, от которого пот так и лил с тела, Пьер украдкой пошёл в порт. Он надеялся, что Шарль Барре уже уплыл. Капитан получил много товаров, которые необходимо было как можно быстрее доставить в Марсель, ему нельзя было упускать время, чтобы не потерять выгодных клиентов.
Но, к разочарованию Пьера, корабль всё ещё стоял в порту. Хоть Шарль и был очень пунктуальным, дорожил каждой мелочью и подчинялся строгому расписанию, но горе взяло верх. Мужчина, потерявший второго сына, был подавлен и сломлен. Его корабль отправлялся только сегодня.
Шарль шёл, словно дряхлый горбатый старик. Вдруг он обернулся и взглянул на ящики, за которыми прятался мальчик. Пьер увидел его лицо, грустное и подавленное. На нём словно исчезла жизнь. Шарль не заметил Пьера, когда как сердца ребёнка разрывалось от боли, которую он причинил этому человеку.
Беглец выбежал из укрытия и побежал, сломя голову, неизвестно куда. Ему хотелось убежать не от семьи, общества, Шарля, а от самого себя. Ребёнок начинал понимать значение слова «ненависть». Он ненавидел самого себя.
Прибежал в лес, Пьер сел под дерево и горько заплакал. Он плакал от горя, обиды и совести. Зло упрекал себя. «Зачем, мерзавец? Ну зачем я, мерзавец, это сделал? — винил он себя. — С начала бросил папу и маму, потом Клару, теперь Шарля. Ради чего? Имею я право обрекать людей страдать? Мама и папа провинились передо мной, они должны понести наказание, но в чём виноваты Тётя Камилла, Клара и Шарль, которые желали мне только добро? Какой же я подлец! — Пьер просил прощения у родных и близких. — Бедная Клара! Её только чудо спасёт теперь. Бедный Шарль! Он похоронил второго сына. Мама, папа, тётя Камилла, что вы сейчас чувствуете?
Пьер вспомнил и собаку Тити, и друзей Ричарда с Денисом, которые тоже страдают из-за его решения. Он чувствовал себя отморозком, преступником. Лишь к Анне Ландро Пьер испытывал большее омерзение, чем к самому себе.
Пьер сидел под деревом и плакал несколько часов. Ему не хотелось никуда идти. Вдруг он услышал у себя под ухом детские голоса, которые говорили на африканском языке. Он поднял голову и увидел троих мальчишек, своих ровесников. По их одежде он сразу понял, что те из племени Тинуваку. Один из них был слишком высоченным для своего возраста. Второй немножко упитанным и длинноволосым, он держал в руке сумку. Третий же имел обычное телосложение, пышную шевелюру, в отличие от приятелей он улыбался широкой улыбкой и был весел. Надежда появилась в глазах у Пьера — он встретил тинуваку, он попадёт к ним в племя.
— Не заблудился ли он? — говорил товарищам самый высокий.
Улыбающийся мальчик подошёл к Пьеру, встряхнул его по плечу и на корявом, ломанном французском спросил:
— Ты потеряться?
Пьер быстро встал и на корявом, ломаном языке тинуваку произнёс:
— Я хочу жить у вас в племени Тинуваку.
Потрясённые мальчишки остолбенели. Они никогда не видели белого ребёнка, знавшего их язык. А заявление Пьера повергло их в изумление. Беглец продолжил говорить, не дав им прийти в себя.
— Я сирота. У меня ни кого не осталось. А корабль мой уплыл. Ваш соплеменник Чунг говорил, что племя Тинуваку никогда не бросит меня в беде. Помогите мне. Я хочу жить с вами.
Мальчики переглянулись и длинноволосый спросил:
— Знал Чунга? Отца Токи?
Чунг рассказывал Пьеру и его родителям о своей маленькой дочке, с которой был разлучён, когда той было три года. Но имени дочери Пьер не знал. Ему пришлось рисковать.
— Да, отца Токи. Это Чунг научил меня вашему языку.
Мальчики прибывали в недоумении. Они не знали, что делать, отвести «потерявшегося сироту» к европейцам или же их вождю Азубуику. Улыбающийся паренёк громко восклицал, был обеими руками за то, чтобы белый незнакомец жил с ними. Он готов был уже сейчас называть Пьера своим соплеменником. Мальчишка был чересчур шумным и болтливым, но дружелюбным. Его же друзья не были настроены так позитивно. Наконец они решили показать Пьера вождю, которым вместе со старейшинами сам во всём разберётся.
— Меня зовут Экенечидисинпу, — прокричал тут же улыбающийся, когда его друзья решили взять Пьера с собой. — А тебя?
— Уэйт Дельфур. Извини, я плохо расслышал, как тебя зовут. Можешь повторить, — попросил Пьер. Он знал от деда и Шарля, что имена у тинуваку играют важную роль, неправильно их произношение может и оскорбить хозяина.
Мальчик не обиделся и по слогам повторил своё имя:
-Эке-не-чи-ди-син-пу. Для друзей я просто Экене, — ответил новый приятель и спросил у Пьера. — А ты умеешь читать и писать? Что это такое?
— Ну… — протянул Пьер, не зная как это разъяснить аборигену. — Каждому звуку дан символ, и эти символы образуют слова, но это трудно объяснить словами.
— А ты меня научишь? — спросил дикарь.
— Да постараюсь.
Путь до племени Тинуваку был очень долгих, целых три часа. Пьер устал от изнуряющей дороги, когда как его спутникам потребовался всего лишь маленькие привалы, чтобы собраться с силами. Они привыкли к такой долгой ходьбе. Пьер, хоть с труппой Одноглазого Алана путешествовал много, но сейчас он не чувствовал в себе сил. Да к тому же Экене вымотал его своей болтовнёй. Мальчишка не давал Пьеру ни минуты покоя, забрасывая его всевозможными вопросами: «Что такое столица?» «Почему у болонок такая длинная шерсть и такие короткие лапки?» «Как делают шоколад?» «За нарушение законов Ньютона сажают ли человека в тюрьму?».
