Herbert Feis

BETWEEN WAR AND PEACE

THE POTSDAM CONFERENCE

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2022

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2022

Потсдамская конференция

Май 1945 г. Наконец-то гитлеровская Германия пала. Разве можно забыть ликование народов, одержавших победу, и надежду человечества, что подобная страшная война больше никогда не повторится? И всеобщую решимость не позволить Германии развязать в будущем новую мировую войну? И возродившееся стремление добиться установления новых отношений между нациями – мирных и доверительных. Читателю предлагается повествование о первых шагах, сделанных в этом направлении, когда перед победившими государствами встала задача заключения долгосрочного мира.

С идеологией национал-социализма было покончено. Немецкому народу предложили признать свое полное поражение: капитуляция должна была быть безоговорочной. Победители имели право решать судьбу немецкого государства так, как считали нужным. Было официально заявлено, что союзные державы оккупируют страну и установят над ней контроль, чтобы реализовать в отношении нее свои планы. Однако эта открывшаяся для немецкой нации пугающая перспектива была отчасти развеяна совместным радиообращением лидеров союзных держав – Черчилля, Рузвельта и Сталина. Все трое заявили, что не имеют намерений причинять страдания немецкому народу или порабощать его. «Мы пришли, – заявил Эйзенхауэр в тот день 1944 г., когда войска союзников пересекли западную границу Германии, – как победители, но не как угнетатели». На той зимней конференции в Ялте незадолго до окончания войны главы трех держав сделали следующее заявление: «Наша твердая цель – уничтожить немецкий милитаризм и нацизм и добиться того, чтобы Германия никогда больше не смогла нарушить мир на земле… Нашей целью не является уничтожение народа Германии. Надо понимать, что только тогда появится у немцев надежда на достойную жизнь и возможность занять свое место в сообществе наций, когда с нацизмом и милитаризмом будет окончательно покончено на немецкой земле».

Победоносная коалиция приняла обязательные для всех ее участников правила капитуляции общего врага. Командующие всеми фронтами – на западе, востоке, юге, севере – получили право принять безоговорочную капитуляцию военных соединений противника, сражавшихся против их армий. В этих целях была достигнута договоренность, что штаб Главного командования союзных сил (на западе) и Ставка Верховного главнокомандования (на востоке) не обязаны проводить предварительные консультации. Однако оговаривалось, что оба Главных командования должны были ставить друг друга в известность и проводить консультации в случае, если основные немецкие вооруженные силы неожиданно заявили бы о своем намерении прекратить боевые действия. Вследствие твердой договоренности не заключать с врагом сепаратного мира необходимо было избегать такой ситуации, когда, например, немцы вступали бы в переговоры о прекращении боевых действий на Западном фронте, но одновременно продолжали бы вести боевые действия на Восточном фронте. Цель должна была быть общей и единой.

Американские и британские правительства должны были постоянно подтверждать в этом отношении взятые на себя обязательства перед русскими. Нацистские главари и армейское командование не хотели покоряться судьбе. До последних дней войны они пытались избежать окончательного разгрома, пытаясь заключить перемирие на западе, которое могло бы помочь противостоять Красной армии на Восточном фронте. Некоторые из них были невероятно удивлены безуспешностью своих попыток подорвать единство союзников и отказом западных держав стать негласными партнерами немцев в борьбе против коммунистической России. Даже в это время немцы не осознавали, какое глубокое чувство неприятия они вызывают. В глубине души они считали свои действия оправданными. Почему другие не могли думать так же? На протяжении всей войны они пытались поссорить между собой западных и восточных союзников, чтобы те с большим опасением относились друг к другу, чем к Германии. Почему бы им не попытаться добиться этой цели, когда их западный противник наконец-то осознает, что если не спасет Германию от поражения, то окажется один на один с Советским Союзом?

Сталин и его ближайшее окружение прекрасно понимали намерения нацистов. Обеспокоенность, что эти намерения могут быть реализованы, объяснялась их представлениями и предубеждениями. Заключая с Германией печально известный пакт Молотова – Риббентропа, который сделал неизбежным развязывание войны, они руководствовались лишь одним принципом – принесет ли это пользу Советскому Союзу и делу коммунизма. Разве Запад не был столь же неразборчив в средствах? Следуя советскому учению о природе капиталистических стран, от западных союзников, движимых ненавистью к коммунистическому обществу, вполне можно было ожидать подобных коварных поступков.

Международное сотрудничество во время войны не помогло кардинально изменить мировоззрение верных последователей коммунистической догмы, которая господствовала над умами и чувствами граждан Советского Союза. Весной 1945 г. на переговоры Советов с западными союзниками о послевоенном обустройстве Европы легла тень первых разногласий и подозрений. Возражения, которые вызвали советские планы относительно будущего Польши и других стран, граничивших с Советским Союзом, были расценены как проявление явной враждебности. Любая страна, не пошедшая навстречу пожеланиям Советского Союза, сразу же попадала в число его врагов.

Вся глубина советского недоверия резко проявилась в конце марта – начале апреля. Предварительные тайные переговоры в Швейцарии между американскими и британскими представителями и уполномоченными лицами немецкого командования в Италии о капитуляции их войск вызвали возмущение Сталина, который обвинил союзников в предательстве. Рузвельт был шокирован подобным заявлением, но счел это неким временным помрачением сознания. Переговоры закончились ничем. Но этот эпизод свидетельствовал о том, что советская сторона слабо верила в данное союзниками обещание, что не будет никакой сепаратной договоренности о мире с Германией.

В последние недели войны западные союзники были вынуждены проявлять большую осторожность в ответ на делаемые Германией предложения, чтобы не дать повода для дальнейших упреков. Тем не менее разногласия по поводу предпринимаемых мер с целью скорейшего окончания войны с Германией были плохим предзнаменованием. Стало очевидным, что суровые военные испытания не привели к взаимному доверию и подлинному сотрудничеству трех великих держав-союзников. Несмотря на то что народы добились победы совместными усилиями, у каждой страны была своя судьба и свой путь. Ведущие европейские политики поняли: Советский Союз старался показать, что именно его вклад в победу был решающим.

После завершения трудных переговоров с немцами о капитуляции их войск в Италии появилась не менее важная задача. Требовалось незамедлительно помочь народу Нидерландов. К середине апреля Канадский армейский корпус смог вытеснить немцев из северо-восточной части страны. Но значительные военные силы немцев, находясь в окружении, продолжали удерживать западные области с центром в Амстердаме. Командующий немецкой группировкой отказался капитулировать, заявив, что будет сражаться до тех пор, пока вооруженные силы всей Германии продолжают сопротивление. Запасы продовольствия и других предметов первой необходимости для голландских граждан на территории, остававшейся под контролем немцев, почти закончились; и в критическом положении оказались от 2 до 3 миллионов человек.