– А если хочешь, я тебе своего стажера дам, – донесся до меня голос Воцйоба, и я мгновенно навострил ушки.

– Стажера? – в голосе долговязого появились первые признаки хоть каких-то эмоций, хотя и не понятно каких. – Какого стажера?

Ответ Воцйоба я не очень хорошо расслышал, но, вероятнее, он излагал долговязому историю моего появления в здешних краях и конкретно в его кабинете. По всей видимости, сведения, изложенные старшим следователем, вызвали у долговязого определенный интерес, и он с любопытством заглянул в ту же самую щель, в которую (только с другой стороны) смотрел я.

Я быстро сделал вид, что поглощен изучением каких-то бумаг, и занимался этим, пока не почувствовал, что с той стороны на меня больше никто не смотрит. Тогда я снова перевел взгляд в коридор, но в поле зрения никого не увидел. Воцйоб и долговязый переместились ближе к лестнице, и голоса их стали значительно тише. В итоге, я так понял, они о чем-то все-таки договорились, поскольку старший следователь сказал:

–Ну и ладненько.

После чего, к моему немалому разочарованию, вернулся в свой кабинет.

Я снова сделал вид, что поглощен изучением уголовных дел и прореагировал только тогда, когда следователь зашел в свой кабинет.

– Чего читаем? – поинтересовался Воцйоб.

– Да так… – уклончиво ответил я, поскольку и сам не очень хорошо понимал, что за труд находится у меня в руках. Вероятнее всего, это был какой-то материал проверки, поскольку картинок в нем не наблюдалось. В уголовном деле, по моему глубокому убеждению, картинки или фотографии обязательно должны были присутствовать.

– Хм, – сказал Воцйоб. – Ладно. Просвещайся пока. Через пару часов, возможно, съездишь со Степанычем в город за экспертизой. Степаныч – это водитель шефа, я только что с ним разговаривал. Он тебя туда подбросит.

– А обратно? – сразу же решил побеспокоится я.

Перспектива поехать в город сама по себе мало меня радовала, а уж возвращаться оттуда своим ходом мне совсем не улыбалось.

– А обратно – как получится, – сказал Воцйоб, выдав мне сразу самую мрачную перспективу.

– Как же я обратно экспертизы повезу? – все еще пытался я воззвать к голосу разума старшего следователя.

– В сумке, – сказал Воцйоб, видимо, недоумевая, что за бестолковый стажер ему попался.

– У меня нет сумки, – соврал я.

– А я тебе пакетик дам, – пообещал Воцйоб. – Полиэтиленовый.

Я смотрел на следователя во все глаза. Как-то то, что говорил мне Воцйоб, не очень состыковывалось с тем, чему меня учили в универе.

– Хм-м-м…– осторожно сказал я. – А разве так можно?

Воцйоб посмотрел на меня со странным выражением на лице, затем, поинтересовался:

– А что, у тебя какие-то проблемы с перевозкой в полиэтиленовом пакете?

Я смутился.

– Да нет. Просто… вроде, экспертиза – это важные документы, вещественные доказательства… – Я посмотрел на старшего следователя и, увидев его совершенно непередаваемое выражение лица, засомневался, – Или нет?

Воцйоб несколько секунд молчал, затем сказал:

– Так что мне, с тобой охрану давать?

– Да нет… – еще больше смутился я и, поняв, что лучший способ к отступлению, согласиться на поездку, решил быстро дать обратный ход. – Ну, привезу я ваши экспертизы… Управлюсь как-нибудь…

– Ну вот и молодцом! – кивнул старший следователь. – Надо тебе сразу включаться в нашу работу. Не растягивать удовольствие. Раз уж ты тут появился и не сбежал сразу – будем использовать тебя в мирных целях и с пользой для дела.

Я кисло улыбнулся. Мысли старшего следователя по поводу моего использования мне вообще мало нравились. Тем более, что, судя по его энтузиазму, он собирался довольно активно достигать поставленной цели. «Пропали каникулы», – с тоской подумал я.

– Ничего-о-о! – еще полный энтузиазма сказал Воцйоб. – Вот поработаешь тут немного, глядишь, втянешься…

– Угу, – мрачно кивнул я.

– В принципе, следственная работа должна тебе понравиться, – продолжал разглагольствовать старший следователь.

– Ага, – сказал я, вспоминая выезд на место происшествия. Если следователю приходится так выезжать постоянно, то радости просто немеряно!

– Ну да, – кивнул Воцйоб. – Вот ты сам, после учебы, кем собираешься стать?

– Бизнесменом! – тут же сказал я.

– Гхм, – произнес Воцйоб, и энтузиазм его заметно угас. – Ладно. Тогда попробуем с другой стороны… Тебе, вообще, от этой практики что нужно?

– Отчет, – честно признался я.

– Ага, – словно узнав что-то весьма важное, воспарял духом Воцйоб. – А для отчета тебе что нужно?

– Да хрен его знает! Ну, там, написать, что я делал…

– Ага, – снова удовлетворенно кивнул Воцйоб. – Значит, тебе в любом случае нужно, чтобы ты все это изучил. В принципе, в этом нет ничего сложного.

– Угу, – мрачно кивнул я.

– Ладно, попробуем максимально тебя поднатаскать за этот месяц.

Я мысленно воззвал к небесам, спрашивая, чем я заслужил подобное наказание? Небеса, как обычно, проигнорировали мои воззвания.

– Только давай сразу договоримся, – предложил Воцйоб. – Без меня ты никуда не лезешь.

– А куда я могу полезть? – изобразил я искреннее удивление.

– Куда угодно. Мой сейф, например, для тебя – табу. Тотальное табу! Мой стол – тоже. Без меня на нем ничего не трогай.

– Уяснил, – кивнул я.

– По прокуратуре не шляйся, – продолжал следователь. – Заблудишься – мало не покажется.

Я хотел было выразить свое сомнение относительно утверждения старшего следователя, но, вспомнив размеры здания, в котором базировалась прокуратура, решил ничего не говорить. Черт его знает, может, следователь был прав, и из собственно прокуратуры в другую часть строения вели какие-нибудь коридоры, в которых действительно можно было заблудиться. Тем более, что я до сих пор не знал, что находится в соседней с прокуратурой части громадного строения.

– Понял, – послушно кивнул я, смиряясь с тем, что на пару-тройку дней придется изобразить из себя пай-мальчика. Потом я все равно собирался нарушить запрет следователя, но это можно было отложить до лучших времен.

– Дальше, – продолжал Воцйоб, явно не собираясь прекращать свои нравоучения. – С незнакомыми людьми старайся не общаться. С кем нужно, я сам тебя познакомлю. С остальными постарайся не контачить. Здесь много всякого криминального народу бродит, не знаешь, на кого можешь нарваться. Бомжи, наркоманы, менты… С ментами особенно будь осторожен.

– Почему? – искренне удивился я.

– Они тебя плохому научат, – назидательно произнес старший следователь.

Я ничего не сказал, а про себя подумал, чему же такому плохому могут научить меня менты, если следователь поставил их в градации опасности выше бомжей и наркоманов. Стоило над этим задуматься.

– Если ко мне кто-то заходит, когда меня нет, спрашивай – кто? – и пусть сидит, ждет. Всем говори, что я только что вышел и буквально через пять минут обещал вернуться, понял?

– М-м-м… – неопределенно кивнул я. – Понял.

– Молодец. И последнее.

– Что? – Я внутренне напрягся.

Следователь неторопливым движением извлек из ящика стола яблоко и продемонстрировал его мне.

– Это – мое! – заявил он.

Я недоуменно моргнул.

– В смысле?

– В смысле – мое! – повторил следователь, демонстративно откусывая кусок яблока и принимаясь жевать. – Яблоко – мое. И все яблоки, которые лежат в этом столе – мои. То есть, ты их без моего ведома не употребляешь, понятно?

– Угу, – кивнул я, недоумевая, по какой причине старший следователь так дорожит совершенно обычными яблоками. – М-м-м… А если я с собой принесу?

– Что с собой?

– Яблоки. Если я с собой принесу, их есть можно?

– Можно, – разрешил Воцйоб, продолжая поглощать собственное яблоко. – Свое можешь есть сколько угодно.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул я.

– Молодцом! Если будешь соблюдать все эти правила, все у нас будет хорошо. – И сказав эту глобальную фразу, с удовольствием откинулся на спинку кресла. При этом он доел первое яблоко и, бросив огрызок в корзину для мусора, принялся за второе.