Для большего понимания происходящего в повествовании, также считаю нужным пояснить, что, скорее всего, описываемые автором события относятся к концу 90-х, началу 2000-х годов, но не позже 2004-2005 года, скорее значительно раньше. Хоть сам автор нигде не упоминает год описываемых событий, однако из того факта, что в его описании использование интернета практически не упоминается, а мобильные телефоны только еще входят в употребление, можно сделать вывод, что это произошло именно в эти годы. Также фамилии лиц, являющихся участниками повествования, наводят на мысль, что всё это происходило в конце 90-х годов прошлого века. Пару раз в тексте упоминается 1999 год, так что, вполне возможно, что именно тогда все и случилось. Сам автор позиционирует себя студентом юридического факультета четвертого курса. По всей видимости, это так и есть, о чем свидетельствует стиль повествования и некоторые подробности, соответствующие этому статусу. Я, со своей стороны, даже предпринял некоторые попытки установить его личность на основании имеющихся данных, но у меня это не получилось. Слишком давно всё происходило, и весь состав прокуратуры, а также милиции с тех пор поменялся несколько раз, и кем стал автор этих дневников, и стал ли он вообще, остается только гадать.
В тот момент, когда я пишу эти строки, за окнами падает первый снег, и дорога к загадочному холму на болотах затоплена и закрыта как минимум до весны. Возможно, весной или летом я предприму еще одну вылазку в том направлении и может смогу еще что-то найти, что прояснит мне личность автора дневника или его дальнейшую судьбу. Но пока я буду ждать и надеяться на то, что, возможно, что-то из описанного неизвестным автором является правдой. И то неизведанное, что нас окружает, таится не где-то далеко, а совсем рядом. Стоит только сделать шаг в открытую дверь…
ПРОКУРАТУРА НА КРАЮ ВЕЧНОСТИ
(или «Записки пропавшего практиканта»)
День Первый. Понедельник.
Те, кто учился на Юр.факе знают: для того, чтобы сдать здесь экзамен, вовсе не надо быть семи пядей во лбу. Достаточно просто стабильно посещать занятия, вести конспекты и смотреть на преподавателя честными, восхищенными глазами. Преподы это любят. Если же вы не умеете это делать, тогда зубрите гранит науки, и готовьте шпоры. Шпоры они еще никому не мешали. Даже круглым отличникам. Но таких на юрфаке, к счастью, немного, всего процентов пять от общего числа. Это те, кого именуют «уманами» или реже «ботаниками». Они до такой степени приспособлены к местной среде обитания, что иногда создается ощущение, что их прямо здесь и родили, и воспитали или же вывели путем тяжелых, сомнительных мутаций. Глядя на то, как «уманы» порой ведут споры по поводу какой-нибудь заковыристой трактовки закона, невольно покрываешься пупырышками и думаешь: «Не приведи Господи когда-нибудь стать таким же!» Сам-то я не такой. Я – гопник. Оболтус, лентяй, прогульщик и тому подобное. Но не думайте, что я что-то из ряда вон выходящее. Как показывают последние социологические опросы и мои личные наблюдения, нас большинство. Юрфак наводнен нами хуже, чем Китай китайцами. Спросите, как мы сюда попали? А по-всякому. Кого пропихнули родители (читай- пнули ногой под зад), кого-то забыли предупредить, что они сдают экзамены в престижный университет, и они сдуру поступили, кто-то сознательно ломанулся в юриспруденцию, надеясь в дальнейшем забивать неплохие бабки, кто-то…. В общем, по-разному. Лично я просто не знал, куда себя деть, и чтобы отмазаться перед родителями (а в будущем и перед армией,) подал документы на юрфак. Как я сдавал экзамены, я вам не расскажу, а мои родители не выложат даже под пыткой. В итоге я все же оказался среди абитуриентов, и первое время не мог понять, куда я попал. Если честно, к моменту поступления я имел весьма смутное представление об юриспруденции и всем, что с этим связано, и оказавшись в незнакомой среде, даже немного растерялся. Я сравнивал себя с остальными однокурсниками, казавшимися такими деловыми и все понимающими, и от этого сравнения еще больше терялся. Моя растерянность прошла где-то к концу первого, началу второго курсов, когда я наконец разобрался, что большинство моих сокурсников вовсе не монстры юриспруденции, а вполне нормальные люди, а что напускают на себя заумный вид, так это больше со страху. Вот тогда-то и выяснилось, что большинство будущих юристов – форменная гопота. А раз так, то здраво оценив ситуацию, я абсолютно обоснованно влился в состав большинства. К третьему курсу я окончательно освоился и решил, что жизнь лафа.
Не испугало меня и известие о предстоящей практике. Воспринимая ее как неизбежное, но вполне преодолимое зло, я честно решил ее откосить, а осенью представить в универ липовую, но честно купленную справку. Для этой цели я связался с одним из своих приятелей, и тот пообещал мне стопроцентное исполнение моих желаний. Успокоенный его обещаниями, я спокойно отгулял все лето, и вспомнил о необходимости прохождения практики только ближе к осени, когда впереди вновь замаячило начало учебы.
Каково же было мое состояние, когда я узнал, что моя халява с липовой характеристикой накрывается медным тазом. Причем не помогли ни уговоры, ни увеличение прайса в два раза, ни откровенные угрозы с обещанием набить морду. Нет, и все тут. Звиняй, не получилось, или как говорила старая кобыла в анекдоте: «Ну не шмогла я, не шмогла…»
Я растерялся. Более того, я не знал, что делать. То ли бить морду тому, кто меня так подставил, то ли рвать жилы и в экстренном порядке устраиваться в первую подвернувшуюся правоохранительную структуру. В конце концов здравый смысл взял верх, и я решил про себя, что морду я набить всегда успею, после чего вооружился телефонным справочником и картой нашего города, занялся поисками действующей прокуратуры.
Городок у нас маленький. Тысяч тридцать-сорок жителей. Не больше. Патриоты города, правда, утверждают, что нас уже больше пятидесяти тысяч, но, насколько мне известно, они просто пытаются выдать желаемое за действительное. В любом случае, городок наш невелик, и как вы сами понимаете, в таком маленьком городке все как на ладони. Везде все известно. Несмотря на это, я не знал, где у нас находится прокуратура. Найти ее на карте также оказалось делом нелегким. Улицы, по которой прокуратура значилась в телефонном справочнике, при первом, беглом просмотре карты не нашлось вовсе, и мне пришлось просматривать карту буквально по миллиметру. Наконец, я нашел то, что искал. Не скажу, что мое открытие меня порадовало. Прокуратура оказалась в таких… гребенях, что хотелось взвыть от досады и поинтересоваться, какому мудрому государственному деятелю пришла в голову идея разместить прокуратуру за чертой города? Да не просто за чертой, а выдвинуть ее, словно бастион, на пять километров в сторону бесконечных болот, обозначаемых на карте не иначе как белым пятном? М-да, я бы такому затейнику за подобные приколухи ноги бы точно пообломал.
Все еще надеясь, что не все так плохо, как кажется, я посмотрел на карте, где расположена другая ближайшая к нам прокуратура, после чего смирился с неизбежным. По всем прикидкам выходило, что добираться до нее мне пришлось бы не менее часа, поэтому с этой точки зрения наша прокуратура еще в принципе была по соседству.
Определившись с направлением движения, я быстро оделся и отправился на автобусную остановку. Я рассчитывал еще до обеда добраться до места назначения, и там уже на месте определиться, что делать дальше. В идеале я, конечно, рассчитывал вообще отмазаться от неприятной процедуры прохождения практики, поставив для этого пол литра или даже больше кому следует, но, в крайнем случае, готов был оттарабанить от звонка до звонка. Что поделаешь, хочешь учиться, становись практикантом. А то за непрохождение практики могут и отчислить, и в таких делах поллитра – не валюта.
Я прибежал на автобусную остановку где-то в половине двенадцатого, и тут же выяснил еще одну неприятную для своего будущего существования деталь. В нужном мне направлении ходил всего один автобус, и, видимо, ввиду крайней малозаселенности данного направления, отправлялся от стабильно через каждые четыре часа, начиная с восьми утра. По-быстрому прикинув, сколько времени мне придется прождать ближайший автобус, я решил, что пять километров – не расстояние, и я не слишком перенапрягусь, если разок пройду их пешком. Утешая себя этим, а также тем, что пешие прогулки полезны для здоровья, я направил свои стопы к заветной цели.
