Джон стоял в толпе и лицезрел, как красиво и воодушевленно девушка танцует на сцене. Ее стройные ноги в синих чулках извивались, будто ветки дерева, а нарядная многослойная юбка колыхалась в руках, точно крона ивы на ветру. Изящным вряд ли можно было назвать танец «Канкан», но у этой девушки он получался особенно привлекательно, глаз не оторвать.

Когда она скрылась за кулисы, Джон подошел к тыльной стороне театра и дождался ее выхода. Он скромно подарил ей розу и выразил симпатию. Девушке было очень приятно, к тому же молодой человек обладал привлекательной внешностью и милой, открытой улыбкой. Его небольшие, но выразительные глаза смотрели на нее с восхищением, а пышные забавные брови ходили ходуном от волнующих эмоций. Он оробело укладывал волосы и постоянно поправлял их. Крайняя прядь то и дело лезла в глаза в ненужный момент.

‒ Меня зовут Фрэнни, ‒ произнесла девушка.

‒ А меня Джон, ‒ ответил юноша.

Вскоре после встречи Джон сделал Фрэнни предложение, от которого она не смогла отказаться. В ресторане влюбленная пара кружилась в танце и веселилась. Фрэнни была уверена ‒ это ее судьба!

Джон был публицистом ‒ писал очерки, статьи и эссе на жизненные темы и о проблемах, актуальных для общества. Фрэнни видела в нем явный талант и предрекала большое будущее. Джон снимал комнату с гостиной в доме одной солидной дамы, что сдавала жилье людям с деньгами, первому и среднему классу. После помолвки Фрэнни стала жить вместе с Джоном и помогать ему писать. Однажды молодой человек заявил в своем эссе о большой проблеме расслоения общества, что несет за собой несправедливость и неравное отношение к людям, как в правовом поле, так и бытовом. Особенно Джон обратил внимание на адвокатуру и суд. Его эссе не пришлось по нраву профессору и зачитать ему не позволили. А в одну ночь кто-то разбил стекло в спальне Джона и Фрэнни, кинув в окно камни.

Подошло время посетить родителей жениха и познакомиться с ними. Молодые отправились в путь, жила семья Джона в загородном доме.

Увидев еще издалека не просто дом, а целое поместье, Фрэнни невероятно поразилась, ибо полагала, что семейное гнездышко жениха гораздо меньше и скромнее.

‒ Ты не говорил мне, что у твоей семьи такие богатства… ‒ с волнением произнесла девушка.

Джон приобнял ее и уверил, что всё будет в порядке, он лишь не хотел показаться хвастуном, да и с семьей уже не живет, поэтому вся эта роскошь принадлежит не ему. Дорога к дому была плохой и с ямами, водитель переживал, что автомобиль может застрять.

В это время неподалеку от парадных дверей стоял мужчина и глядел в бинокль. К нему подошла дама зрелого возраста, держа у плеча и поглаживая черного кота.

‒ Что видно, сынок? ‒ обратилась она.

‒ Едут, ‒ ответил спокойно он. ‒ На автомобиле, ‒ добавил с иронией.

Дама едва не выронила от удивления кота.

‒ Что?! ‒ на повышенном тоне сказала она.

Констенс хоть и была в годах, однако выглядела вполне молодо. Обладала стройной фигурой, в черных волосах лишь изредка виднелась седина, лицо равномерно покрывали морщины, однако макияж их зрительно уменьшал. У нее была высокая прическа, серьги и шея увенчаны изумрудами, талию утягивал корсет, платье ее было из шелка, богато украшено вышивками. Она отдала кота служанке и взяла у сына бинокль. На платье ее осталась шерсть и зацепки от когтей.

Появился супруг Констенс и, видя ее недружелюбный настрой, сразу попросил быть вежливой.

‒ Дорогая, я не хочу расстраивать нашего младшего сына, ‒ сказал Алан.

На отца взглянул старший сын ‒ Себастьян. Констенс недовольно вздохнула и тут же натянула улыбку. Встречала она прибывающих со слегка поднятой головой. Автомобиль подъехал, за рулем была девушка, что невероятно поразило даму. Джон выпрыгнул из транспорта и подбежал к семье. Его сразу обняла мать, искреннее радуясь встрече. Отец указал позади него, и тогда перевозбужденный юноша вернулся помочь Фрэнни. Пара подошла, девушка первой протянула руку матушке жениха и назвалась. Констенс едва держала улыбку, которая поползла вниз. Она пробежалась по новоприбывшей сверху-вниз, ее посетило недоумение.

‒ О, так вы не англичанка… ‒ вместо надлежащего приветствия, произнесла слегка растерянная дама, так и не подав руку.

Фрэнни улыбалась, соображая о сказанном. Ее отвлек отец Джона и протянул ладонь в кожаной коричневой перчатке.

‒ И мы рады вас видеть, ‒ сказал позитивно он.

Фрэнни держала в другой руке снятые после вождения перчатки и здоровалась без них, поведение главы семьи ее также немного смутило.

‒ Из чьей кожи ваши перчатки? ‒ вдруг спросил мистер Кроули.

‒ О, это, должно быть, телячья… ‒ слегка теряясь, ответила девушка, глядя на вещь.

‒ М-м, какой интересный цвет, будто бы лиловый… ‒ жеманно и плавно жестикулируя рукой, рассудил загадочный Алан.

Отец жениха показался Фрэнни странноватым и даже будто бы с чудинкой. Констенс недоуменно водила бровями, наблюдая за беседой, и, в отличие от супруга, жеманничала неестественно, манерно поправляла прическу или колье.

‒ Скорее фиолетовый, ‒ не подавая виду, улыбчиво ответила Фрэнни. Ее удивил интерес милорда к обычным перчаткам.

Внезапно Фрэнни тихонько чихнула в ладонь и забегала взглядом в поисках раздражителя ‒ у нее была аллергия на шерсть. Зорким глазом она уловила черные волоски животного на светлом платье Констенс.

Среди встречающих появилась юная девушка ‒ младшая сестра Джона.

‒ Носить кожу убитых животных должно быть неприятно… ‒ вымолвила она со скуксившимся выражением лица. Хоть и миловидного, однако понурого лица.

Фрэнни вовсе стало не по себе. Семья будущего мужа уже с первых минут воспринялась, как минимум, странной.

‒ О, Мэрион, перестань, ‒ одернула ее мать.

Джон, увидев сестренку, бросился обнимать.

‒ Моя дорогая Мэрион, а ты всё такая же печальная и впечатлительная и даже мой приезд тебя нисколько не обрадовал… ‒ шутливо заговорил брат, пытаясь ободрить юную.

Джон игриво затанцевал возле нее, взяв за руки, и тогда Мэрион наконец заулыбалась. Пока брат с сестрой забавлялись, напевая знакомую им песенку, к Фрэнни подошел Себастьян.

‒ Добро пожаловать, ‒ сказал он с приветливым выражением лица.

‒ Благодарю, ‒ ответила тем же гостья.

‒ Так значит, вы француженка? ‒ уточнил вроде бы на легкой нотке Себастьян.

На его словах раздался слышимый вздох Констенс. К ней обратилась служанка и поведала, что ужин вот-вот будет готов. Дама отвлеклась и направилась в дом. Себастьян заметил смущение гостьи и, наклонившись ближе, шепнул:

‒ Не обращай внимания, маменька всегда такая, главное ‒ подружись не с нами, а с Нортумберлендом или же коротко Норти…

Затем мужчина в сюртуке подмигнул Фрэнни и отошел. На отце же Джона был надет кожаный плащ. Его кудрявые волосы пушились от влажности, точно на голове репейник. А вот темно-русые, красиво вьющиеся локоны Себастьяна аккуратно лежали, разделенные пробором. Из всех старший брат Джона показался на первый взгляд самым приятным. Не обделила его природа и мужским обаянием. Джон был не похож на брата, у него черные прямые волосы, темно-карие глаза и широкая притягательная улыбка, а длинные уши забавно торчали. Скорее его можно было назвать хорошеньким, но без мужского шарма, коим обладал Себастьян.

‒ Ну что ж! Пройдемте в дом! ‒ весело и оптимистично воскликнул глава семьи, вновь манерно помахивая рукой, точно артист.

Джон подал Фрэнни знак взять его под руку, пара направилась за главой и старшим сыном. По пути ее догнала Мэрион и боковым зрением настойчиво косилась и разглядывала новоприбывшую. Ее чудное любопытство решила развеять Фрэнни и пошутила:

‒ Тебя заинтересовала моя шляпка?

Мэрион, словно в нервном тике, потрясла плечами и произнесла:

‒ Она странная… мы такие не носим…