========== Часть 1 ==========
— Э, нет, ребята, я ни за что не покажу своего лица — оно вам определенно не понравится.
Слушая это, Мариус только хмыкнул, переводя взгляд на открытое окно со стримом. В последнее время он неслабо увлекся идеей работы под фоновое сопровождение — словно в компании с кем-то еще, каждый занимается своим делом, и в приятной тишине время от времени возникают рабочие комментарии. Или не всегда рабочие — ответы на реакцию зрителей тоже время от времени появляются, но в основном те озвучиваются без отрыва от процесса. Но, в любом случае, ему нравилась создаваемая атмосфера и манера ведения трансляции: негромкий, едва резкий голос, приглушенные тона обстановки, отсутствие лишних звуков, вроде музыки на заднем плане, и даже само время проведения — начиная от часов семи вечера и вплоть до завершения работы.
Немного подумав, парень перевел видео на передний план, решив отвлечься от монотонности просмотра документов. Перед его глазами возник темный стол, освещенный лишь находящейся на периферии настольной лампой, и стоящий на нем графический планшет с наполовину законченным рисунком. Фокус камеры располагался таким образом, что создавалось ощущение нахождения совсем рядом с создателем, а не по ту сторону экрана, и усиливалось оно благодаря видимому в кадре силуэту. Особенности света делали фигуру затемненной, способны лишь выцепить по краю желтый цвет толстовки, отблеск серебряной серьги и пряди выкрашенных в бирюзовый коротких волос. Тем временем, рабочая рука как раз водила по палитре, выбирая нужный для покраски цвет, пока другая пролистывала едва выхватываемый камерой дисплей с мелькающими комментариями чата.
— Ребята, я уже говорила — для меня неважны местоимения, которыми вы меня называете, я в равной степени воспринимаю себя как парнем, так и девушкой, или просто как существо иногда, но не навязывайте мне стереотипы поведения, пожалуйста. Иногда надоедает наблюдать за тем, как мне постоянно указывают на мелочи во внешности таким образом, будто я послушаюсь по первому же зову. О, заказы я могу принимать как на индивидуальные арты, так и просто как идеи для дальнейших стримов — пишите мне в личку, если есть пожелания. Какой цвет я выберу? Пока не уверена, рубашка темных цветов сочетаться с образом не будет, а светлое… я не хочу сейчас брать, настроение не то…
Мариус в это время потянулся в рабочем кресле, с любопытством глядя на рабочий процесс. До этого он мало интересовался другими видами живописи, помимо классических, поэтому диджитал казался ему чем-то одновременно далеким и близким — что и вызвало в нем интерес, когда рекомендации предложили ему первую трансляцию от данной художницы. Причем, его затянул не только процесс или способ организации, но и регулярность стримов в день через день, и те перемежались с более активными игровыми, которые Мариус тоже смотрел бы с удовольствием… но только после возвращения с работы, когда можно было без стеснения наблюдать за исходящими от девушки разочарованными и далеко не всегда цензурными криками или злобными смешками при полной уверенности в победе. Парень перевел взгляд на сейчас спокойную фигуру и не без удивления задумался, насколько по-разному может выглядеть один и тот же человек.
Хотя, чего уж ему удивляться — он и сам практически такой же временами.
— А? — прервал его размышления удивленный голос. — Следующий стрим провести за рисованием маслом? Звучит интересно, но я никогда не рисовала что-то в традишионале, не говоря уже о масляных красках… Другим тоже теперь хочется? Даже запрос с донатом отправили… — обреченный вздох был едва слышимым, но сама девушка кивнула головой. — Ладно, я вас поняла, тогда проведу уже завтра, чтоб не затягивать — только не вините, если процесс обернется катастрофой! Знатокам тоже очень не советую приходить, наверняка для вас будет очень больно наблюдать за этим зрелищем… и ему тоже, если бы он это видел, — едва тихо закончила она, тут же возвращаясь к рисунку и с чуть большим энтузиазмом открывая палитру светлых оттенков.
В голове Мариуса промелькнула мысленная заметка не забыть завтра заглянуть на трансляцию, благо, ее можно было свободно просмотреть из-за выходного. И ею же он попытался заглушить едва всколыхнувшееся чувство тревоги, возникшее с последней сказанной фразой.
***
— Сегодняшний день наступил так быстро, — нервно хохотнула девушка, впервые находясь в немного ином антураже — прямо на полу, где перед ней были разложены кисти, краски, абсолютно чистая палитра, а у самой стенки находился средней величины холст. Пусть ее лица все так же не было видно, но по прижатой к подбородку руке можно было догадаться, что она как минимум хмурится, словно не зная, с чего начать. Мариус громко захохотал, невольно вспоминая себя во время первых попыток. — Так как от меня просто просили что-то рисовать, образ я брала на себя — и я даже не знаю, хочу ли и правда запечатлеть его, или лучше не стоит.
Переводя голову с инструментов на холст, она долго думала над чем-то, пока не сдалась — резко опущенные плечи вкупе со вздохом наверняка указывали именно на это — и сообщила:
— Я предупреждала всех, что будет больно, — проговаривая эти слова, девушка взяла в руки карандаш.
Мариуса и правда неслабо передернуло.
— Сегодня мне придется особо активно комментировать, поэтому на чат я вряд ли смогу даже смотреть, — ее рука поудобнее перехватила стержень и двинулась к ткани. — Я слышала как-то, что для масляных красок желательно для основы создавать рисунок углем, кистью, но никак не грифелем, но мои руки слишком привыкли к жесткому стилусу и… ох, черт, это ж тебе не экран, чтобы менять с удобством масштабы картины, — она с трудом провела несколько базовых линий для расчета пропорций. — Даже если ты самоучка, диджитал может оказать нужную помощь — линию подровняет, цвет перезальет, кистью шаблон правильный поставит… а теперь полагайся только на то, что ты сможешь в процессе поисправлять самолично созданный ужас.
Грифель продолжал шуршать по холсту, придавая линиям и овалам более человеческих очертаний. На холсте можно было уже различить силуэт, повернутый полубоком к смотрящему, с небольшой диспропорцией.
— Ай, блин, так и знала, — заключила девушка, пытаясь перекрыть огрехи. — Так вот, для референса я решила взять своего знакомого — я бы даже сказала, что друга, но мы общались слишком недолго и не выходили на связь уже больше четырех лет. Он тогда практически профессионально занимался живописью, планировал поступать даже заграницу ради этого, и его увлечение настолько меня захватило, что я аж сама загорелась идеей научиться рисовать. Правда, я знала, что традишионал мне вообще не светил, так что пришлось подумать над чем-то более доступным, и вот мы здесь, — она хмыкнула с долей иронии. — Он об этом так и не узнал, кстати, — мне было слишком стыдно признаться, а сейчас я в абсолютной уверенности, что этот маленький секрет восхищения уйдет со мной в могилу.
Основные черты были закончены, карандаш перешел на лицо, придавая тому выраженных очертаний.
— Я птица не его полета, а сейчас, судя по долетающим новостям, так и вовсе никогда не увижусь лично. Но те пару месяцев, пока длилось наше знакомство, я вряд ли смогу забыть — на тот момент это были мои наиболее счастливые воспоминания, да и на сегодняшний день вряд ли что сможет их перебить, — в ее смехе ощущалась светлая ностальгия с примесью печали. — Как я и говорила, мы познакомились около четырех с половиной — нет, погодите, уже пяти! — лет назад, это был семейный вечер, на котором собрались практически все наши знакомые…
Полулежа на софе, Мариус запрокинул голову, погружаясь в рассказ девушки и вместе с тем свои собственные воспоминания. После стольких прямых деталей отрицать очевидное было глупо — они действительно были знакомы, пусть и недолго. И пока художница по время рассказа упускала некоторые подробности, которые могли бы с головой ее выдать, парень заново прокручивал в голове все произошедшее между ним и Эшли Брэм, второй дочерью своей семьи и ребенком, присутствие которого не желал ни один человек в ее доме.
