– Тогда зачем все это? Весь этот фарс о спасении души и утирании слез с очес каждого?

– Сложившееся равновесие двух сторон можно нарушить только в одном случае – если появляется третья.

– Какая еще третья сила? – открыл рот Ильин – Есть Система Иерархии и нижние миры, так было от сотворения мира.

– Ключевое слово «было» – щелкнул зажигалкой Равен и наплевавши на конспирацию на глазах изумленных посетителей вытянул из воздуха бутыль пива – все настолько привыкли, что вечность по определению незыблемость и неизменяемость, что принимают как аксиому. Нижние плохие, вышние хорошие, план спасения праведников утвержден – всех устраивает. Но тут, как снег на голову, появляется третья, никому не известная сила, которая ни к вышним, ни к нижним не имеет никакого отношения.

– А как же божье всеведение, ведь сказано, ни один волос не упадет без Его воли?

– Ты сам-то его давно видел, Стасик? Я вот ни разу, но все знают, что Он где-то есть. Про всеведение знаю не больше твоего. И будь оно, то вероятники не прохлопали бы появление третьих. А ведь те пришли не из дальних космических глубин, а проявились на Земле. Сразу. Рывком отхватив уйму планетарных реальностей, в которые нижним ходу нет.

– Это забота нижних – фыркнул Ильин – радоваться надо, что им, наконец, дали по носу.

– В том то и дело, что не только им. Нам тоже нет ходу – выдувши пиво из полторашки задумчиво протянул Равен.

– Как? – отвисла челюсть у Ильина, он поймал себя на мысли, что снова вернулся к забытой роли почемучки.

– А вот так. Было и стало. Словно кто-то взял и переписал вселенские законы, в которых нам нет места.

– Это несколько шокирует.

– Короче, накостылял им этот «Петр Великий» по самое не могу. Это все что успел передать отряд Михаила, после этого его никто его не видел. По сути, он собрал нас перед самым отлетом в смежную реальность. Денница, кстати, тоже пропал…

Стас не глядя на посетителей вытянул из воздуха стопарь, вкатил в себя и захлопал вытаращенными глазами:

– Бог мой, но Михаил, Гавриил, это же сущности вселенского уровня, а не линкоры…

– Кто сказал? Они могут быть кем угодно, хоть разумным линкором, хоть звездой, хоть человеком. Пока в вечности скажешь Слово – на земле оно свершится. Разница времен. Как иначе передать развитие альтернативного варианта? Полный нестандарт. В общем, вкатили ваши нашим по самое не балуйся.

– А что со слиянием граней?

– Да кто его знает – запустило руководство процесс, а что с ним делать…

Дверь забегаловки распахнулась, боком протиснулся широкоплечий крепкий мужчина и увидев их удовлетворенно кивнул:

– Здорова, парни, соображаете? Мне можно?

Равен посмотрел на него тоскливым взглядом:

– Свободных столиков полно, выбирай любой.

– За свободными нет грандов.

– А вы, собственно, кто такой?

– Брамской Анатолий Петрович, вероятник из того самого смежного варианта.

Сильф распахнул глаза, попробовал мысленно прощупать вероятника смежников, но сознание отскакивало от него как горох.

Стас нехотя подвинулся, искоса поглядывая на прижмуренные глаза незнакомца, и к удивлению, не ощущал ни агрессии, ни настороженности. Тот кивнул бармену:

– Мне «Львовского», люблю этот сорт. Ради него и заскочил да на вас нарвался, ну и захотелось пообщаться.

– Мы не против, только странно это… даже не могли представить, что первый контакт произойдет именно так. Понимаете?

– Чего не понять? Да вы не жмитесь, мужики, спрашивайте. Отвечу на все вопросы, в том числе и про ваше исчезнувшее начальство…

Повисла тишина, бармен, дружески кивнув Браме поднес наполненный до краев пенный стакан. Тот с удовольствием отпил янтарной жидкости, расстегнув карман военного комбинезона вытянул странные душистые сигареты и бросил на стол.

– Михаил, Гавриил и прочие хм… небожители живы и здоровы, чего им станется. Стажируются.

– Чего? – отвисла челюсть у лучистого.

– Ага, учатся. Чего тут странного? Обмен опытом, никакой агрессии. Как захотят, так и вернутся, только не больно и хотят.

На этот раз челюсти отвисли у всех, а Брама, а это был ни кто иной как он, жмурясь как кот и попивая пиво, посмеивался над грандами.

– Если это вас устраивает, то можете заглянуть в гости: гарантирую свободу и полную безопасность.

Равен обменялся с Сильфом взглядом, Стас же бесцеремонно разглядывал смежника. На вид ему было около сорока. Коротко, на военный манер стриженые волосы словно тронуты налетом инея, казалось ранняя седина, но стоило свету упасть иначе, видимость пропадала. Черты правильные, резко очерченные, глаза цвета морской волны то печальные, то смешливые, с огоньками искр, пляшущими на дне глубины, которую он видел разве что у архистратига. Смежник не спеша закурил и вел себя непринужденно и свободно, словно никуда не торопится и имеет право на кружку другую пива. Дружелюбно подмигнув Стасу, пододвинул ему пачку сигарет:

– Попробуй, здесь таких не делают. Терпеть не могу импортные сигареты, будто у самих нет нормальных.

– Здесь это где: в смысле здесь или за рубежом? Или в смысле там, в ином варианте?

– Во всех смыслах. И тут, и там. Где не кинь, свое хуже, за рубеж лучше. Это неправильно.

– Что неправильно?

– А все неправильно, Стас, кажется? Разве все это, правильно?

Он обвел взглядом забегаловку и обшарпанную выцветшую рекламу за окном:

– Неправильно, но люди сами выбирают, где жить и как жить. Право выбора.

– Э, брат… – потянул Брама – слишком уж быстро ты стал говорить «они, люди», сам разве не человек?

– Человек, только какое имеет это отношение?

– Прямое. Пока они – он кивнул головой в сторону перешептывающихся Равена и Сильфа – небожители будут решать за нас, обкатывая свои модели развития и указывая каким путем нам развиваться, будет всегда плохо. Они ведь там – а мы здесь.

– А как у вас? В смысле в ваших смежных вариантах?

– Слетай и посмотришь. Только там не много вариантов, а всего один, и строят его люди, не небожители.

– Мы не уполномочены решать такие вопросы – нахмурился Сильф – все решат наверху.

– Пока наверху решат, на земле пройдет сотня лет, а может и не одна. В этом и беда, вы слишком отдалились от людей.

– Мы не намерены вступать в полемику. Думаем, вам пора, смежник.

– Гоните? – выпуская струю дыма, ухмыльнулся Брама – А кто дал вам право решать за меня? Я еще пиво не допил.

Небожители пригвоздили смежника тяжелыми взглядами, а Стас почувствовал раздвоение. С одной стороны, Равен и Сильф правы: решать подобные вопросы без санкции иерархии света недопустимо, но с другой стороны, кто им дал право решать, когда приходить и когда уходить гостям?

– Ладно, Стас, пусть вышние решают, а нам пора. Или, быть может, ты тоже не можешь без санкции, предписания?

Щека Равена дернулась, но Брама, словно и не замечая смотрел на Стаса.

– Не смотри на них, решай сам. Впервые в жизни сам, без оглядки на небо или преисподнюю.

– Ильин, сделаешь шаг, и ты отстранен – отчеканил Сильф – ничто не решается без указания свыше.

– Ты прав, смежник – покивал Стас – право свободного выбора, это только право, но не сама свобода. Я устал от двуличия. Не признавался себе как устал, но иного пути изменить что-либо ни было. Что делать, когда все пути отрезаны? Только шаг вперед.

– Ильин, сделаешь этот шаг и вылетишь из Иерархии! Остановись.

– Это ваша иерархия, не моя. Людям в ней отводилась роль испытательного полигона, не больше. Сколько лет служу, а все так же. Слишком удобно списывать ваше бездействие на несуществующее право свободного выбора. Прощайте.

К Стасу дернулись, охватывая с двух сторон, блистающие цвета молнии проводники Сильфа и угольно-черные, неудержные, Равена. На грани ускользающей реальности он вдруг подумал, что между этой кажущейся противоположностью, между небесами и преисподней, нет разницы.

Открыв глаза, он увидел все туже забегаловку и бросающего сочувственные взгляды Браму.