— Завязывай со своими нежностями, Грейнджер, — сбрасывает он ее руку, одергивая футболку, — и без того так жарко, что тошно.

Грейнджер улыбается, глядя ему вслед. Знает точно, что Драко, на самом деле, доволен таким проявлением внимания до Луны и обратно. Драко и не отрицает, если быть до конца откровенным.

Люциус берет билеты на всех и они заходят в музей. Людей здесь много всегда, дни недели, время суток или праздники — не имеет значения. Тут и группы туристов, и школьники младших классов по парам ходят, и влюбленные парочки, и пожилые супруги.

— Я хотел с утра на пляж, — склонившись к ней, сетует Драко. — пить коктейли, — мечтательно произносит он, — топить тебя в океане…

— Столько романтики, Малфой, полегче, — прыскает Грейнджер, — я и сама не горю желанием ходить по музеям, когда есть возможность греться на солнце.

— Какой план? — заговорщически шепчет он.

Грейнджер вскидывает брови.

— Проявить уважение к своему отцу и выдержать получасовую экскурсию, — щурится она, — вот какой план.

Драко стонет, запрокинув голову вверх, за что получает от подруги тычок в бок. Люциус правда от души предается воспоминаниям, водит их по залам, что-то с упоением рассказывая. Они правда стараются слушать, но у них возраст такой — тяжело это дается.

Настолько тяжело, что даже Грейнджер в какой-то момент не выдерживает и решает взять ситуацию в свои руки, доверившись собственной интуиции.

— Мистер Малфой, — окликает она.

Мужчина с энтузиазмом оборачивается.

— Да, дорогая?

— Драко сказал, что вы много можете рассказать вот об этой картине, — указывает она на первую попавшуюся репродукцию. — А мистер профессор сказал, — подлетает к нему девушка, — что знает историю одного из полотен в другом зале, верно, мистер профессор?

Гермиона сжимает руки в замок перед собой и смотрит на мужчину. Он игнорирует ее обращение со всем присущим ему хладнокровием. Северус теряется на мгновение, но ни один мускул на его лице не дрожит.

Она совершенно не может узнать его эмоции. С Люциусом он выражает их открыто, но стоит ей самой обратиться к нему — Северус закрывается.

— Конечно, мисс Грейнджер, — спокойно отвечает он.

Люциус прихлопывает в ладоши и говорит, что они, в таком случае, встретятся через пятнадцать минут в главном холле, а после тянет Драко за собой. Малфой младший оборачивается к подруге и показывает ей средний палец. Грейнджер заразительно улыбается и показывает ему свой в ответ.

Гермиона просто выдыхает, радуясь отсутствию экскурсовода, потому что молчаливый и вечно скрытный хозяин дома ей сейчас очень даже по душе. К тому же, с ним необъяснимо спокойно.

— Эта картина…

— Ску-ука, — закатывает глаза Гермиона, после чего оборачивается к мужчине.

Рано обрадовалась. Он действительно хочет что-то ей рассказать? Северус замолкает, не глядя на нее, и продолжает идти рядом, сцепив руки в замок за спиной. Гермиона даже не видит, куда идет. Ноги сами несут.

В какой-то момент они проходят мимо очередной картины и Гермиона, бросив на нее быстрый безучастный взгляд, вдруг останавливается. Северус останавливается следом. Гермиона делает шаг назад и поднимает голову.

Картина огромная, просто гигантская, и это определенно не оригинал, но это сейчас мало имеет значения. Гермиона смотрит на нее, как завороженная, и чем больше она смотрит, тем больше видит. Сердце замирает на мгновение.

Грейнджер не понимает, почему обычная картина заставляет сердце биться чаще и испытывать тревогу.

— Что это? — чуть нахмурившись, произносит она. — Что за картина?

Она даже не замечает, как Северус смотрит на нее все это время.

— Падение мятежных ангелов, — отвечает он, — написана фламандским живописцем Питером Брейгелем Старшим в 1562 году.

Гермиона делает полушаг вперед, склоняя голову. Почему у нее такое странное чувство, словно она видела это уже когда-то? Может, она и по этой картине доклад в школе готовила? Она хочет спросить об этой картине у Северуса, потому что у кого же еще, черт возьми, спросить, но у нее не хватает сил на вопрос.

— Эти ангелы, — начинает Северус, — были изгнаны с небес. Кто-то колебался с выбором добра и зла, кто-то отказался сражаться, когда должна была начаться война Ада и Рая, но были два ангела, которых изгнали с особой жестокостью…

Гермиона все еще смотрит на картину, редко, поверхностно дыша. Северус смотрит на ее прекрасный профиль.

— Почему? — негромко произносит она.

— Они отказались не только сражаться или выбирать сторону, — объясняет он. — Они выбрали любовь, парень и девушка. Выбрали любовь друг к другу, вместо слепого преклонения перед Создателем.

Гермиона завороженно смотрит на детали картины, просматривает каждую сцену отдельно.

— Красиво, — шепчет она.

Северус смотрит на нее и поверить не может. Поверить не может совершенно. И хорошо, что она совсем не помнит о поцелуе. Так он выигрывает немного времени, выхватывая драгоценные минуты из рук Костлявой.

Гермиона протягивает руку к картине, но не прикасается к ней, заприметив двух ангелов, которые особенно сильно выделяются своей энергетикой среди остальных.

— Что с ними случилось потом? После падения, — спрашивает она.

— Они бродят по земле, — произносит он, — обреченные на вечный поиск друг друга.

Северус замолкает, смотрит на нее. Смотрит так, что все сжимается внутри от этого взгляда. Хорошо, что она не видит. Хорошо.

— Есть одна проблема, — невесело ухмыляется он, — стоит им встретиться, стоит все осознать, полюбить друг друга в сотый или тысячный раз спустя годы разлуки, — Северус сглатывает, — что-то всегда происходит. Судьба вмешивается, и девушка умирает.

Гермиона непроизвольно делает шаг к картине снова.

— Это их наказание, — поясняет Северус, — их проклятье за непокорность, посланное Богом. Вечно искать и вечно терять.

Грейнджер впервые оборачивается, чтобы посмотреть на Северуса, но он устремляет свой взор на картину.

— А с парнем что случается?

— Его физическая оболочка становится ему не нужна без нее, смысл его жизни исчезает, и он отправляется следом за ней, — Северус замолкает на мгновение, — запуская очередной процесс реинкарнации, на которую он обречен.

Гермиона смотрит на картину снова.

— Чтобы снова переродиться, — кивает Северус, — снова отыскать ее. Сколько бы лет их не разделяло, — он сглатывает. — Он ничего не забывает в отличие от нее. Помнит все прожитые жизни. Он вечно влюбленный в нее, вечно потерянный, обреченный терять ее из раза в раз.

Грейнджер часто моргает, опустив на мгновение взгляд. Чувство тревоги, преследующее ее все время, что они стоят здесь, постепенно растворяется. Словно забывается. Гермиона облизывает губы.

— Несладко ему, — небрежно бросает она и, развернувшись, направляется к выходу из зала, намереваясь найти Драко. — Но легенда неплохая, — бросает она через плечо.

Вечная беспечность и бравада куда-то исчезает, уступая место глухой опустошенности. Гермиона решает, что все дело в спертом воздухе никогда не проветриваемых помещений. Ей просто надо найти Драко, а вечером обязательно выпить бокал вина.

Или два, чтобы окончательно вернуться в норму.

========== 7. ==========

Гермиона смеется, когда Драко снова брызгает ее с головы до ног. Смех этот получается не совсем естественный, но она одна это, кажется, понимает. После экскурсии Гермиона хватает Драко за запястье и, сияя улыбкой, сообщает его отцу, что они направляются гулять.

На деле она бежит из этого музея, бежит и не оборачивается, только бы поскорее попасть на свежий воздух. Она старается дышать полной грудью, насыщая организм кислородом, чтобы чувство тревоги поскорее прошло.

Легче ей становится, но далеко не сразу.

Мысли возвращаются к старинной картине, легенде, которую рассказал ей Северус, и горечью в его голосе, который не идет у нее из головы. Гермиона качает головой, прогоняя эти мысли и образы.