Он бережно кладет ее на постель, нависая сверху.

Осторожно и нежно ведет ладонью по плавной линии ее талии, ныряет большим пальцем под футболку, касаясь теплой кожи живота, который слегка дрожит. Гермиона с шумом выдыхает, вспоминая наконец, чего была лишена все это время.

Единения с ним.

С человеком, который представляет для нее одно большое всё и даже больше.

Стеклянная дверь чуть скрипит, поддаваясь порыву ветра. В кроне тополя наконец устраивается на ночлег птенец болтрушайки.

Третья неделя протекает намного лучше предыдущих двух.

Гермиона делает успехи на индивидуальной терапии, ее врач говорит, что в ближайшее время можно будет начать посещать «Круг дружбы». Северус морщится от этих новостей, а на вопрос Гермионы, мол, почему же, просто отвечает, что это глупо по многим причинам.

Рассказывать о своих горестях посторонним людям.

— Они не посторонние, Северус, — вдруг произносит она.

Мужчина смотрит на нее с интересом.

— Они такие же, как мы, — поднимает она руку с красным браслетом. — Видишь?..

Северус чуть сжимает губы и смотрит на всю эту ситуацию под новым углом.

После завтрака группа «Альфа» с синими браслетами уходит на свои процедуры, группа «Бетта» с оранжевыми идет в сад, а их группа «Гамма» с красными остается в зале.

Медбратья двигают столы и ставят в круг стулья. Северус не выпускает руки Гермионы из своей.

Пациенты стекаются в общий круг, не проронив ни слова, как это всегда и бывает. Северус замечает, что с момента его последнего визита в «Круг дружбы» его состав довольно сильно меняется.

Он больше не видит среди присутствующих пожилого волшебника и девушку альбиноса. Большинство лиц кажутся ему новыми. Или он просто не обращает на них никакого внимания до сегодняшнего момента, что больше смахивает на правду.

Железные ножки с привычным неприятным звуком скребут по полу в унисон, а Северус снова поднимает стул полностью, пропускает в круг сначала Гермиону, а затем заходит сам. Они садятся на свои места.

Той самой медсестры с кукольным лицом во главе круга нет на месте. Видимо, искусственную девушку отправляют выполнять другие обязанности. Медсестра средних лет с круглым лицом кладет руки на колени.

— Доброе утро, — негромко, но четко произносит она плавным голосом. — Знаю, что для многих из вас эта процедура не так приятна, как хотелось бы, но… «Круг дружбы» нацелен на диалог с людьми, которые находятся в смежной ситуации.

Женщина обводит взглядом присутствующих и останавливает свой взгляд на Гермионе.

— Я вижу новые лица, — доброжелательно кивает она.

Все пациенты обращают на нее взор. Гермиона кивает в ответ, нашаривая ладонь Северуса и сжимая ее в своей руке. Медсестра это замечает.

— Как вас зовут? — интересуется она.

Гермиона сильнее сжимает ладонь Северуса, и тот напрягается всем телом, готовый в любое мгновение сорваться и уйти отсюда, если Гермиона почувствует хоть малейший дискомфорт. Медсестра видит перемены в настроении этой пары пациентов.

— Если вы не готовы поделиться с нами вашей историей, я не стану настаивать, — заверяет она. — «Круг дружбы» помогает, а не принуждает.

Северус чуть дергает левой бровью. Что ж, эта женщина хотя бы знает, что такое личные границы, уже радует. Он чувствует, как хватка Гермиона становится менее сильной. Ее эти слова тоже успокаивают, как понимает Северус.

Женщина снова тепло улыбается и намеревается перейти к следующему пациенту, но…

— Меня зовут Гермиона Джин Снейп.

Все сидящие в кругу снова возвращают ей свое внимание. Северус немного нервничает, но она мягко касается тыльной стороны его ладони свободной рукой и расслабляется на стуле окончательно, опустив ногу на ногу.

Она говорит себе, что отпускает случившееся из сердца. Теперь необходимо отпустить это из разума.

— В апреле этого года мы с мужем столкнулись с тем, к чему не были готовы, — сглатывает она.

Гермиона на мгновение замолкает, облизывая губы. Это тяжело говорить. Она поворачивается к Северусу. В ее глазах читается просьба о помощи. Северус ее понимает. Нужно переступить через себя. Надо выжечь эту боль из себя, надо ее перегореть.

Мы должны сделать это вместе.

Северус смотрит на нее, только на нее.

— Мы похоронили нашего сына, едва он появился на свет.

Эти слова громом поражают сидящих в кругу.

Молодая девушка, сидящая рядом с Гермионой, тихо охает, опустив ладонь на губы. В этом кругу сидят люди с красными браслетами. Все они переживают потерю, вот только все они, все поголовно, успевают прожить с покинувшим их человеком хотя бы часть жизни. Каждый в кругу понимает, что эта пара лишается даже этой возможности.

Им даже не дается времени.

Пуповина обвивается вокруг шеи младенца, и он погибает, не успевая даже сделать первого вздоха.

— Целители не успели нам помочь, — продолжает смотреть Гермиона только на Северуса, — но это не их вина, что все так произошло. От этого никто не застрахован, — сглатывает она и оборачивается к собравшимся. — Именно это случилось с нами.

Все собравшиеся молчат, глядя во все глаза на новоприбывшую пару. В глазах пациентов стоят слезы, они разделяют их скорбь, принимают ее, не говоря ни слова. Они помогают, сами того не понимая.

Едва сказав обо всем этом вслух, Гермиона чувствует, как становится легче дышать. Северус испытывает точно тоже самое. Смахнув слезу, медсестра часто моргает и тихонько шмыгает носом.

— Спасибо, мистер и миссис Снейп, — смотрит она на них. — Спасибо, что нашли в себе силы говорить об этом.

Гермиона слегка улыбается в ответ. Северус чуть кивает, стараясь не замечать, как перед глазами плывет комната.

Время в «Кругу дружбы» впервые на памяти Северуса проходит быстро. Он даже не замечает этого часа, он пролетает за одно мгновение. После того, как они рассказывают свою историю, многие пациенты открывают свою душу.

Северус понимает, что был не прав, когда сказал, что толку от этой процедуры нет никакой. Облегчить сердце и душу очень даже полезно, а разделить эту боль намного проще с людьми, которые знают, что значит быть в твоей шкуре.

Когда стулья начинают расставлять по местам, Северус целует Гермиону в висок, и она направляется на индивидуальную часовую процедуру с психологом, обозначая, что они встретятся здесь, когда она закончит.

Он кивает, провожая ее взглядом.

Северус владеет целым часом свободного времени, поэтому никуда не торопится и вызывается помочь медбратьям расставить стулья. Он ставит на место третий, когда видит в окно возле стойки регистратуры знакомый силуэт. Северус чуть хмурится, делая шаг вперед.

Старый знакомый кивает Марианне и направляется в сторону этого зала. Северус проходит немного вперед, чтобы убедиться в своих догадках окончательно. Действительно, это он. Мужчина идет по коридору навстречу ему, и по глазам Северус понимает: узнал.

Он непроизвольно останавливается возле Северуса, чуть прищуриваясь. Северус хмыкает.

— Решил вернуться? — немного саркастично произносит он.

— Заговорил? — в той же манере отзывается мужчина.

Северус чуть дергает уголком губ. Нет, он правда, оказывается, такой. Ховард Шувен возвращается в Больницу Святого Мунго спустя почти три месяца. Однако возвращается. Северус помнит его нескромные слова во время «Круга дружбы» в тот майский день.

Он ведь тогда правда ему понравился. За словом в карман этот мужчина точно не полезет.

— Я первый задал вопрос, — не отступается Северус.

Ховард фыркает и отводит взгляд в сторону, но ненадолго.

— Да, — кивает он наконец. — Понял, что не справляюсь.

Северус чуть кивает и недолго молчит. Ховард потерял в весе за это лето, да и видно, что злоупотребляет большую часть времени жидкостью с высоким градусом. Его правда подкосило, и теперь он сам обращается за помощью.

— Почему попал сюда? — спрашивает Северус.

Ховард сглатывает и скрещивает на груди руки.