Римус Люпин поднимается в глазах Дейзи в тот момент, когда она слышит о том, что он вовремя принимает правильное решение. Возвращается к своей семье.

Дейзи старается мыслить здраво и вернуться к их разговору, но она снова оказывается сбитой с толку. И виной всему его слезы.

— Прости меня, — на выдохе произносит он, изломляя губы и качая головой, — Мерлин, прости меня, Дейз…

Тедди обхватывает ее лицо ладонями, намереваясь притянуть к себе. Дейзи это моментально отрезвляет. Жалость уходит по щелчку пальцев. Нет, она не верит ему. Это стандартная, отработанная схема у них, которая работает все эти годы.

Поправка. Работает до этого момента.

Тедди всегда так делает, когда они ссорятся. Он злится, говорит ей порой то, что ни один человек слушать не заслуживает, а затем тянет к себе. Целует, сбивчиво прошептав слова о прощении, и думает, что все в порядке.

Это теперь так не работает.

Плотно стоя на ногах, Дейзи берет запястья Теда в свои руки, не позволяя ему притянуть ее к себе. Они замирают напротив друг друга. Всего несколько сантиметров разделяют кончики их носов.

Дейзи Снейп лихорадочно смотрит в глаза Тедди Люпина, сжав в плотную полосу губы. Нет, Мерлин, нет, почему же я раньше этого не понимала? Эти отношения, эти поступки, слова, действия… Это ненормально. Они лишь изводят друг друга. Особенно, в последний год.

Она смотрит ему в глаза.

И распахивает губы.

— Нет, — чуть кивнув, шепчет она.

Тедди сначала замирает от ее ответа, а после смаргивает слезы и смотрит на нее. С сухими глазами, напряженно сведенными на переносице бровями и… алой щекой, на которой наливается ушиб. Мерлин, я правда это сделал. Я ее…

— Я тебя люблю, Дейз, — признается он, совершенно не понимая слов, о которых говорит.

Дейзи немного нервно, невесело фыркает, опуская его руки вниз, потому что больше не хочет, чтобы он к ней прикасался.

— Вертела я твои слова, — спокойным голосом начинает она, — на черенке своей метлы, — и чуть улыбается уголком губ.

Тедди трет лицо ладонью, смазывая кровь на губе, но не замечая этого, и нервно пропускает сквозь пальцы волосы.

— Дейзи, прошу тебя, — сглатывает он, — не надо…

У нее в глазах столько всего, а Тедди Люпин осознает, что ничего в них прочесть не может. Не получается. Он все смотрит на нее, а у него не выходит.

— Я люблю тебя, — снова повторяет он, делая полшага вперед.

Дейзи синхронно с ним делает шаг назад.

— Не любишь, — просто отвечает она. — Тебе нравится сама идея любви, — она на мгновение замолкает, глядя куда-то вверх, — или я слишком много думаю, а на деле ты просто привык, что я никуда не денусь.

Она без тени страха снова смотрит на него, игнорируя горящую кожу на щеке.

— Так не бывает, — качает она головой, — поэтому перестань обманывать себя, — Дейзи сглатывает. — Всё, Тед.

Люпин сглатывает. Слова давят на уши, вызывая звон в перепонках. Он кривит губы в полуулыбке, качнувшись на месте, и утирает рот тыльной стороной ладони, словно намеренно причиняя себе боль в который раз, когда касается разбитой губы.

— Ты не зовешь меня Тед, — замечает он.

— Теперь зову, — коротко отзывается она.

Люпин делает шаг назад и трет лицо обеими руками. Да так сильно, что краснеют скулы, а под веками искры взрываются. Остальные слова доходят в подсознание. Дейзи говорит, что всё. Она делает то, о чем и Бо, и Роджер все эти годы его предупреждают.

Тедди, видимо, действительно в глубине души был уверен в том, что она с ним навсегда, но… это же Дейзи. Дейзи Снейп. Девушка, которая дорожит своей жизнью и имеет достоинство, которое теперь решает наконец отстаивать.

Розовые очки бьются стеклами внутрь.

Это причиняет ей боль, но открывает глаза.

Дейзи Снейп с ним рвет.

— Вот так просто? — разводит он в стороны руки. — Раз?

— Раз, — соглашается она.

— Как пластырь?

— Да, как пластырь.

Рывком. Чтобы все разом сковырнуть, и пусть рана кровоточит, пусть смердит, пусть эта тупая боль вымывает свежей кровью всю грязь, которая под этим пластырем скапливается за все прошедшие годы.

— У нас с тобой давно все через одно место пошло, — облизывает Дейзи губы.

Тедди снова делает шаг вперед.

— Дай мне шанс, — просит он, протягивая к ней руки.

— Стой на месте, — устало произносит она, и он, почему-то, слушается.

Слушается и снова смотрит на ее алую левую щеку, затем на круги под глазами, на дрожащие ресницы и темные брови, сведенные на переносице. Я устала. Устала от тебя. Устала от себя, пока я с тобой.

— Этого больше не повторится, — срывается у него с языка.

Дейзи Снейп сглатывает.

Впервые за всё это время она прокручивает их отношения в голове без бешеных чувств, бушующих в груди. Смотрит на них трезво и здраво. Они только ссорятся. Ссорятся, скандалят, хлопают дверями, орут друг на друга, оказываются непроизвольно со своими скандалами в центре внимания, а потом…

Мирятся.

Иногда он с размаху впечатывает ее в стену коридора замка, пока там никого нет, и горячо, опасно, глубоко целует, выбивая из себя и из нее всю дурь. От таких поцелуев потом губы несколько дней болят, а подбородок зудит от щетины.

Порой они запираются в каком-нибудь классе после отбоя, накладывают оглушающие и мирятся так, что дрожат парты. Дейзи всегда после таких воссоединений оказывается в синяках по всему телу.

То он неаккуратно сажает ее, и она свозит бедром угол стола, то слишком резко и импульсивно берет инициативу в свои руки, но и это не самое странное. Дейзи не помнит ни одного раза их интимной близости, чтобы это было нежно, просто потому что хочется, плавно и неторопливо.

Они всегда занимаются этим, когда оба до чертиков озлоблены. Когда молнии из глаз мечут, когда никому лучше стороннему под руку не попадаться, потому что характеры обоих — гремучая смесь из пороха и динамита.

Но…

Дейзи видит страшную разницу, когда смотрит на главный пример для подражания в своей жизни.

Ее родители.

Гермиона спокойным характером не отличается. Она умеет отстаивать свои права, добивается того, чего хочет. Она страшно упрямая, порой импульсивная и всегда говорит то, что думает.

Северус так совершенно в категорию сангвиников не входит. Он знает свои возможности и умело ими пользуется, но не любит глупых людей, терпеть не может повторять что-то, не выносит льстецов и совершенно не умеет признавать свою неправоту.

Они оба страшно противоположные по духу люди, но… Дейзи знает, что они друг друга по-настоящему любят. Дейзи ни разу не видит, чтобы папа повышал на маму голос, говорил хоть одно оскорбительное слово или устраивал скандал.

Дейзи видит, как папа относится к маме. Как к самому невероятному подарку судьбы.

Вот в чем их разница.

Колоссальная, бешеная разница.

Северус, не раздумывая, лучше предпочтет смерть, чем позволит Гермионе почувствовать боль, а Тед…

— Дейзи…

— Не трогай меня.

Тедди бросает руки вдоль тела, понимая, что он бессилен. Она принимает решение, ему остается только его принять, потому что еще неизвестно, что будет завтра. Только Дейзи решать, сохранять все случившееся в тайне или нет.

Сам Тед уже понимает, что первым делом напишет Вики с просьбой увидеться.

— Я думаю, тебе есть, куда идти, — внезапно произносит Дейзи, опустив взгляд.

Тедди почти вздрагивает, чувствуя неприятный холодок вдоль позвоночника. Она будто читает его мысли, хотя все это можно списать на банальное совпадение. Люпин ощущает, как холодеют руки. Она знает, догадывается или предполагает?

Тед вздыхает.

— О чем ты? — шепотом выдыхает он.

Дейзи нервно заправляет волосы и направляется к выходу из гостиной, рассчитывая закончить этот разговор и поставить точку. Всё.

— Я тебя провожу, — поднимает она взгляд.

Тедди свой внезапно прячет, и для Дейзи все становится красноречивее всяких слов. Однако даже этот факт не помогает ей до конца поверить во все то, что происходит у нее эти годы под носом. Дейзи все еще рассчитывает, что это неправда.