— Шаст, — прикладывает ладонь ко лбу Арсений и не может сдержать улыбки, — тебе что, пять лет?

— Это ахонь, — не унимается парень. — Давай купим.

— Дурачина, это просто водный пистолет, — смеется Попов, но не может не удивиться одному очень важному элементу.

Антон светится. Сияет, сука, так, что зажмуриться хочется. И эта россыпь паутинок вокруг его глаз согревает Арса похлеще отменного бренди. Антон слишком чистый, слишком яркий и взрывной для этого мира.

Пацаном хочется дышать, хочется находиться рядом с ним сутки напролет, потому что с ним — проще. С ним легче пережить все это.

С ним нужно. Блять, так нужно, что не передать словами.

Он для Арса стал воплощением катализатора, который поддерживает его стабильное состояние и не позволяет сорваться и в голос закричать от одной только мысли, что вот-вот свалится ему на плечи.

А без пацана рядом — плохо. Без него паршиво, и дышать будто тяжелее становится. В груди что-то сдавливается невидимыми щипцами, и Попов силой воли заставляет себя быть тише и не начать кричать.

Арсению хочется хоть немного забрать себе уверенность Антона и жажду того к жизни, чтобы его самого спасти; чтобы у пацана материнская плата не перегорела. Потому что Шастун берет от жизни все. Он в ней — по самые уши.

— Тут даже мини-холодильник встроен, ты прикинь, — вырывает его из мыслей голос Антона. — Можно пивас хранить, прикольно, да?

Попов криво улыбается, глядя на то, как Шастун бродит вдоль кроваток и выбирает ту, что ему больше понравится. Девушка-консультант уже перестала за ними следить, когда из отдела игрушек они перешли в отдел кроваток.

Она зависает на какое-то время, а затем будто что-то понимает и так сильно начинает улыбаться, что Арсу не по себе даже становится. Девушка тут же бежит к своим коллегам и что-то шепчет, на что другие сотрудницы магазина тут же переводят свои взгляды на Арсения и Антона.

Попов только вскидывает брови, но внимания обращать на них больше не собирается. Тут проблема посерьезнее: выбрать детские товары. Для девочки. Пиздец.

— Я выбрал, — довольно кивает Антон, прибегая из соседнего отдела и привлекая внимание Попова.

— Да не может быть, — отмахивается Арс, — чепуху какую-нибудь, вот сто процентов.

— Ты мне не доверяешь? — прищуривается пацан.

«Да я согласился не устраивать судебного разбирательства и просто взял опекунство над дочерью на себя, потому что ты сказал, что мы справимся, и после этого ты говоришь мне, что я тебе не доверяю?!» — хочется ему заорать. И Антон, кажется, читает несказанную фразу в синих глазах Попова.

— Тупой вопрос, согласен, — кивает он. — Забудь. Просто идем со мной, ты должен это увидеть.

Пацан в два шага подходит к Арсу и делает следующее абсолютно непроизвольно: он берет его за руку. Безобидное движение — просто берет, вкладывает свою ладонь в руку Попова и тут же, не оборачиваясь, идет вперед, начиная тянуть его за собой.

А у самого между ребрами что-то непроизвольно дрожит. Так, что он резко хватает губами кусочек воздуха и чуть выпучивает глаза, когда тепло от ладони мужчины начинает покалывать его руку. Антон даже чуть не пропускает нужный отдел, потому что…

Потому что.

Это так, словно он греет руку над язычком пламени, только пылает вся ладонь, все пять пальцев. И Антон подавляет в себе внезапное желание отдернуть руку, шарахнуться в сторону и проверить кожу на наличие ожогов.

Потому что это неправильное чувство.

Антон выпускает ладонь Арса и, нервно облизнув губы, просто улыбается, останавливаясь напротив кроватки, которая ему особо понравилась.

— Вот, — широко улыбаясь, указывает он руками на предмет обожания, и Арс чуть склоняет голову в сторону.

Кроватка выглядит просто, но со вкусом. Бежевые тона, отсутствие безвкусицы. Светлый балдахин, украшенные медвежатами бортики и все тот же, вырезанный из дерева коричневый зверек на стенках.

Арс ухмыляется.

— У тебя есть вкус, — слегка иронично отзывается он, и Шастун закатывает глаза.

— Тут и коляска из этой же серии, давай возьмем и ее. Трансформер, — говорит это Антон таким тоном, будто на серьезных щах разбирается во всем этом.

Вместо ожидания ответа от Арса пацан подходит к той самой коляске и демонстративно указывает на нее рукой.

— Трансформер? — не понимает Арс.

— Трансформер, — повторяет Антон. — Сидячее кресло, — серьезно кивает, — полусидячее, — что-то нажимает на спинке Шастун, отчего та чуть падает, — лежачее, — сваливается спинка полностью.

Попов удивленно вскидывает брови, чуть вытягивая вперед руку и наблюдая за тем, как ловко Антон все это только что провернул.

— Ты где в этом разбираться научился? — как-то потерянно спрашивает его Арс. — Не знал, что ты… понимаешь в этом хоть что-то.

Шастун на секунду зависает, и довольная улыбка, до того момента украшавшая его губы, мгновенно сникает. Пацан внезапно уходит глубоко в себя, мониторя взглядом детскую коляску, и Арс не может этого не заметить.

Антон даже чуть горбится, будто Попов спросил что-то такое, что пробудило в нем не самые лучшие воспоминания, но затем словно пробуждается, поднимает глаза, наполненные чем-то совершенно незнакомым Арсу, и улыбается.

— Да как не понимать-то? — как-то невесело пожимает плечами он. — Я с Демидом нянчился не один раз, — объясняет. — Вот и нахватался.

Ты никогда не умел лгать.

— Я так и подумал, — поддерживает эту бессмыслицу Арс и снова уставляется на коляску.

— Берем? — вскидывает брови Шастун.

Попов поднимает глаза. И в зелени пацана — спасение. Они справятся. Они оба справятся. И все будет хорошо.

Однажды тебя не будет рядом, и у меня все полетит в пекло.

Все будет хорошо.

— Берем, — кивает Арсений, а девушка-консультант со своим орлиным зрением уже мчит в их сторону с широкой улыбкой и документами на оформление.

Арс даже не успевает обрадоваться покупке, потому что тут же приходится ударить себе ладонью по лбу, когда они подходят на кассу и Шастун кладет на нее… водный пистолет. Попов только качает головой.

У него будет два ребенка. Вот вам и джинглбеллз.

На это он определенно не подписывался, но кто ж его, сука, спрашивать будет?

Расплатившись за покупку и оформив доставку на следующий день, они направляются покорять стройматериалы. Арсению было бы проще сделать все это самому, потому что Шастун уже второй раз кому-то строчит сообщения, а это значит, что его определенно где-то ждут.

— Тебе, наверное, идти нужно? — негромко произносит Арс, наблюдая за тем, как Шаст отлипает от экрана телефона.

— Почему ты так решил? — действительно не понимает тот.

— Сообщения всё пишешь, — пожимает плечами Арс. — Я и так у тебя много времени отнял, с остальным я справлюсь.

Пожалуйста, только не оставляй меня одного.

Шастун какое-то время молчит, что-то обдумывая, и нажевывает нижнюю губу. Пацан выглядит забавно, когда сосредотачивается на какой-то мысли. Сдвигает брови и чуть морщит нос. Но больше всего Арсу нравится, как он начинает нажевывать губу.

Нравится.

Нет, это не совсем подходящее слово.

Нельзя так просто употреблять его, даже если другого не подобрать.

Останься.

— И позволить тебе выбрать обои для девчачьей комнаты? — задумчиво произносит Шастун. — Блять, да вот уж хрен тебе, Попов. Я тебе это дело в одиночку не доверю, — тут же добавляет он и заходит в нужный отдел.

Попов улыбается.

Спасибо.

Шастун бросает взгляд через плечо и, улыбаясь в ответ, кивком зовет Арса с собой.

Я бы и не оставил.

Они выбирают обои долго, громко спорят и шутят, заливисто смеясь. Они собирают вокруг себя трех консультантов, и спустя минут тридцать бесконечной беседы Шаст уже может назвать Женю своим закадычным друганом.

Им показывают десятки вариантов, сравнивают образцы по цветовой гамме, и все это выглядит ужас как нелепо со стороны, но Арсу так спокойно и легко на душе, когда Антон в очередной раз смеется над его шуткой и забавно закрывает лицо ладонью, что у Попова внутри что-то разрывается и растекается густой патокой тепла и уюта.