— Всё так, — повторяет она, сжимая документы, — но у меня для вас есть новость.
Антон ощущает, как в животе что-то холодеет. Вот оно. Вот, блять, оно. То самое несчастье, присутствие которого Шастун почувствовал еще когда они учили малыху кататься на коньках и даже чуть раньше.
Оно повисло прямо над ней — прямо над Ляйсан, — Антон принимал этот факт со всей ясностью. Утяшева выждала небольшую паузу, а после вынула из бокового кармана сложенный втрое по длине белоснежный лист, протягивая его Арсению.
— Алёна Дмитриевна просила передать это вам, — негромко произносит Утяшева.
Попов сглатывает, на почти негнущихся ногах подходит к адвокату и берет в дрожащие руки документ. Антон видит печатные буквы из-за плеча Арса, и у того холодеют пальцы. Повестка из суда.
Ляйсан закрывает боковой карман портфеля.
— Она хочет вернуть опекунство над дочерью, — смотрит женщина на ничего не подозревающую малышку, которая что-то напевала себе под нос, копошась с игрушками на диване в гостиной. — Она хочет ее забрать.
Комментарий к Глава 13. “Ты знал”
https://twitter.com/mal_krone/status/972119993113595904?s=21
https://twitter.com/nervousship/status/972135739193511937?s=21
https://twitter.com/allliammmin_20/status/972136263200452609?s=21
https://twitter.com/allliammmin_20/status/972137644976164864?s=21
https://twitter.com/allliammmin_20/status/972138090616762369?s=21
https://twitter.com/allliammmin_20/status/972138090616762369?s=21
https://twitter.com/allliammmin_20/status/972139411918946304?s=21
https://twitter.com/akatushe4ka/status/972140120873799681?s=21
https://twitter.com/katerinawinches/status/972140942957469696?s=21
https://twitter.com/seraya_serost/status/972145001013698560?s=21
https://twitter.com/seraya_serost/status/972147662144311296?s=21
https://twitter.com/seraya_serost/status/972246744531693570?s=21
https://twitter.com/seraya_serost/status/972455501471592450?s=21
https://twitter.com/_lenskaya_magda/status/972757991761108992?s=21
========== Глава 14. “Не отпускай его” ==========
Арсений чувствует, как в грудной клетке начинает что-то накаляться. Это ощущение зародилось непроизвольно, но накрывало резко, разрастаясь в геометрической прогрессии и заполняя собой каждую клеточку тела. Дрожь в руках постепенно сошла на нет, и теперь место опустошенной тоски с гордо поднятой головой заняла злоба.
— Вы что, разыграть меня решили? — цедит Арсений, снова складывая документ, который всучила ему в руки Ляйсан. — Это шутки у вас такие?
Утяшева моргнула, стараясь взять себя в руки, потому что именно к такой реакции она изначально и готовилась, и секундная опустошенность Арсения ввела ее в ступор. Он имел право так реагировать. Ей же оставалось только одно: не поддаваться человеческому фактору и не показывать Попову, что она, блять, на его стороне.
Всегда была на его стороне. И всегда будет.
— Я не понимаю, — качает он головой.
Арсений будто бы абстрагировался от внешнего мира и направил весь спектр эмоций на Ляйсан, которая, если уж быть откровенным, была лишь вторым звеном, связующим две некогда счастливые половинки, которые сейчас, кажется, могут развязать третью мировую за девочку, что с взволнованным взглядом стояла недалеко от них с таким же замершим Антоном.
— Я не собираюсь отдавать ей Кьяру, — выпаливает Попов слова, которые уже давно обжигают ему гортань.
Ляйсан сглатывает. Ляйсан умоляет, чтобы голос не дрожал. Ляйсан должна быть хладнокровным адвокатом, который вынужден швырять в лицо Арсению факты из кодекса.
— Она — мать, Арсений Сергеевич…
— А я — отец! — не дает ей закончить мысль мужчина, делая немного резкий шаг вперед, от чего Утяшева непроизвольно делает синхронно шаг назад.
Арс горько ухмыляется. Сейчас бы еще адвокат бывшей жены боялась его. Просто потрясающе.
— Сначала документы по почте высылает, потом скрывает пункт об опекунстве… А теперь что?! Вы сейчас серьезно?! — выдыхает слова Арс быстрее, чем думает, и в следующую же секунду поворачивается назад, глядя на застывшую дочку.
Кьяра смотрит на папу во все глаза и часто, но поверхностно дышит. Попов не знал, поняла ли она то, что сейчас он сказал, но не заметить того, что дочка боялась, Арс не мог.
Малышка крепко прижимала к себе полосатую оранжевую игрушку, и глаза дочери были в ту секунду такие большие, что у Попова в груди все болезненно заскулило.
— Тош… — беспомощно произносит Арсений, чуть вытянув вперед руку, и Шастун сразу все понимает.
Арс просил помощи; умолял о защите. Да только на свою шкуру ему давным давно стало плевать, потому что весь мир его — вся его жизнь — сосредоточена в руках этого маленького человечка.
Он просил Антона защитить ее.
Шастун не выдерживает напряжения, повисшего в воздухе, и закрывает девочке уши ладонями, мягко обхватывая пальцами круглое личико.
— Ребенок только привык, что в жизни все так перевернулось, вы в своем уме вообще? — фактически цедит слова пацан, совершенно позабыв о том, что к семье этой, как и к ситуации в целом, он отношения прямого не имеет.
Антон был косвенным звеном по документам, и он это прекрасно понимал. Он был никем для Ляйсан, и всем для девчонки и Арса.
— Вас это вообще не должно касаться, — тут же находит нужную волну Утяшева, мысленно поблагодарив болтливого парнишку за возможность вернуться в норму. — Это дело сугубо семейное.
— Поэтому его это тоже касается, — почти рычит Попов, и у Ляйсан пропадает весь запал в мгновение ока.
Антон поднимает взгляд, и слова, повисшие в воздухе, начинают мягко оседать на коже Шастуна, теплым одеялом обнимая каждую клеточку его тела. Но в следующую секунду эта фраза обжигает.
Потому что Антон скрыл от него то, что случилось. Потому что Антон чувствует свою вину, но слишком боится ему признаться.
— Она перестала вспоминать о ней от силы месяц назад! — не может успокоить себя Арс. — Я не отдам ее Алене…
Арсений старается взять себя в руки, но у него не выходит. Сознание пытается анализировать мысли, но он выдает фразы, как из пушки, совершенно не контролируя их. Не контролируя и понимая: Кьяра все слышит.
И в подтверждение его мыслям малышка вздрагивает от упоминания знакомого имени.
— Мама?
Арс замирает. Внутри что-то заломило, словно кто-то полоснул невидимым ножом по грудной клетке, рассекая кожу острым лезвием. У принцессы глаза расширяются, мысль бегущей строкой бежит в ее радужках, и Арс не успевает ее прочесть.
Кьяра отходит от Шаста к дивану и впервые делает это: она оставляет Тигрулю, выпуская его из рук, и подходит к папе, крепко обвивая его ногу руками. Внимательная синева девчонки будто прибивает Ляйсан к земле, когда малышка без тени страха устанавливает с ней прямой зрительный контакт.
— Я к маме не хочу, — почти по-взрослому произносит девочка. — Я маму не люблю, — качает она головой, совершенно не представляя, что понесут за собой эти слова. — Я папу люблю. Папу и Тосю.
Утяшева задыхается словами, поднимая взгляд на абсолютно ошарашенного от услышанного Арса, а затем мимолетно смотрит на такого же шокированного пацана. Ляйсан понимает, — понимает, блять, со всей ясностью, — что девчонка говорит чистосердечно, и ее нельзя ни в чем упрекать.
Дети произносят то, что думают. В них говорит то, что горит.
Но Ляйсан нельзя поддаваться этому. Ей нельзя пронизываться эмоциями. Ей нужно снова надеть свой щит.
— Вы внушили ей, что мать плохая? — округляет глаза Утяшева. — Арсений Сергеевич, вы в своем уме?
— Да мы за все три месяца даже не заговаривали о ней! — уже окончательно взрывается Попов. — Она отказалась от нее! Она отказалась от нашей дочери!
И Кьяра вздрагивает так, словно за окном громыхнуло небо. Арс даже не успевает понять, что сказал, потому что в следующую же секунду Шастун в два шага подлетает к девчушке и берет ее на руки, прижимая к себе маленькое дрожащее тело.
