В конечном итоге бутылка бурбона оказалась в моих руках. Быстро налив себе один стакан, я осушил его и наполнил второй. Теперь уже направился в гостиную и уселся на диван.

И только потом в моей башке мелькнула мысль. Чарли в городе, встречается с Дареном. А с любимой работы отпросился и Джек. Ну разумеется! Ебаный засранец отправился к ней.

Осознав это, я невольно хмыкнул.

Первая бутылка кончилась быстро. Вторая — тоже. Утром я очнулся в спальне, куда часто заходил, но никогда там не спал. Сюда не заходила домработница и все кругом было покрыто пылью. Комната оставалась в том же состоянии, в каком оставила ее моя бывшая жёнушка. Твою мать, два с половиной года прошло. А на комоде все еще лежали ее серьги, на статуэтке в виде головы какого-то урода все еще висели браслеты, которые она так любила. На кресле в углу валялась моя футболка с «AC/DC». Она носила ее в те дни.

Из-за ненависти к этой дряни я готов был все разнести к хуям. Но только не там. Не в спальне, где мы проводили вместе каждую ночь. Почти. Не там, где я искренне признался суке в любви. Где каждая поверхность была «помечена».

Я продолжал существовать, двигался вперед и старался как угодно, кем угодно заполнить в душе пустоту, которую она оставила. Но этот дом, эта спальня была местом моей слабости. Здесь я бухал и просыпался на полу, где, вроде как, совсем недавно, занимался сексом с женщиной, которую любил.

И насрать, что, вероятно, на этой огромной кровати она изменяла мне. Что там ее трахал какой-то уебок. Плевать.

Моих воспоминаний было больше.

Телефон трезвонил на полу, когда я очухался. Там было около сотни пропущенных от Лив, которая знать-не знал об этом доме.

Она наверняка звонила из-за чертового приема. Это был мой фонд. В честь него благотворительный бал. Но, по легенде, которую мой пиар-менеджер скормил прессе, учредителем являлась Оливия. И, вроде как, можно было на это представление забить и не являться. А потом я вспомнил о важном деле к своей бывшей женушке. И отправился на выход их дома, параллельно перезванивая девице. Тем вечером мне предстоял бой. Но. С Чарли или с самим собой — было еще не известно.

========== Часть 12 ==========

Телефон трезвонил на тумбочке, вибрировал, вырывая из толи сна, толи дремоты. Мобильник уже подползал к краю и готов был свалиться на пол, но я вовремя его поймала и, не открывая глаз, ответила на вызов, кутаясь по-сильнее в одеяло.

— Ммм, алло? — прохрипела в трубку.

— Сладких снов, любовь моя, — весело пропел в трубку Калеб.

— Иди к черту, — еле произнося слова, ответила ему.

— Уже пришел.

Где-то из глубины номера я услышал, как щелкнула входная дверь. Калеб скинул звонок и, видимо, бесцеремонно вторгся в мою временную обитель. Я же только еще плотнее завернулась в мягкое одеяло. «Вставать ради него точно не буду» — подумала и перевернулась на другой бок, чтобы лежать спиной к единственному входу в спальню.

По ковру зашуршали чьи-то ботинки. Калеб вошел в комнату и остановился в полуметре от кровати.

— Подъем, Чарли. Проспишь все самое интересное, — весело отозвался мужчина.

— Ммм, — я накрыла одеялом лицо и недовольно простонала, человеческим, понятным языком выражая, как я рада его приходу!

Парень хмыкнул, затем прошел дальше и распахнул шторы. Яркий солнечный свет пробился в комнату, моментально осветив ее. Я снова недовольно простонала, еле-еле поднимая руку и показывая Калебу средний палец.

— Господи, как давно я ждал этого дня. Прийти с утра и отомстить тебе за все мои страдания, — довольный, как кот, ответил продюсер, точно улыбаясь.

— Объясните мне, — прохрипела, переворачиваясь на живот, отрывая лицо от подушки и потягиваясь. — Почему вам, мужикам, так нравится приходить с утра и портить всю идиллию?

Сквозь приоткрытые веки, я с трудом, но различала черты лица Калеба. Он сначала заулыбался, потом нахмурился, а после растянул губы в улыбке еще шире.

— Бог ты мой, неужели я застал саму Чарли Вестман с похмельной головой утром?

— Бляяяять, — протянула, аккуратно отбрасывая одеяло и стараясь подняться так, чтобы солнце не светило мне в глаза. — Я что, уже и выпить немного с друзьями не могу?

Шаркая и прикрывая лицо от света, я направилась в ванную, чтобы расчесаться или, хотя бы, умыть лицо. Когда подошла к зеркалу, оттуда на меня смотрело какое-то чудище. Растрепанное, с синяками под глазами и костями наружу. Тощая, побитая. Недовольная жизнью. Ну или просто я. Настоящая.

— А у тебя есть друзья? — донеслось из спальни мне вслед.

— Ну мне же надо с кем-то пить! — ответила Калебу и включила воду, чтобы умыть лицо.

— Аааа. Но, если я правильно помню, таких людей называют собутыльниками, — язвил мужчина, теперь уже стоя в дверном проеме.

— Я не бухаю с абы кем. С тобой же не пила.

Вытерев лицо махровым полотенцем, я схватилась за щетку и принялась чистить зубы. Калеб наблюдал за мной. Таранил взглядом. Но не тяжелым, а веселым, насмешливым немного. Он явно был в хорошем расположении духа.

— А что сделало тебя таким счастливым в это чудное утро? — спросила, сплевывая пену в раковину и умывая рот.

— Несколько вещей. Поделиться?

— Давай, — согласилась, вытирая руки и возвращаясь в спальню. Подошла к раскрытому чемодану, чтобы достать оттуда джинсы, майку и толстовку. — Только сначала — отвернись.

Калеб шел за мной и сделал так, как я попросила. Сняв с себя пижамные шорты и футболку, быстренько натянула чистое нижнее белье.

— Ты очень худая. Это плохо, — вдруг произнес мужчина. Он мельком смотрел на меня через зеркало.

— Имей совесть, Фаннинг. У тебя невеста есть! — возмутилась и быстро швырнула в него подушкой, на что Калеб рассмеялся. А потом сказала серьезно, — Я знаю, что у меня проблема. И стараюсь это исправить.

— Тебе нужно к врачу, Чарли.

— Пиво дешевле психолога, — прекрасно понимая, на что намекает продюсер, ответила я и попыталась уйти от темы. — Так что за новости?

Фаннинг повернулся и с довольной улыбкой начал рассказывать.

— Ну, во-первых, я, возможно, знаю причину, по которой продюсер твоего бывшего мужа попросил приехать нас сюда.

— И почему же?

— Не думаю, что тебе стоит знать. Главное, что теперь я хотя бы немного понимаю, чего предстоит ожидать.

— Вот как? Значит, не стоит знать, да?! — возмущенно воскликнула я, разводя руками. — Тогда может мне вообще не стоит туда ходить? Поступлю, как хотела. Прогуляюсь еще немного по городу, а вечером благополучно улечу в Нью-Йорк.

— Чарли, — предупреждающе произнес Калеб. От его улыбки не осталось и следа. — Не начинай.

— О нет, я буду! А иначе зачем ты мне все это рассказал?

— Возможно, — протянул мужчина, присел в кресло в углу и снова расплылся в улыбке, — чтобы позлить тебя.

— Какой же ты засранец!

Я схватила другую подушку и снова хотела запульнуть в него, но Фаннинг предостерегающе поднял палец вверх.

— Кинешь, и я ничего не расскажу.

Топнув ногой, я опустила свое орудие и села на край кровати, ожидая ответа.

— Я слушаю.

— Кажется, впервые в жизни, — язвил мужчина, раздражая меня все сильнее.

— Я брошу ее, Калеб, — показательно замахнулась, а он изобразил страх на лице и рассмеялся.

— Ладно, ладно. Не злись, — успокаивал Фаннинг. — Один из моих источников сказал, что… Крис и его продюсер хотят предложить совместную работу. С мисс Оливией Даллас.

— Ты прикалываешься…? — с округленными глазами я сидела и таращилась на того, кто с трудом терпел меня, и просто поверить не могла своим ушам. — Умоляю, скажи, что это очередная твоя тупая шутка.

Калеб отрицательно покачал головой, поджимая губы.

Пригнувшись к коленям, я сложила ладошки на лбу, тем самым закрывая свое лицо. И просто не могла поверить… не могла поверить, что после всего, что было: после этой короткой, но бурной истории любви, после всего, что мы прошли вместе, после, в конце-концов, нашего брака, окончившегося скандалом, он… Крис хотел уговорить меня на совместную работу с его новой подружкой. Девушкой, которая, по рассказам Джека, присоединившегося к нам накануне вечером, была как две капли воды похожа на меня.