– Я–то понимаю, что мужчинам такая не нужна.

– Алиса, перестань, просто ещё не попался тот самый. А этот, что приставать начал? Приударил за тобой?

– Нет. Просто… – я задумалась. – Просто как–то теперь воспринимается всё по другому. Если бы не это, стал бы он проявлять инициативу подвозить меня, булочки с пирожными покупать? Домой вчера проводил, до двери прям, из–за того, что света в подъезде не было.

– Оу, а если бы он был просто помощником?

– У меня был просто помощник. Он вёл себя по другому. Улыбался поначалу, строил глазки, а потом… я ему была противна. Увидел один раз, и всё. Эту неприязнь из взгляда не убрать.

– Козлы. Они все козлы. Нет, не все. Папы, что у тебя, что у меня отличные мужики!

Вечером приехала Регина, мы втроём пообщались, расслабились и обзавелись новым маникюром, а потом завалились на диван посмотреть новый фильм.

В шесть утра позвонил отец. Я только глаза успела открыть и зевнуть пару раз, потягиваясь.

– Да, пап! Привет.

– Утро, дочь, извини, если разбудил, у нас тут вечер ещё.

– Да нет, я почти не сплю, как отдыхается?

– Завтра возвращаемся, на сегодня билетов нет. Дочь…

Он обратился ко мне, а я так и подлетела с кровати.

– Как это возвращаетесь? А две недели отдыха?

– Поэтому и звоню. Ты сегодня никуда не собираешься?

– Эмм, нет, а что? Только в офис и в филиал хотела…

– Сейчас Алексей приедет, заберёт тебя, назад тоже только с ним, поняла меня? – голос был строгий. Такая интонация всегда в особо серьёзных случаях.

– Дочь? Алиса, ты там? Всё хорошо? Не надо было тебе звонить. В филиал отправь Елену.

– Всё хорошо, папа. Я поняла. Завтра вам такси заказать? Во сколько рейс?

– Алексей заберёт. Всё давай. Слушайся его.

И отключился.

Так, соберись Алиса.

Папа не на шутку встревожен. Хоть и голос строже некуда.

Слушаться Алексея? Секретаря?

Почему?

Для него он не помощник, а без пяти минут безопасник, а может и уже.

Значит мне может что–то угрожать?

Но не лично мне. Иначе бы папа сказал сидеть дома.

Бизнесу? Конкуренты у нас не криминальные, мирным дело занимаемся, сосуществуем. Фирма не маленькая, но и не гигант.

В чём дело?

– Алиса? – взволнованный голос Лены выдернул меня из раздумий. – Что–то случилось? У тебя такой взгляд.

– Да. Не знаю. Наверно. Папа звонил.

Прошли с ней на кухню, пока я подкрашивалась и делилась с ней своими размышлениями по поводу папиного звонка,  она готовила завтрак.

– Не вздумай Алексея сегодня отваживать! – напутствие перед выходом. Он уже отзвонился и ждёт внизу.

Мой помощник был внизу. Стоял у машины, курил. Он курит? Вот это новости, не замечала запаха раньше.. Открыл мне двери, а я незаметно потянула носом. Сигареты пахли шоколадом? Или это у меня на фоне третьего триместра вкусы извратились? Думала будет вонять табаком – хоть поворчу, ан–нет, не воняет.

– Здравствуйте, Алиса Игоревна.

– Доброе утро, Алексей. – улыбнулась я, как улыбаюсь дежурному вахтёру. Не больше.

Выходя у нашего здания, попросила зайти ко мне. Надо поговорить. Пусть папа мне всего не рассказал. Да вообще ничего не рассказал! Алексей–то точно в курсе. А папа, видимо, из–за Валентины меня в подробности не посвятил. Бережёт возлюбленную. Это дочь любую дичь может услышать – стрессоустойчивая.

 ***

Смотрю на него из–под опущенных ресниц, пока читает бумаги, и понимаю, что ни черта, я по другому его не начала воспринимать. Нравится он мне! И, правда, ему место помощника тесное. Очень! Сидит весь такой… соблазн. Девочки из отдела продаж меня наверно недобрым словом вспоминают, часто его отправляю из офиса. Вся женская половина благовеет. Даже Алёну Ивановну обаял. А руки его? Ох, остановите меня кто–нибудь.

Вздрогнула, так как встретились взглядами. Он меня тоже нагло рассматривал! Что–то в его глазах такое, что никак не поддаётся объяснению. Что он так смотрит?

– Алиса Игоревна, вы меня не из–за договора видеть хотели, верно?

– Кхм. Кхм. – я что–то даже поперхнулась. Слюной.

Что–то мне уже захотелось домой. Подальше от… От чего? От него или от себя?

– Да. – голос получился сухим. Облизала на автомате губы. А он уставился на них и снова поднял взгляд в глаза.

– Я хочу знать, что случилось? Почему папа так срочно возвращается?

Он молчал. Как будто, думал говорить мне или нет.

– Он звонил мне ночью.

–Ночью? Извини, перебила.  – я очумело на него уставилась. Хотелось проверить телефон, может и мне звонил. Но я сидела, и устраивала ему гляделки глаза в глаза.

– Просил обеспечить Вашу безопасность. Было бы хорошо, если бы Вы не покидали квартиру без меня.

– Что случилось? Ты меня пугаешь, Алексей.

– Некий Баринов в городе. – он сменил позу, руки теперь были сцеплены в замок. – Я тут навёл по своим каналам справки.

У меня всё ухнуло. Кажётся у меня даже глаз задёргался. Так. Спокойно. Дышать. Дышать. Выдохнула.

– Явился значит. И что? Папа просто так испугался за меня?

– Он связывался с Вашим отцом. Искал Вас.

– Правильно. Ни адреса, ни нового номера он не знает. Но прекрасно знает, где наш офис. И филиал.

– Верно, Алиса Игоревна. Никаких встреч с ним в Вашем положении, Алиса Игоревна.

– Ты… Что тебе папа рассказал?

– Ничего.

– Тогда  с чего…

– Я навёл справки про него и, поверьте, он лучше не стал.

– Алексей. – голос снова сухой, будто я неделю в пустыне провела без воды. Чуть охрипший. – Оставь меня, пожалуйста, сейчас одну.

– Вы хорошо себя чувствуете? – обеспокоенный взгляд в мою сторону, он налил с графина воду и подал мне.

– Пожалуйста. – почти умоляла я. Не хочу проявлять при нём эмоции. Не хочу, чтобы видел!

Он послушал. Вышел. Уверена – стоит под дверью. Но плевать.

"А–а–а–а–а–а–а–а" мысленно прооралась я, проклиная Баринова и то, что вносит снова смуту в мою жизнь. Сцепила кулаки, до боли вонзив ногти в ладонь. Никаких слёз. Не плакать! Я поклялась, что больше не уроню ни слезинку из–за этого ублюдка.

Перед глазами прогнались как фотографии картинки с аварии десятилетней давности. Свет фар навстречу, Он за рулём нёсся по встречке. Я рядом с ним вжимаюсь в кресло. Не пристёгнута. Это спасло мне жизнь, говорили врачи, что собирали меня по кусочкам. Я вылетела в лобовое стекло, если бы осталась в ремнях – погибла бы. Его смех в пьяном угаре долго стоял в ушах в ночных кошмарах. С тех пор я боюсь автомобили, боюсь сидеть впереди, боюсь быстрой езды.

Вот так отметил мой бывший известие, что станет папой. Тест с двумя полосками не принёс мне тогда счастья. Ребёнка я, естественно, потеряла. Сама чудом выжила, и свидетельством той аварии стало моё изувеченное тело. Лицо по иронии судьбы критично не пострадало. Я долго проходила курс реабилитации, а Баринов… Баринов жил в своё удовольствие. Менял девок, как перчатки. Мы расстались. Он заявил мне в нашу последнюю встречу в больнице, что я должна быть благодарна ему, а не выставлять ему факты измен. Что моё тело больше не пригодно для удовлетворения его утех. Отвращение в его глазах, когда он сдёрнул простынь, укрывавшую меня, лежащую в трубках и в повязках. Отвращение и неприязнь я потом видела не раз.

Успокоилась. Было всё плохо, но закончилось. Теперь–то у меня всё отлично. А скоро ещё и малыши на свет появятся. Да, мои рыбки? Погладила свой животик. Папа боялся, что от встречи с Бариновым я буду стрессовать? А зачем он меня искал? Выяснять не буду. Не хочу с ним встречаться. Было и прошло. Даже зла не держу в душе. В моей жизни всё наладилось и прекрасно, чтобы растрачивать себя на злость, ненависть и какие либо чувства к кому–либо из прошлого.

В дверь постучали и сразу же вошли. Алексей. Внимательно изучал моё лицо, думает я тут рыдала в подушку? Подушки нет, в пачку бумаги? Я сижу за компьютером, постукиваю клавишами, набираю ответ на электронное письмо Сергею Зеленцову.