Можно говорить, и это будет иметь некоторые основания, также о необходимости включения в определение предмета криминалистики не только закономерностей возникновения, но и закономерностей исчезновения доказательств, поскольку и те и другие изучаются криминалистикой.[149]
Аналогичные аргументы, которыми ученые пытаются обосновать необходимость дополнения формулировок определения предмета криминалистики, может дать нам и убежденность в том, что криминалистика изучает не только «закономерности» в процедуре познания события преступления, но и явления «случайные» по своей природе.[150]
Обнаружив таким образом «недостатки» прежних формулировок, можно развивать дискуссию и настаивать на изменении или дополнении определения предмета науки новыми «сущностями». Но правда будет и в том, что процесс «улучшения» определений не может, и не должен превращаться в бесконечные, часто бесплодные пререкания, ибо увлечение спорами «о словах» дискредитирует науку. Не случайно, 400 лет тому назад эту склонность некоторых ученых уделять «внимание главным образом словам, а не самому делу…», Фрэнсис Бэкон назвал первой формой искажений в науке.[151]
Ясно, что при всем своем желании и даже усилиями творческого коллектива найти универсальное определение предмета криминалистики, которое раз и навсегда устроило бы всех, вряд ли удастся. Хотя бы потому, что никакая формулировка не в состоянии дать исчерпывающего ответа на вопрос о всем многообразии признаков и свойств явлений, составляющих предмет криминалистической науки. Такие попытки «втиснуть» в определение предмета криминалистики буквально все, что может характеризовать специфические стороны объектов криминалистического познания, не только бесперспективны, но и, по меньшей мере, нецелесообразны.[152] Их бесконечное многообразие[153] есть свидетельство не многовариантности подходов к пониманию предмета криминалистики, а пример разнообразия мнений, выражающих предпочтения ученых и их представления о сущности явлений в предмете науки. Не говоря уже о том, что сущность отражаемых в определении предмета науки явлений со временем может меняться в зависимости от новых, возникающих потребностей в научных разработках и исследованиях. И в этом смысле все предложенные учеными определения предмета науки имеют право на существование как отражающие не эмпирически воспринимаемые, а закономерно протекающие процессы, то есть то существенное в предмете, что с развитием науки может меняться во взглядах на современную криминалистику при сохранении представлений о ее предмете в целом.
Вот о существенном для формулировок определения предмета криминалистики и спорят уже много лет ученые, понимая каждый по-своему ту составляющую «сущности», которая в этих формулировках должна отражаться. И если Г.Гросс считал «существенным» в предмете криминалистики конца ХIХ века способы совершения и способы исследования преступлений, то А. И.Винберг – технические средства, тактические приемы и методики раскрытия, расследования и предупреждения преступлений. В наши дни, начиная с Р. С.Белкина, наиболее существенными в изучаемых криминалистикой явлениях становятся закономерности совершения и исследования преступлений, что вовсе не означает, будто этими «закономерностями» исчерпывается вся предметная область изучаемых криминалистикой явлений.
3.2. Тенденции развития учения о предмете криминалистики
С момента своего зарождения и на протяжении всей истории развития криминалистики ученые постоянно возвращались к вопросу о том, что должна изучать данная наука. В конце ХХ – начале ХХI века в этих дискуссиях отчетливо наметилась тенденция расширения ее предметной области за счет включения в «сферу интересов криминалистики» не только деятельности правоохранительных органов по исследованию обстоятельств совершенных преступлений, но и любой иной правоприменительной и не только правоприменительной деятельности. При этом диапазон мнений о предмете криминалистики оказался настолько широк, что, пожалуй, наиболее адекватной реакцией на их разнообразие стало лаконичное замечание А. М.Ларина: «криминалистика – это то, чем занимаются криминалисты». Он же и пояснил, чем все же криминалисты занимаются, иронично заметив: «легче ответить, чем они не занимаются».[154]
Сегодня предложения дополнить предмет криминалистики находят свое воплощение в идеях создания универсальной криминалистики,[155] междисциплинарной теории или даже криминалистики, выходящей на «надотраслевой уровень».[156] Создается впечатление, что криминалистике ХХI века становится откровенно тесно в традиционных рамках изучаемых явлений, ограниченных преступлением и деятельностью по выяснению его обстоятельств. «… криминалистика, – пишет Е. П.Ищенко, – давно переросла уголовно-правовые и уголовно-процессуальные рамки…».[157] (выд. мною – АЭ).
Аналогично оценивает современные тенденции развития учения о предмете криминалистической науки и А. М.Кустов: «Ряд положений криминалистикипо своей теоретической и практической значимости вышел далеко за рамки собственного предмета познания…».[158] А значит, считает автор, «криминалистическая наука стоит на пороге существенного…расширения границ предмета науки и количества объектов научного познания».[159] Реализацию предлагаемых им преобразований предмета криминалистики А. М.Кустов назвал даже «историческим» призванием ученых: «Перед учеными – криминалистами, – пишет автор, – встает исторический вопрос расширения предмета науки».[160] (выд. мною – АЭ).
Главные аргументы «перехода на более высокий уровень» и «выхода за рамки собственного предмета» были и остаются до банальности простыми. Раз криминалистические разработки с успехом используются в некриминалистических отраслях знания, и никто, кроме криминалистов, не способен создать для них инструментарий подобный криминалистическому, то все эти сферы деятельности непременно должны «пополнить» предмет науки, войдя в число новых объектов криминалистического познания.[161] «…Важнейшим критерием отнесения новой, ранее не исследованной или недостаточно исследованной области к предмету той или иной науки, – считают В. В.Степанов и Р. Б.Хаметов, – является возможность наиболее эффективного и полного решения проблемы конкретной наукой при условии использования разработанных ранее в рамках определенной науки категорий, приемов, методов, средств и рекомендаций».[162]
Но чтобы признать криминалистику наукой, способной наиболее эффективно и полно решать проблемы, например, гражданского, административного и т. д. процесса, необходимо быть уверенным, что никакая иная наука, кроме криминалистики, не располагает такой возможностью.
Полагая, что расширение предмета криминалистики есть решение проблем криминалистического обеспечения цивилистической, административно-правовой, банковской и т. д. сфер деятельности, авторы идеи, судя по всему, не задумывались над тем, что криминалистических знаний для этого может оказаться явно недостаточно. Вряд ли можно рассчитывать на максимальный успех разработки криминалистических рекомендаций для новых потребителей, не имея глубоких знаний в административном, гражданском праве и процессе, не понимая тонкостей и особенностей правового регулирования той сферы деятельности, куда предполагается эти новшества внедрять. Трудно себе представить, во что могла бы превратиться криминалистика, если бы ее создатели, прекрасно ориентируясь в естественно-технических отраслях знания, не обладали знаниями уголовно-процессуального и уголовного права.
