Трудности с получением показаний, возникшие в связи с запретом пытки, в известной мере удалось компенсировать более широким привлечением в уголовное судопроизводство вещественных доказательств. Так, уже в начале ХIХ века различные материальные следы стали использовать не только при розыске преступников, но и в качестве доказательств по уголовным делам. Для этого были разработаны и внедрены в практику технические способы их моделирования, в частности, средства изготовления слепков со следов, обнаруживаемых на местах происшествий. Польза от технического моделирования состояла в том, что эти средства позволяли более длительное время сохранять обнаруженные следы в копиях и в дальнейшем использовать их в доказывании обстоятельств уголовных дел.
С этой целью в 1850 году французом Гюгуленом был, например, предложен способ закрепления объёмных следов, оставленных на песке, земле и прочих поверхностях, с помощью стеарина, который предварительно расплавляли (стеарин применялся для изготовления свечей). Сама процедура закрепления следов с помощью стеарина оказалась довольно сложной и трудоемкой, поэтому широкого распространения не получила. С изобретением гипса был найден более простой способ изготовления слепков с объемных следов. Первое сообщение об этом способе появилось в 1867 году.[92] Таким образом, создавалась база для формирования трасологии как самостоятельной отрасли криминалистической техники.
Большой вклад в создание научных основ криминалистического исследования некоторых видов вещественных доказательств внесли и отечественные ученые, такие как Д. И.Менделеев (занимался, в частности, изысканием средств предупреждения подлогов денежных знаков), А. М.Бутлеров (изучал возможности самовозгорания нефти, что было особенно важно при расследовании пожаров), и некоторые другие.[93]
Несмотря на свою очевидную значимость, эти исследования оказывались лишь эпизодами в научной и практической деятельности известных ученых, по роду своих занятий далеких от практики борьбы с преступностью. Они, очевидно, и не задумывались над перспективами формирования на основе своих эпизодических прикладных «увлечений» самостоятельной науки, главным предназначением которой стало бы обеспечение раскрытия и расследования преступлений научными рекомендациями.
Первым, кто стал целенаправленно проводить такую работу, оказался чиновник Французской полиции Альфонс Бертильон. В 1879 году он предложил новый метод опознания (регистрации) преступников, получивший название антропометрического, известного еще как «бертильонаж» по имени его создателя.
Антропометрическая система А.Бертильона состояла в измерении отдельных частей тела человека, результаты которых заносились в регистрационную карту. Сюда же заносились данные о личности преступника. В антропометрической регистрационной карте рекомендовалось помещать и его фотографию. Для отождествления личности Альфонс Бертильон полагал достаточным проведение 11 измерений.
Обосновывая свою систему регистрации, он исходил, во-первых, из того, что к 20 годам костяк человека можно считать полностью сформировавшимся и в дальнейшем существенно не изменяющимся, во-вторых – что размеры костяка строго индивидуальны, и, наконец, в-третьих – из простоты и возможности добиться высокой точности измерений. В 1882 году Парижская Префектура в порядке опыта ввела систему регистрации, предложенную А.Бертильоном. В России антропометрия была введена в 1890 г. в Санкт-Петербурге.
До этого на разных этапах исторического развития применялись малоэффективные способы распознавания преступников. От варварских, в частности, членовредительства и клеймения, использовавшихся в основном в средние века, до письменной регистрации анкетных данных преступников. Своеобразный способ выявления среди задержанных ранее привлекавшихся к уголовной ответственности лиц, использовался в ХIХ веке в тюрьмах Англии. Он состоял в опознании таких лиц чиновниками полиции и поэтому получил название «полицейских парадов». С изобретением фотографии стали создаваться альбомы фотоснимков ранее судимых лиц, которые в картотеке раскладывались по фамилиям зарегистрированных. В постоянно пополняемом массиве крайне трудно было осуществлять поиск нужной карточки. К тому же для ее отыскания требовалось точно знать фамилию преступника, что делало эту работу, порой, бесперспективной.
Таким образом, антропометрический метод стал первым в истории криминалистики научно обоснованным методом идентификации преступников. С именем Бертильона и с этим его методом ученые обычно связывают начало формирования научной криминалистики.
Между тем, достаточно скоро обнаружились и недостатки предложенной А.Бертильоном антропометрической системы уголовной регистрации: невозможность применения по вполне понятным причинам к лицам, не достигшим совершеннолетия; несовершенство измерительных приборов, которое приводило к расхождению показателей при измерении одних и тех же лиц; сомнения в научности вывода о том, что рост человека полностью прекращается к 20 годам (некоторые ученые на основе опытных наблюдений утверждали, что в отдельных случаях он продолжается до 30–35 лет), при увеличении числа регистрируемых лиц возникали трудности поиска нужной регистрационной карты и т. д. Но, несмотря на недостатки и несовершенство антропометрии, она сыграла заметную роль в истории криминалистики, будучи впервые представлена как система уголовной регистрации. Ганс Гросс по достоинству оценил это открытие, сказав, что «величайшее значение системы Бертильона в ее международности, в ее одинаковой приложимости в любом культурном государстве земного шара».[94]
Надо сказать, что интересы А.Бертильона не ограничивались лишь антропометрией. Им, кроме того, была создана система описания признаков внешности человека – «словесный портрет», лежащий в основе современной судебной габитологии, разработаны правила опознавательной («сигналитической») фотосъемки, которые, занимая свое место в такой отрасли криминалистической техники как «судебная (криминалистическая) фотография, и сегодня применяются на практике.
В конце XIX начале ХХ века на смену антропометрии пришел дактилоскопический метод, основанный на неповторимости узора папиллярных линий, покрывающих ладонную поверхность и фаланги пальцев рук человека. Первое научное описание папиллярных линий было дано итальянским биологом Марчелло Мальпиги в 1686 году. Однако практического применения в сфере борьбы с преступностью результаты его исследований не получили, да и цели такой автор, очевидно, перед собой не ставил. Дальнейшее развитие дактилоскопии, сначала как метода уголовной регистрации, а затем и метода идентификации преступников по оставленным ими следам рук на местах преступлений, связано с именами В.Гершеля и Г.Фолдса. Вильям Гершель в семидесятых годах ХIХ века ввел в одной из тюрем Бенгалии (Индия) дактилоскопирование заключенных, обосновав идею о неизменности пальцевых узоров в течение всей жизни человека. Заслуга Генри Фольдса в развитии дактилоскопии состояла в том, что он первым в 1880 году сообщил о возможности установления преступников по отпечаткам пальцев путем их сличения.[95]
Однако ни В.Гершель, ни Г.Фолдс не решили проблему классификации папиллярных узоров, без которой практическое использование дактилоскопии для целей уголовной регистрации оказалось весьма затруднительным.
Первым папиллярные узоры ногтевых фаланг пальцев рук человека разделил на типы Френсис Гальтон, опубликовавший результаты своих исследований в 1892 году в книге «FingerPrints». Он различал шесть групп рисунков папиллярных линий (три основных и в каждой подгруппа). Система регистрации преступников по отпечаткам пальцев, предложенная Ф.Гальтоном, была одобрена Правительством Англии в 1894 году, а с 1895 года началось ее практическое освоение.
