© Шаенская Анна

© ИДДК

Мне снова снился дракон…

Огромный, величественный. Он парил в небесах, тонул в расплавленном золоте закатного солнца, манил и звал за собой…

И я шла на его зов, скользила по тонкому льду замёрзшего озера. Тянула руки к небу, не зная, как обратить на себя внимание. Хотелось закричать, что у меня нет крыльев и я не могу воспарить к нему.

Услышь, заметь меня, найди!

– Приехали! – прокуренный голос таксиста вдребезги разбил хрустальную мечту.

Вздрогнув, я несколько раз моргнула, пытаясь окончательно проснуться, и достала из кошелька деньги.

– Сдачи не нужно.

– Может, вас подождать? – поинтересовался водитель, помогая мне выбраться. – В праздничную ночь вы точно машину в такую глушь не вызовете!

В лицо ударил морозный зимний ветер, и я повыше подняла воротник куртки, кутаясь в пушистый тёплый мех и обдумывая предложение. Тридцать первое декабря… нормальные люди сейчас заканчивают последние приготовления к празднику. Рубят салаты, выбирают платье, готовятся встречать гостей.

И только я додумалась удрать за город, чтобы встретиться лицом к лицу со старыми страхами. Но отступать поздно!

– Нет, спасибо. – Забрав рюкзак с коньками и поздравив таксиста с наступающим, я решительно направилась к замёрзшему озеру.

Как давно я здесь не была…

Помнится, мы часто катались здесь с бабушкой, когда она была жива. Играли в снежки, лепили снеговиков и танцевали на замёрзшем озере. Жизнь казалась сказкой, а этот лёд был первым в моей карьере фигуристки.

Озеро видело мои первые шаги и скольжение, помнило падения и сложные прыжки. Я обожала зимой тренироваться здесь, а не на катке. Верила словам бабушки, что этот лёд волшебный и однажды здесь я обрету судьбу и счастье…

Но… Снежная королева ошиблась. Мне не удалось повторить её рекорды и взять золото Олимпиады. Моя сказка закончилась болью и жестоким разочарованием, когда одна из соперниц подрезала шнурки на коньках и я упала с каскада во время произвольной программы.

Разрыв ахиллова сухожилия и травма надколенника надолго вывели меня из игры. А потом была тяжёлая затяжная депрессия из-за смерти бабушки.

И за последние десять лет на лёд я вышла лишь один раз, с показательным выступлением в честь памяти Марии – моего тренера и самого близкого человека.

Хрустальная мечта разбилась. И чтобы восстановиться после срыва, я нашла новое увлечение – драгоценные камни. Их блеск отдалённо напоминал мне лёд, и, создавая трёхмерные макеты сказочных украшений, я боролась со старыми страхами.

Я выучилась на ювелира, открыла свой магазин, начала всё заново. Но сегодня лёд снова ворвался в мою жизнь в виде подарка из прошлого…

Бабушка умерла десять лет назад. Но каждый год тридцать первого декабря курьер приносил мне подарок от её имени. И пару часов назад мне прислали потрясающие коньки и записку, что скоро мою жизнь изменит волшебное озеро.

Жестокая шутка. Только по какой-то причине я поверила в эту глупость. Бросила всё, закрыла магазин пораньше и, поймав такси, помчала сюда.

В кармане куртки завибрировал телефон, и от неожиданности я едва не уронила сумку с коньками.

– Мари, ты где? – раздался весёлый голос подруги. – Все почти в сборе!

– Подъезжаю, – соврала, – в пробке стоим.

– Ой, жуть, – фыркнула Алиса – в этих пробках всю новогоднюю ночь провести можно! Ты мне честно скажи, шансы есть?

– Есть, – рассмеялась я, – скоро буду.

Спрятав телефон в карман, свернула налево и начала спускаться к озеру. Врать я не любила, но и признаваться подруге, почему в последний момент приняла её приглашение, не хотела.

Алиса единственная знала, чего мне стоило восстановление после Олимпиады и никогда не одобрила бы моего решения. Но я ведь не собираюсь повторять злосчастный каскад!

Просто немного покатаюсь… вспомню, каково это, скользить по льду.

Правда, велика вероятность, что с непривычки скользить я буду задом или носом. Хотя меня всегда уверяли, что можно разучиться прыгать, а не кататься.

Что ж, сейчас проверим!

Достав коньки, я швырнула пустую сумку на снег и уселась на неё, чтобы переобуться. Тщательно проверила шнуровку, ещё раз поискала внутри иглы… мало ли, лучше перестраховаться.

Телефон снова завибрировал, но отвечать я не стала. Выключила и бросила в сумку, позже перезвоню. От озера до загородного дома Алисы полчаса быстрым шагом, ничего не случится, если немного покатаюсь.

Осторожно поднялась на ноги, и, держать за бортик, который мы с бабушкой установили здесь много лет назад, вышла на лёд.

Сердце забилось чаще и меня на миг ослепило яркими, пронзительными воспоминаниями. Казалось, я снова вижу зрителей, улыбающуюся Марию, спокойно ожидающую судейских оценок.

Нет! Никаких оценок и выступлений. С этим навсегда покончено. Лишь несколько кругов, чтобы окончательно побороть старый страх и поставить точку в сказке, обернувшейся кошмаром.

Шаг, ещё один… и мои опасения разбились вдребезги. Тело легко вспомнило старые навыки. Пусть сейчас я не исполню ни одного прыжка, но при обычном скольжении точно не упаду!

Дыхание перехватывает от давно забытых ощущений, я в одно движение избавляюсь от мешающей куртки, сбрасываю её, чтобы дать рукам больше свободы. Вспоминаю музыку, под которую каталась и свою программу.

Скольжу по идеально гладкому льду, словно в первый и последний раз. Как я могла столько лет жить без этого?!

Небо, как же хочется снова обрести крылья!

Один прыжок. Простенький сальхов. Первый рёберный прыжок, которому учат детей. С ним я точно справлюсь!

Опьянев от давно забытых чувств, захожу на прыжок. Мах ногой, толчок, приземление на наружное ребро конька и… лёд подо мной с треском ломается. С оглушительным визгом ухожу под воду, пытаюсь зацепиться руками за ледяную кромку, но проклятые коньки и мокрая одежда тянут меня на дно.

– Помогите! – кричу, пытаясь удержаться на плаву. – На помощь! По…

Озеро вспыхивает алыми искрами, и меня кто-то хватает за ногу, утягивая под воду.

– Аа-а-а! – мой крик тонет в ледяной воде.

Пытаюсь вырваться, отчаянно молочу руками, чтобы освободиться, но всё глубже и глубже погружаюсь под воду.

Задыхаюсь, лёгкие горят, а перед глазами пляшут цветные пятна. Каждый удар сердца набатом отдает в голове, сил сопротивляться почти не осталось. Мышцы сковывает холодом…

Какая глупая смерть… Дура ты, Марианна! Идиотка! Покататься захотела…

Озеро вновь вспыхивает алым, и сквозь него прорывается ослепительное золотое сияние. Последнее, что я вижу перед тем, как потерять сознание, это огромные изумрудные глаза дракона из моих снов.

Такой красивый… жаль, что больше никогда его не увижу…

Мысли блекнут, растворяются в чернильном мареве, но не успеваю смириться с неизбежным, как кожу опаляет огнём. От неожиданности делаю судорожный вдох, только вместо потока ледяной воды в лёгкие вливается такой нужный мне воздух.

Вдох, ещё… цепляю мокрый ворот свитера, оттягиваю, чтобы не мешал. Дышу часто и жадно, словно пытаясь впрок запастись кислородом.

Окружающую тьму рассекает золотистый всполох, и меня отшвыривает назад, словно взрывной волной. Кубарем качусь по дну озера, пытаюсь зацепиться за что-то, но руки нащупывают лишь идеально гладкие стенки какого-то пузыря.

Кажется, у меня начались предсмертные галлюцинации… или меня уже спасли, и сейчас я мирно лежу в больничке, а видения – это последствия лекарств.

Второй вариант выглядит наиболее здравым и обнадёживающим. Только ушибленный бок противно ноет, а от холода мышцы сводит судорогой. Значит, это не сон и не галлюцинация – они не бывают настолько реальными и осязаемыми.

Вода вновь вспыхивает алым, и я успеваю рассмотреть огромного золотого дракона, сражающегося с осьминогом-переростком.