— Колдуй! Хоть что-нибудь!!! — Проорал Шмель. Я судорожно пытался понять что колдовать то. Я уже на автомате использовал руну рассеивания. Несколько гнолов, которые имели слишком сильные повреждения, после этого действительно осели обратно на землю и больше не шевелились. Остальные же замедлились, но только и всего. Я использовал еще дважды руну рассеивания, но всего чего я добился, так это то, что они стали медленные. Что радовало, поднялось чуть больше десятка гнолов. Все остальные оставались мертвыми. Бойца открыли огонь. Травник снес одному гнолу голову и тот рухнул на землю.
— Выбивайте им головы!! — Прокричал Саня, медленно отступая вместе со всеми, от надвигающихся повторно оживших гнолов.
Один из них почти подобрался к нам и когда нас разделяло всего метра три у меня кончились патроны в пистолете, а гнол сделал неожиданный рывок в мою сторону. На столько стремительный, что все что я успел, это оступиться и начать заваливаться назад выставив перед собой руки с зажатыми в них пистолетом и ножом. Я сжав зубы, понимал, что ничего не успеваю сделать, нас уже разделял буквально метр. Время замедлилось. Гнол открыл свою пасть, высунув бледный язык, из пасти текла вязкая слюна и что-то черного цвета. Он пригнулся, но выставил вперед свои лапы, тянущиеся ко мне с растопыренными пальцами, с большими черными когтями. Рядом, что-то пытался проорать Шмель с искаженным в ярости лицом, увидев рывок гнола ко мне, но он никак не успевал довернуть ствол автомата, чтоб спасти меня. Остальные бойцы вполне успешно держали поднявшихся гнолов на расстоянии, быстро сокращая их численность. В этот момент нож, или кинжал, или кортик, не разбираюсь я в них особо, что был в моей руке, потянул из меня силу. Почувствовав это, я усилием воли влил в него своей энергии, и постарался на отмашь, ударить им гнола. Рука медленно начала двигаться, словно я двигал ее сквозь вязкий и тягучий кисель. В какой-то момент мое оружие наполнилось энергией, засветившись синим, из лезвия стали выскакивать язычки синего пламени. И когда гнол уже почти накинулся на меня, и его пасть была в сантиметрах 50 от меня, я смог почти перерубить ему голову. Время снова вернулось в норму в тот момент, когда мой кинжал прошел 2/3 шеи гнола. Дальше все произошло мгновенно. Я рухнул на землю на меня свалилось тело гнола, заливая черной вязкой, противной кровью. Голова же гнола покатилась дальше и немного в сторону.
— Колдууун!!! Твою Мать!!! Травник, посмотри что с ним!!! — Ко мне подскочил Саня, быстро скинув с меня, теперь уже дважды мертвое, обезглавленное тело. Он сильно удивился этому и стал быстро меня оглядываться, ища повреждения и раны.
— Я в порядке, еле просипел я. — У меня получалось с трудом шевелиться, словно я без продыху 3 дня разгружал составы. Сил не осталось вовсе. Хотя еще несколько мгновений назад, я был уставшим, да, но вполне еще боеспособным. Я чувствовал полную опустошенность внутри и от этого мне было очень хреново. Волнами накатывала апатия, одиночество, желание закончить это бренное существование, ведь жизнь дерьмо. Душу сдавливала тоска, в голове шумело. Я кое-как встряхнулся, чтоб хоть немного прийти в себя. Травник подставил мне плечо и помог подняться. Хотя мне безумно хотелось лечь прямо здесь, свернуться калачиком, закрыть глаза и просто сдохнуть. Бойцы добили оставшихся гнолов. Больше вокруг никто не шевелился и не подавал признаков жизни.
— Быстро, контроль здесь всех и валим от сюда. — Бойцы разошлись по зале стреляя, или пробивая ножами головы гнолов. Спустя пару минут, осмотревшись, и не найдя ничего интересно, мы вернулись к нашим раненным, так же проведя контроль тел. По пути осмотрели тот лютый двуручник. Весь ржавый, сделанный из хренового железа, но размеры его были впечатляющие метра 2 в длину с шириной лезвия у гарды, в сантиметров 20, не меньше.
— Так, все более или менее целы? — Нас хмурым взглядом оглядел Шмель, до этого он пытался связаться с поверхностью. Но в эфире слышны были только помехи. Сыч и Шляпник к этому времени пришли уже в себя. На их бледных лицах отображались гримасы боли. Сыч мог идти сам, когда Попова нужно было нести на носилках. ЦСНщики быстро достали из рюкзаков какие-то вещи, и сделали носилки. Видимо это специальные, для них, потому что я таких не видел в свободной продаже. Положили Шляпника, носилки подхватил Травник и Потап. Меня повесили на Машу. Сыч мог сам идти, Тонни перебинтовали ногу, и пусть хромая но он мог идти самостоятельно. И такой инвалидной командой мы двинулись в большую залу, попутно осуществляя контроль гнолов.
Мы добрались до центра зала, где было небольшое возвышение. Пару раз выскакивало несколько этих гиеновидных уродцев, совершенно дезориентированных. Их тут же клали короткими очередями.
— Привал. — Глухо сказал Шмель. Мы осмотрелись, в противоположном углу, на той же стороне, от уже зачищенной залы, чернел еще один проход. Землю вокруг устилали тела гнолов. Многие из них были обезображены, местами валялись лапы, головы, потроха. Недалеко от нас лежала половина гнола, который видимо от шока пытался уползти в безопасное место. За ним тянулось кровавое месиво из его внутренностей и грязи. Землю пропитала кровь, которая смешавшись с грязью, хлюпала у нас под ногами. Отвратительно, но ни у кого уже не осталось сил на это реагировать. Все были вымотаны, как морально так и физически.
— Со мной идут Ярцев. — Посмотрел на меня Шмель, но видя мое висячее в воздухе состояние, несмотря на то что я сидел, добавил. — Его тащит Березова. Травник ты со мной. Быстро и аккуратно добираемся до вон того прохода, проверяем его, если там жопа, отступаем и выбираемся наружу, и пусть дочищает уже кто-нибудь другой. Остальные здесь. Смотрите в оба и прикроете если что нас. — Кто-то буркнул так точно, кто-то просто кивнул. Тонни поднял кулак вверх. Ко мне подошла Маша и рывком поставила меня на ноги, закинув мою руку себе на плечо. И от куда у нее только силы взялись.
Мы быстро поплелись к второму проходу, оставаясь на стороже. Со стороны стоянки несколько раз стреляли. Но когда мы оборачивались, показывали знаком, что все в порядке. Подойдя к проходу мы остановились. В свете лучей наших фонариков, там увидели как валялись какие-то тряпки. Несколько тел. И прочие непонятные предметы. Шмель посмотрел на меня. Еще раз что-то колдонуть у меня не было сил. Потому я напрягся, пытаясь вызвать состояние, при котором я видел токи энергий, или просто магическое зрение. Не сразу и с трудом, но у меня получилось. Шмель напряженно смотрел на меня, в отражении его маски противогаза я увидел, что у меня глаза снова стали насыщенного темно-синего цвета, с какими-то темными тонкими прожилками или линиями. Я долго вглядывался в проем, но там было все чисто.
— Чисто. — Заплетающимся языком пробормотал я.
Мы вошли в последнюю залу. Шмель и Травник заняли позиции по сторонам и рывком вошли внутрь, осматривая помещение на наличие опасности. Быстро, синхронно, зашли друг за другом, не мешая друг другу и не делая никаких лишних движений. Все таки с нами была очень хорошо подготовленная группа. Ведь то с чем мы столкнулось, выходило за рамки всего, что мы знаем всю жизнь и того что нам говорилось в истории и прочее. Гнолы, магия. А офицеры спецназа без лишних соплей, суеты и подготовки, смогли справиться с заданием. Они не думали как это возможно, что это все бред, что это вообще вроде как быть не должно. Просто приняли реалии, сделали поправки на возможности противника и выполнили поставленную задачу. А думать что и как они будут уже потом.
В помещении живых не было. Судя по всему это была кухня. Тут было что-то вроде жаровни. Большие котлы. Из одного из них торчали человеческие руки и ноги. Вдоль стены валялось несколько изуродованных и выпотрошенных человеческих останков. Так же много костей. Чуть в стороне лежало несколько кучек детского тряпья и грязный плюшевый мишка. Они убили и сожрали всех этих людей, в том числе и детей. Я больше не испытывал жалости к тем тварям, которых мы зачистили. В дальнем углу лежало вполне целое человеческое тело. Мы подошли ближе. Это была темноволосая обнаженная девушка. Ее тело с белоснежной кожей было все в грязи. Ее открытые глаза давно потухли. Из ушей, носа и уголков глаз были видны струйки уже спекшейся крови. На теле было много ссадин и порезов, с кровоподтеками. Шмель, для очистки совести, подошел к ней и проверил плюс. Видя наши немые вопросы покачал головой. Эта была та самая дочка высокопоставленного чиновника, чье фото нам показывали. В фильме бы наверняка, он как крутой киношный герой закрыл бы ей глаза, но мы же просто пошли отсюда. Лицо Маши ничего не выражало, как и мое, думаю. Мы просто устали. А мне еще хотелось просто сдохнуть, после отката и перенапряжения.
