— Мама дорогая, как пахнет!

На кухню вошли Элмер и Сильвестр. И если первый с улыбкой принюхивался, то второй серьёзно и даже мрачно прожигал меня взглядом. Я потупила глаза и отвернулась к раковине, снимая перчатки и моя руки. Внутри клокотали испуг, ведь я его очень разозлила, и радость, ведь он жив.

— Хорошо, что вы пришли! Порция получилась большая. Составите нам компанию? — Памела уже по-хозяйски доставала тарелки и вилки.

— Спрашиваешь! — фыркнул Элмер. — Конечно, составим!

Через несколько минут небольшой столик в гостиной был накрыт на четырёх.

Пока ели невероятно вкусное жаркое, в гостиной воцарилась напряженная атмосфера. Из-за Сильвестра. Памела и Элмер иногда весело о чем-то переговаривались, их же Альфа молча ел и то и дело мрачно смотрел на меня. А я предпочитала уткнуться в тарелку. И когда мужчину вдруг заговорил, чуть не подавилась.

— Du hast gerne doch unter mir gestöhnt…

«Тебе ведь понравилось стонать подо мной…»

Я не знала куда себя деть. Ведь с одной стороны я «не знала» немецкого, а с другой — было стыдно перед Памелой и Элмером. А вдруг они знают немецкий?..

Но стоило взглянуть на их недоуменные лица и мне полегчало — они ни слова не поняли. Но облегчение быстро сменил гнев.

«Что он творит?! Одно дело говорить мне непристойности, когда мы одни, и другое — при других! Я же со стыда сгорю, пусть они ничего и не понимают!..»

— Es hat auch mir sehr dir fingern gefallen…

«Мне тоже очень понравилось доставлять тебе удовольствие пальцами…»

— Кофе, чай? — подскочила я из кресла. Все доели жаркое, а мне как раз нужно было сбежать отсюда хотя бы на пару минут. — Пирожные?

Выслушав, что Элмер желает кофе, а Памела — чёрного чая, и они оба не отказались бы от пирожных, я не стала дожидаться, что попросит Сильвестр, и ушла на кухню. Хотя, он, наверное, и не собирался ничего пить.

«Идиот! Извращенец!» — костерила мужчину мысленно, пока делала кофе и чай.

Злость во мне просто бурлила. Вот зачем, зачем он это делает, если уверен, что никто кроме него не знает немецкий? Извращенец, как есть.

Отнеся в гостиную поднос с двумя чашками и тарелкой пирожных, я, борясь с желанием куда-то сбежать, всё-таки присела обратно в кресло. Делая вид, что мне очень интересна беседа Памелы и Элмера, демонстративно не смотрела на Сильвестра, что меня взглядом просто прожигал.

— Sag mir, ist dein Höschen schon nass?..

«Скажи, твои трусики уже намокли?..»

Это стало последней каплей.

— Halt die Klappe, Silvester! — не выдержала я и гневно ответила без малейшего акцента. — Genug! Sag keine Anstößigkeiten!

«Заткнись, Сильвестр! Хватит говорить непристойности!»

В гостиной повисла тишина. Элмер и Памела выглядели очень обескураженными и недоуменно таращились на меня, а вот Сильвестр… В его темных глазах полыхало такое пламя из злости и ярости, что мне казалось, его хватит испепелить меня.

— Вот как, значит, мы запели… — медленно поднялся он из кресла, не сводя с меня взгляда.

Тут Памела и Элмер, пробормотав что-то типа «Нам уже пора», осторожно смылись, выскочив из дома. И мы с Сильвестром остались один на один.

Я вскочила и зашла за диван, с дрожью смотря на него.

— Знаешь немецкий? — нарочито спокойно спросил мужчина, но я-то видела, как зло раздуваются крылья его носа и как он тяжело дышит.

— Естественно, я — немка! — фыркнула, уже не видя смысла скрывать.

Сильвестр двинулся в мою сторону, я же пошла в противоположную. Мы закружили вокруг дивана и кресел.

— То есть ты с самого начала всё понимала и знала!.. — прищурился мужчина. — А я, дурак, начал только вчера догадываться…

Я удивлённо вскинула брови. Где прокололась?

— «Будешь умолять меня…» Эту фразу я говорил только на немецком, — пояснил он и я раздосадованно поморщилась. — Если ты всё понимала, почему молчала?

— Потому что так можно узнать много чего интересного! А ещё потому, что… Что сильно боялась тебя…

— Почему? — Сильвестр замер, мрачно смотря на меня.

— Ты что, не понимаешь? — остановилась и я. — Ты казался мне маньяком, готовым в любую секунду меня изнасиловать! Да и сейчас…

— Что — сейчас? — прищурился он.

— Сейчас ты не сильно изменился! — решила уже откровенно говорить до конца. — Ты ведь просто хочешь меня трахнуть! Все твои поступки, действия… Всё только ради этого! Даже какую-то чушь про пару зверя приплел!..

Да, именно так в глубине души я и думала, и теперь этот страх выплеснулся в такие «нелестные» слова.

— Это не чушь, Теа! — зарычал мужчина, вцепившись в спинку дивана. Мне показалось, что ему… больно? — Это правда! И я не хочу тебя просто трахнуть! Было бы так — давным давно просто отымел бы да и всё! И надо бы это сделать, а то крутишь носом, а мне крышу сносит! Так ведь будешь меня ненавидеть! А если я тебя не трахну, точно кому-то глотку перегрызу!..

Он с силой ударил по дивану. Кинул на испуганную этим меня взгляд, рыкнул и выскочил из дома. А я… Я упала в кресло и уставилась в пустоту, совершенно ошарашенная и разбитая тирадой Сильвестра.

Глава 23. Причем здесь бабушка

Несколько дней прошли в суматохе. Я в спешке доделывала заказ, ведь срок уже подходил к концу. И пока руки резво работали, мозг размышлял. И доразмышлялся до того, что мне стоило извиниться перед Сильвестром. Он, конечно, тоже дурак, но видно же, что я ему нравлюсь и что он на пределе, а мои слова и поступки… В общем, было немного стыдно.

Но Сильвестр с того дня, как мы поругались, так и не приходил ко мне. А совесть грызла. И я решила сама к нему пойти, наступив на горло неуместной гордости. Меня уже почему-то никто не держал взаперти и «охраны» не наблюдалось, поэтому я смогла спокойно прогуляться до дома Сильвестра. Но дверь мне никто не открыл. И на следующий день тоже. Дом вообще выглядел пустым, так что я всё же решила спросить у Элмера, куда подевался их Альфа.

«Надо же… «Альфа»! Как быстро я приняла оборотней!..» — поморщилась мысленно, стуча в дверь дома Элмера.

Благо, этот хоть был дома. Он-то мне и сказал, что Сильвестр уехал из поселка в город по делам. Вернётся только в день празднования юбилея. Мне оставалось только гадать, действительно ли у него дела, или он… обиделся.

Все последующие дни моё настроение стойко держалось на отметке «ноль». Внутри скреблось неприятно чувство, будто… будто меня бросили. Спасало только моё любимое кондитерство, от которого я не отрывалась уже и ночью.

Незаметно подкрался день перед юбилеем. Я доделывала, что немного не успела, проверяла и поправляла всё. Когда же на лес и посёлок спустился вечер, и я уже всё закончила, то выглянула в окно кухни, высунувшись из него.

Жители посёлка весело украшали свои дома и улицы, причём весьма необычно: возводили столбы с факелами, готовили костры, везде ставили вазы и горшочки с люпинами всех оттенков белого, розового, красного, желтого, фиолетового, отчего посёлок стал невероятно красочным и сказочным. Так же повсюду развесили игрушки с волчьей символикой — в виде луны, клыков, следов от лап и, собственно, самих волков.

Памела говорила, что само празднование будет проходить возле озера и что сейчас там творится настоящий хаос подготовки.

Я вздохнула, чувствуя, как легкий теплый ветер шевелит волосы и ласкает кожу. Не смотря на всю эту красоту, в душе царила грусть. Одна мысль не давала покоя, но я настойчиво её гонила. Быть может, всё ещё изменится…

— …Да отстань ты от меня со своими бантиками! — послышался возмущенный голос. — Мне по статусу не положено!..

По улице шёл Элмер. Точнее, убегал от какой-то девчонки. А увидев меня в окне радостно просиял и бросился ко мне, словно к спасательному кругу.

— Теа, душка! А я к тебе! — про дверь он либо забыл, либо посчитал процесс её открывания слишком долгим, поэтому с размаху заскочил в дом через окно, я едва успела отойти.

Закрыв окно и ещё и запахнув на нём занавески, Элмер жадно припал к графину с водой и пил прямо из него. Напившись, отдышался и вытер мокрый рот. Выдохнул: