Обрадованный Зелёный поспешил к дверям, а маг бросил яростный взгляд на Аню и прошипел что-то неразборчивое. Уходя, он забрал факел со светящимся мхом, и Аня с Зинаидой Петровной оказались в полной темноте. Им ничего не оставалось, кроме как улечься на жесткий каменный пол и постараться хоть немного поспать. Аня сгребла побольше сухого мха вместо подушки – это, наверно, был старый мох, он совсем не светился – и тут же уснула.

Проснулась Аня оттого, что кто-то дергал её за рукав.

– Эй, – услышала она сиплый шёпот, – как тебя там, ты спишь?

Девочка открыла глаза и испуганно отпрянула от решётки. По ту сторону сидел на корточках Зелёный с маленьким факелом.

– Т-с-с! – он прижал палец к губам. – Ты это… тихо, а то услышат.

– Чего тебе? – настороженно буркнула Аня.

– Это правда?

– Что? – не поняла Аня.

– Про сгущёнку. Её правда можно… купить? – Его глаза жадно горели в темноте.

Аня кивнула.

– Сколько угодно.

Гоблин нервно облизнулся, вскочил и начал, приплясывая, ходить кругами по темнице. Новость о драгоценной сгущёнке, которой, оказывается, навалом в магазинах, привела его в полный восторг. От волнения он заламывал длинные пальцы и что-то бормотал. Наконец он вновь подскочил к Ане. Воткнув факел в стену, Зелёный запустил руку в карман, порылся там и вытащил горсть мусора. Пара ржавых гвоздей, обрывок верёвки, деревяшка… Всё это он стряхнул на пол, и на грязной ладони остались, поблёскивая в тусклом свете факела, два искусно огранённых драгоценных камня размером с грецкий орех каждый.

– Скажи-ка, – спросил он с жадностью, – этого хватит, чтобы купить банку сгущёнки? Или… или… – он мечтательно прикрыл глаза и сглотнул, – или даже… две? Или три?

Гоблин подпрыгивал от нетерпения. «Зелёный – наверно, изумруд, – подумала Аня, – а красный – рубин». Она совершенно не разбиралась в ценах на драгоценные камни, но прикинула, что на такое богатство можно купить пару сгущёночных заводов.

– Ну… банок на пять хватит, – с сомнением произнесла она.

– Пять ба…! – вскрикнул от восторга Зелёный и зажал рот ладонями, чуть не проглотив изумруд. Он нервно оглянулся на вход в темницу и зашептал:

– Пять банок! Если я выведу тебя наверх, покажешь, где эти магазины?

– Сначала скажи, где ты взял вот это, – нахмурилась Аня и вынула из-под футболки мамин медальон.

Гоблин бросил взгляд на украшение.

– Нашёл. На земле валялось.

– Где? – с надеждой выдохнула Аня. – Здесь? И когда?

– А это уже следующий вопрос, – хитро прищурился Зелёный. – Отвечу, если поможешь достать сгущёнку!

Аня скрестила руки на груди.

– Исключено. Без Димки и Зинаиды Петровны я никуда не пойду.

Гоблин сунул камни в карман и сердито затряс кулаками.

– Всех не получится! Мне хозяин и так голову оторвет! Давай, – он снова оглянулся на лестницу, – давай я тебя отпущу, как будто ты сама убежала? И дорогу покажу?

Девочка задумалась. «Если я окажусь на свободе, я смогу привести кого-нибудь на помощь…» – подумала она, но из соседней камеры раздалось:

– Аня, не верь ему. Обманет, перехитрит и даже не постесняется. Он всю жизнь тренировался подлости делать, а ты никогда этим не занималась. Это всё равно, что с чемпионом мира по боксу драться.

Аня подозрительно уставилась на Зелёного, и тот, не выдержав, отвел глаза.

– И вовсе я не… – буркнул он, сунул свои сокровища обратно в карман и исчез в темноте лестницы.

– Не огорчайся, – подбодрила Аню бабушка. – Я тебе как-нибудь расскажу, как сбежала от одного всемирно известного пирата. Было это в Антарктиде, решётка толщиной с батон «Нарезной» и вокруг льды на сто километров… Придумаем что-нибудь. А пока давай спать, утро вечера мудренее…

Глава 4, в которой спасаются все, кроме Зинаиды Петровны…

– Подъём, лежебоки! Весь день дрыхнуть собрались? Ха-ха!

Потягиваясь со сна, – сухой мох оказался на редкость удобной постелью, – Аня села и прислонилась к стене. Вдоль коридора уже светились моховые «факелы», а по проходу прогуливался чародей, что-то напевая до такой степени фальшиво, что угадать мелодию не смог бы даже Валдис Пельш.

– О, боже, – донёсся сонный голос из камеры Зинаиды Петровны, – кто поставил на мой телефон этот будильник? Пингвины и то музыкальней крякают…

– Пингвины не крякают! – обиделся волшебник.

– От ваших песен, дорогой Гнусавиус, закрякают даже бегемоты, – отозвалась бабушка. – Анечка, доброе утро!

–Доброе… – начала Аня, но чародей сердито тряхнул лохматой головой.

– Потом любезностями обменяетесь! Эй, корзинку сюда!

Бряцая костями, из тёмного проёма лестницы показался скелет. Он поставил перед Гальваниусом корзину, в которой что-то булькнуло. Аня вспомнила, что со вчерашнего завтрака ничего не ела, и в животе у неё забурчало.

– Проголодались небось? – противно засмеялся волшебник. – А знаете что? Вот пускай она, – его палец с длинным кривым ногтем описал дугу и указал на Зинаиду Петровну, – пускай она и накормит вас своими шуточками! А чтобы аппетит получше был, оставлю еду прямо здесь.

Хохоча, чародей направился к лестнице. Скелет затопал следом.

– Приятного аппетита! – донеслось из темноты.

Корзинка с едой стояла посередине коридора. Ни Аня, ни Зинаида Петровна не могли до неё дотянуться.

– Вот садист! – выругалась девочка. Есть хотелось ужасно.

– Как это мило с его стороны, – отозвалась бабушка. – Не расстраивайся. Смотри, что у меня есть.

Она сняла ремень, что-то отсоединила – и оказалось, что в специальном отделении спрятан длинный шнур.

– Удобнейшая штука, никогда не знаешь, где пригодится! – похвасталась Зинаида Петровна, чем-то щёлкнула, и пряжка превратилась в крюк. Уверенный бросок – и бабушка ловко подцепила корзину.

– Та-ак, что у нас тут… М-да, небогато кормят в подземном царстве.

– Готова поспорить, там у них мерзопакостная гадость в дрянном соусе, – угрюмо проговорила Аня.

– Лови! – Зинаида Петровна перебросила ей несколько не то фруктов, не то овощей. Аня опасливо откусила кусочек. Похожий на жёлтый баклажан с пупырышками и почти безвкусный, овощефрукт явно был не первой свежести. Впрочем, от зловредного чародея никто и не ожидал деликатесов. Аня кое-как догрызла непонятный фруктоовощ до скрученного хвостика. Поймав брошенный Зинаидой Петровной ремень, она подтянула корзину и напилась свежей холодной воды из бутылки, заткнутой всё тем же мхом. «Похоже, этот мох у них для всего на свете», – решила Аня.

Чтобы позлить волшебника, они с помощью шнура вернули корзину на прежнее место. Гальваниус не заставил себя долго ждать: видимо, ему не терпелось понаблюдать, как пленницы страдают от голода в двух шагах от заветной еды.

– Ну как? Близок локоть, да не уку… – начал чародей ещё издалека, но озадаченно застыл, уставясь на пустую корзину: …сишь, – закончил он едва слышно и тут же завопил:

– Как? Как вы это… провернули?!

– Мы немного поколдовали, – заявила Зинаида Петровна, «волшебный» пояс которой уже занял своё законное место на талии путешественницы. – А что, вам можно, а нам нельзя?

Гальваниус не ответил, лишь смерил бабушку настороженным взглядом.

– Потом с вами разберусь, – прошипел он. – Встать! Руки за спину! И имейте в виду – в этот раз вас будут охранять как следует!

Сопровождаемые скелетами, Зинаида Петровна и Аня поднялись по лестнице в тронный зал. Герцог фон Копфштейн нетерпеливо барабанил пальцами по резному подлокотнику трона, а возле него стоял, потирая покрасневшие от верёвок запястья…

– Димка! – выкрикнула Аня, кинувшись к брату.

– Тише ты, задушишь… – просипел Димка из Аниных объятий. – Нашла меня всё-таки…

– Там в лагере все заколдованные! – выпалила Аня. – Тебя никто не помнил, представляешь? Если бы не Зинаида Петро…

– Тихо, мелюзга! – перебил её Гальваниус. – Потом будете розовые сопли разводить!