Делился со своими мыслями, идеями, тайнами, не боясь быть непонятым. Целовал перед сном. Помогал с готовкой. Срывал для нее цветы из клумбы. Пел песни Эллы Фицджеральд прямо в половник. Танцевал, чтобы рассмешить. Был собой.

Что Ник чувствовал к Киллиану?

Он хотел быть рядом. Даже если тот его раздражал (а это происходило в девяноста процентов случаев).

Он хотел защищать его. Не только от психов с оружием, но и от обвинений сестры, плохих воспоминаний и дурных мыслей.

Он доверял ему. Не только рассказывая свои секреты. Он без страха мог подпустить его близко к себе. Как вчера в душе.

Он ревновал. В основном к Макс. И та прекрасно это знала.

Отелло вернулся

Заметил ли кто-нибудь еще? Заметил ли Киллиан?

– Прости, что накричал.

– Ты всегда кричишь. Я привык.

Ландре сказал это без упрека. Но больше не сказал ничего. И от молчания у Ника разрывалось сердце.

Он влюбился в лучшего друга?

Когда это произошло? У него и так хватало проблем, и он с превеликим удовольствием продолжил бы жить в неведении, оправдывая сильную привязанность к Ландре любыми другими причинами. А теперь он и в глаза ему не мог смотреть дольше двух секунд. Хотя в этом необходимости не было: тот сказал Макс, что не выспался, и устроился на заднем сиденье.

Кто действительно не выспался, так это Ник, который ночью не смог сомкнуть глаза. Потому что Киллиан так и не вернулся в их номер. Но все еще был в его рубашке.

И глядя на все это, у него возникал только один вопрос…

– …что за хрень ты опять устроил? – Макс за шкирку вытащила его из машины, когда остальные пошли подкрепиться в маленькое придорожное кафе, и прижала его к кузову. – Ты должен был поладить с Сэмом, а не разругаться еще сильнее. Еще и умудрился посраться с Киллианом!

– Никто не срался, – Ник огляделся по сторонам, надеясь, что остальные их не видят.

– Да он за весь день сказал не больше десяти слов! – девушка тыкала его в грудь указательным пальцем. – Знаешь, я в отличие от некоторых выполняю свои обещания. Так что получай!

Ник вовремя среагировал, подставляя под удар свои локти.

– Прекрати.

– И где твои хваленые бойцовские навыки, о которых весь вечер тараторил Сэм?

Хваленые?

– Я не собираюсь с тобой драться, – Ник действительно только уклонялся от ее ударов, время от времени блокируя их.

– Тебе же хуже!

– Уже на людей бросаешься, Томсон?

Прозвучавший голос Киллиана заставил прекратить их эту бессмысленную борьбу.

– Хочу выбить из него всю дурь.

– Это невозможно, поверь мне, – Ландре, ни разу на него не посмотрев, открыл заднюю дверцу автомобиля и уселся на свое место.

– Он защищает тебя даже после ссоры?! – зашипела Макс, когда за ним захлопнулась дверь.

– Сказал же, мы не ссорились.

– Полагаю, это правда, – протиснулась между ними Вивьен. – Иначе ходил бы Киллиан в его одежде?

Макс с выпученными глазами повернулась к машине.

Ник был уже в шаге от того, чтобы поднять руки к небу и начать молить о терпении, но его внимание привлек “псс” Сэма, жестом попросившего отойти вместе с ним в сторону.

– Вивьен снова ничего не понравилось? – догадался он о причине их быстрого возвращения из кафе. И такое происходило каждый день.

– Ага, – тихо начал Брукс. На его лице красовались несколько свежих ссадин и большой синяк. – Слушай, я случайно услышал весь ваш разговор, – так уж и случайно, – и, наверно, хотел попросить прощения за вчерашнее. Это ведь из-за меня началась та потасовка.

Наблюдать за Сэмом, который пытался извиниться перед ним, было как минимум любопытно.

– Ого. И кто ж тебя надоумил? Или сам все понял?

– Вообще-то, Киллиан. Мы говорили сегодня утром, – Ник надеялся, очень сильно надеялся, что выражение его лица оставалось бесстрастным.

– Короче, вчера я много выпил и нес чепуху.

– Ты всегда несешь чепуху.

– Да ексель моксель!

– Воу воу, ладно. Пойдем, пока мы снова не начали спорить, иначе Макс вышвырнет меня из машины.

– Подожди, – Сэм перекрыл ему путь. – Почему вчера ты сказал мне о ней? Ну, про “обратить внимание”.

– Зачем спрашиваешь?

– Вчера Макс обработала все мои раны и помогла привести себя в порядок. Еще ни одна девушка не подходила ко мне так близко, – глаза Сэма округлились, голос понизился до шепота. – Не знаю, мне показалось или нет…

– Не показалось.

– Ээ.. ладно, – поплелся тот к машине, кажется, понятия не имея, что делать с этой информацией.

Даже Ник заметил что девушка, вынужденно проводившая с Сэмом уже который вечер, смотрела на приятеля по другому. Это был уже не жалостливый взгляд как в то утро в доме Кэти. К тому же, Сэм перестал вести себя как придурок рядом с Вивьен. Последняя, к слову, перестала его избегать.

Было сложно уловить суть их связи. По крайней мере, Ник не понимал. Все трое сдружились после ссоры Киллиана с сестрой. Он на их месте вовсе перестал быть с ней общаться. Хотя… не ребячество ли это?

Брукс с Томсон понятия не имеют, что происходит в семье Ландре. А обвинения по типу “ты похож на нашу мать” без контекста звучали не слишком обидно. Эффект еще снижался тем фактом, что их обоих чуть не пристрелили несколько часов назад. Подумаешь, ссорятся. Главное, что добрались живые и здоровые.

Но ведь Сэм был близким другом Киллиана.

– Почему ты не поговорил с ним после той ссоры?

Полчаса спустя они остановились у другой закусочной.

– Я хотел, но… – Брукс развел руки в стороны и пожал плечами, – рассказал бы он то, о чем молчал четыре года? Я ведь узнал, что у него есть сестра, пять месяцев назад.

– Поэтому решил, что будет лучше сблизиться с Вивьен? – Ник открыл стыренную из магазина пачку сигарет и закурил.

– Да не сближались мы. Я обдумал твои слова, и в тот вечер в мотеле мы с ней как раз об этом и говорили, – Что? Сэм тоскливо вздохнул. – Сам ведь сказал, что она одна. А эти их слова про разрушенную семью и болезнь мамы… Я понятия не имею, что происходит в их семье. Но ты ведь все знаешь? – он медленно кивнул. – И предъявляешь нам, что мы видим мир черно-белым? Может попробуешь посмотреть на ситуацию с ее точки зрения? Или нам надо было отпустить Вивьен после того, как ты на нее наорал?

Для полного счастья Нику не хватало, чтобы его пристыдил какой-то Сэм. Почему то приводящий убедительные доводы.

– А что думает Макс по этому поводу?

– Она сказала, что с Киллианом все будет в порядке.

– Почему? – Ник оторвался от точки на горизонте, которую гипнотизировал уже минуту.

– Потому что он с тобой, – просто сказал Сэм, а у него желудок свело. – Не сказать, что я очень рад этому.

– Не завидуй, – попытался усмехнулся Ник, но только закашлялся из-за сигарет.

– Я привык быть не в приоритете, – начал тот с повышенным интересом ковырять кроссовком небольшую дыру в асфальте.

Кажется, Ник задел больную тему. Еще неделю назад от этих слов он бы раскичился. А сейчас…

Теряешь хватку

– Снова несешь чепуху.

– И долго прикажете вас ждать?! – крикнула появившаяся из закусочной Макс, взявшая на себя обязанности няни. – Чего это вы делаете? – все же заметив выражения их лиц.

– Налаживаем отношения, – неуверенно проговорил он.

– Да, – так же неуверенно протянул Сэм и хлопнул его по плечу. Ник с тяжелым взглядом посмотрел на руку на своем плече, и тот быстро убрал его от греха подальше.

Томсон весь день не спускала с него подозрительно прищура зеленых глаз. А он не мог выкинуть из головы слова Сэма.

Может попробуешь посмотреть на ситуацию с ее точки зрения?

На что здесь можно было смотреть? Любящий брат, жесткая мать, равнодушный отец, – почему из всех возможных вариантов она выбрала наихудший? Да, в какой-то момент Киллиану пришлось отдалиться от сестры, но почему после потери влияния Ивонны Вивьен не отреклась от нее? Неужели любила? Или боялась?

Почему, имея одинаковые исходные данные, Ландре выросли настолько разными? Ник прекрасно помнил, каким был Киллиан, когда они только начали общаться: сдержанный, немногословный, флегматичный. Такой, каким желала видеть его мать. Но постепенно маска, скрывающая за собой чувства, эмоции, да и истинное лицо в целом, спала. С Вивьен такого не случилось. В чем же причина? Она ведь умела смеяться, плакать, веселиться. Почему девушка не желала открыться перед братом? Не смогла простить старые обиды? И при этом смеет говорить о разрушенной семье?