Но все выглядело дорого-богато. Даже у голубей, клюющих зерно на мраморных плитках лестницы, были серебряные кольца на лапках. Вы и представить себе не можете, в какой пошлой роскоши живут эти индийские махараджи.
Резанцев, в ожидании аудиенции правителя, ярого поборника этикета, не мог не отдать должное мастерству древних каменщиков и резчиков, потому что вышедшие из-под их резца скульптуры были превосходны. В камне застыли боевые слоны, жестокие странные боги со множеством рук и марширующие армии.
Наконец, на центральный балкон вошли двое: индус и европеец. Индус, пыжащийся как пуп земли, явно султан, а европеец явно присланный военный советник. И Виктор сразу понял, что место "советчика Сталину" тут уже занято. Ладно, он не собирался ставить на Майсур слишком многого. Пусть дела идут, как идут.
— Ваше величество? – осторожно произнес по-английски Резанцев, поклонился и замолчал, ожидая, пока выступившему из ниши переводчику удастся привлечь внимание султана.
— Султан немного понимает французский и неплохо говорил на местном канарезском языке, но предпочитает персидский, поскольку этот язык напоминает ему о принадлежности к великим персидским династиям, – громогласно возвестил переводчик.
Все эти языки Виктор не знал. Может полсотни слов на персидском, но это было не в счет. А султан мог бы выучить английский, может быть и не умер бы так позорно. А впрочем индус-переводчик знает английский даже лучше Резанцева, так что грех жаловаться.
Султан же явно считал себя выше коренных темнокожих жителей Майсура (из племени каннару) и никогда не упускал случая напомнить о том, что он мусульманин, перс и правитель, а они все – богатые и бедные, знатные и нищие – всего лишь жалкие индусы и его покорные подданные. Сам Типу был мелкий смуглый коротышка, невысокого роста, полноватый, с густыми красиво подстриженными усами, широкими серыми глазами и большим крючковатым носом. Он казался полным, даже мягкотелым. Ишь ряху-то отъел, ферт...
С виду – ничего особенного, но султану не обязательно быть красавцем, гарем и так полон. Но часто внешность бывает обманчива. За этой непритязательной наружностью крылись довольно решительный ум и отважное сердце.
Смуглый коротышка, лишенный всяческих предрассудков, стоял положив руку на рукоять сабли. Сабля висела на широком шелковом поясе, перехватывавшем бледно-желтую шелковую тунику, которую Типу носил поверх свободных ситцевых шаровар. Тюрбан из красного шелка украшала золотая эмблема в виде головы тигра. Изображение тигра вообще присутствовало едва ли не на каждой принадлежащей султану вещи, потому что именно тигр был его талисманом и источником вдохновения.
Эмблема на тюрбане также свидетельствовала о верности Типу своей религии и почтении к Аллаху. Рисовать живых существ сторонникам ислама нельзя, но оскаленную звериную морду, в стиле символизма, составляли искусно расположенные буквы, складывающиеся в строку из Корана: "Лев Божий победитель".
Над эмблемой, приколотый к короткому белому плюмажу, сверкая в солнечных лучах, красовался рубин размером с голубиное яйцо, горящий неземным огнем. Для красоты его правитель таскает, для солидности. Рядом с великим рубином все остальное богатство дворца меркло и пряталось в тень. Взгляд у султана твердый, уверенный. Горящие глаза Типу буравили посетителя насквозь, добрым взглядом ядовитой кобры.
Пока султан пребывал в задумчивости, представился европеец, знающий английский:
— Я полковник Жан Гуден, военный советник султана Майсура, присланный Французской Директорией.
Официально он числился советником Типу, присланным режимом Директории, чтобы помочь Майсуру разбить англичан, и терпеливый Гуден делал все возможное, чтобы принести здесь пользу. А что его советы в большинстве случаев просто игнорировались правителем аборигенов, так тут его вины не было. И не мудрено - Париж обещал слишком многое, но обещанные французские войска так и не прибыли в Майсур. Короче говоря, Бель Франс -Прекрасная Марианна упорно утверждала: вы там сами только начните, а уж за нами со свободой, равенством, братством не заржавеет.
— Очень приятно. Лейтенант Виктор Резанцев, Российская империя,— учтиво поклонившись, отвечал Виктор.
Ох уж, эти русские... Лейтенантом он не был как и офицером вообще, но кто сейчас проверит? К тому же лейтенант звучит намного солидней, чем прапорщик-контрактник.
— Мы рады Вам, лейтенант, - сочился медом французский советник, смахивая с лица мелкие капли пота, сыпью усеявшие нос и подбородок. — Вы не одиноки в своем стремлении присоединится к правому делу. Британский Сиркар [ главный правящий орган местной Индийской компании] — туземцам явный враг, поскольку не дает их вдовам всходить на костер или убивать друг друга во имя Кали, и вообще негодяи- британцы против их религии. А индусы- очень религиозные люди. В столице Майсура находится сейчас небольшой батальон из европейских солдат. Но и Вы не будете лишним. Султан найдет вам достойное применение.
— Полностью поддерживаю Ваши убеждения, что прекрасный старинный индийский обычай, согласно которому вдов замучивают до смерти, должен оставаться неизменным! Не надо разрушать нравственные устои! Что до меня, то я бы хотел бы получить в свое распоряжение роту стрелков. И соответствующее финансирование. У меня в арсенале много новых приемов. Но они требуют денег. Вы слышали о винтовках или штуцерах?
— Французская армия ими не пользуется. Для простого солдата это слишком дорогое и мудрёное оружие. Но для Вас мы найдем подобную игрушку.
— Хорошо бы несколько штук. И нужны мастера для обслуживания. И естественно деньги.
— Султан обдумает Ваше предложение. Вас известят, — повинуясь кивку султана переводчик завершил аудиенцию.
«Стандартная увертка. Вам перезвонят. А ведь как все хорошо начиналось», — подумал наш герой, но вслух с пылом произнес:
— Господин! Клянусь клинком и эфесом, я — твой человек и солдат!
Виктор ушел понимая, что дело дрянь. Как все запутано…
Мягкотелые французы и так никудышные солдаты. Но, если вырвать такого болвана из привычной среды любимого Прованса и курортного Лазурного Берега, лишить его ежедневного стакана свежевыжатого апельсинового сока и пирожного безе, то он впадает в ступор. И от ужаса умирает. Что и доказало вторжение Наполеона в Россию.
Явно француз, отрыжка глупой обезьяны, уже пребывает в тихой панике и ничего не соображает. Да и черномазый коротышка Типу, очередной любитель бананов, не производит впечатление умника. Им не победить. Одна рука не сможет бить в ладоши... Так что тут надо не геройствовать, а работать просто над рейтингом. Всему свое время! Чтобы тут выжить и прижиться, нужны только мужество, мужество и еще раз мужество. И тебе воздастся!
Позже Виктор узнал, что его первые впечатление были верными.
— Этот ференжис из Франции Гуден-сахиб на досуге ходит в женском платье, душится как шлюха и одевает браслеты,- как сообщили парню индийские сплетники.
Сплошной "пардон". Советник-извращенец. Впрочем, все равно. Хрен с ними, толерантными. Надо заработать деньжат и авторитет, а там хоть трава не расти.
Через пару дней ожидания, Резанцев узнал, что ему уготован официальный прием внутри дворца. Здесь снова все было само богатство — прекрасные шелковые драпировки на стенах, огромные подсвечники пурпурного хрусталя, свисающие с резного с позолотой потолка, роскошные ковры на полу и все виды превосходных украшений из золота и слоновой кости, серебра и черного дерева. Все это свидетельствовало бы о дурном вкусе, если бы не стоило так чертовски дорого.
Приемный зал представлял собой просторную комнату с мраморными колоннами и расписными стенами. Центральное место в зале занимал роскошный трон, воздвигнутый на платформе размерами 2,4 на 1,5 метра на высоте 1,2 метра от выложенного каменными плитами пола. Трон поддерживали фигура скалящегося тигра в центре и дополнительно еще четыре вырезанные из дерева тигровые лапы по бокам. С двух сторон к трону вели позолоченные серебряные ступеньки.
