- Вариантов всего два, так что я сейчас брошу монету и узнаю.

- Если что, я готов устранить его, - как-то переборщив с энтузиазмом, сказал рядовой Янг.

- Мы не можем оставлять беспорядок здесь. Решим по пути. – я вытащил из рюкзака местный телефон и отошел позвонить Майлсу. Потом вернулся и объявил:

- Срочная передислокация. Идем за мной на северо-запад.

И конечно, когда мы отошли, Питерс сказал:

- Сэр, мы должны так оставить оборудование?

- Конечно, да. Не задавай дурацких вопросов.

К этой минуте Майлс уже должен был передать Дэйву, что пора удалять мою личность из системы, и я прямо чувствовал, как исчезаю из этого мира. Конечно, вряд ли это происходило в хронологическом порядке, но мне представлялось это именно так. Вот я будто и не рождался, не ходил в детский сад и школу, не участвовал в соревнованиях и не поступал в Пойнт. Я не до конца знал, что именно делали с базами данных, где фигурировал я, скорее всего, там всего лишь, где могли, заменили биометрические данные, мои же изображения, параметры и отпечатки пальцев и сетчатки соединили с новой личностью. Уверен, что все это было поверхностно, ненадежно и развалилось бы при первом же обращении к бумажному носителю или системе, которую мы пропустили. Но нам нужно было выиграть всего пару дней, так что оставалось надеяться, что столько это все продержится. И я до сих пор не знал своё новое имя.

Через полчаса мы дошли до своей «станции», я скинул координаты и получил ответ, что транспорт прибудет в течение часа. Я объявил обед. Из-за Питерса нельзя было даже говорить о деле, так что ожидание оказалось весьма тягостным. Когда пришло сообщение «Т-120{?}[Т-120 - время до начала события. В данном случае, 120 секунд. T-time, перед количеством секунд ставится знак минус, так как идёт обратный отсчет]», я подошел к Янгу и шепнул:

- Он должен сидеть между мной и тобой.

- Да, сэр.

Мы все вышли на дорогу. Питерс все больше нервничал. Когда он увидел наш транспорт, который представлял собой старый грохочущий инкассаторский грузовик, он начал в недоумении посматривать на остальных, но никто и бровью не повел, поэтому он влез вместе со всеми. Как только закрылась дверь, я сказал:

- Питерс, сдай оружие.

- Сэр, я…

Возможно, он хотел задать вопросы или оказать сопротивление, но это затруднительно, когда на тебя направлены девять стволов. Он был разоружен и так, на всякий случай, связан.

- Что ж, у тебя все еще есть выбор, - сказал я. – Минут через 10 мы можем остановиться в каком-нибудь более-менее подходящем месте, и ты будешь совершенно несправедливо и безвременно, но быстро застрелен. Или ты остаешься с нами, и будешь застрелен только если вызовешь подозрение.

- Что вы делаете?

- Долго объяснять. И вопрос сейчас не в этом, а в том, хочешь ли ты прожить немного дольше.

- Я..мне нужно больше информации.

- Хорошо. Если тебя беспокоят всякие патриотические вопросы, расслабься, нашей стране от нас ничего не угрожает. Пока можешь представить, что мы хотим сбросить милитаристские оковы и основать поселение свободных художников… Что напомнило мне… Снимите все знаки отличия, каски, разгрузки. Спарываем все флаги и надписи. – я снов повернулся к Питерсу. – Решил? Тебе ужасно повезло: ты можешь присоединиться к нам без вступительных испытаний.

- Я не буду участвовать в терактах, - глядя в пол, сказал Питерс.

К этому моменту я успел оторвать все опознавательные знаки, которые крепились на липучках и кнопках, и просто бросил их на пол, взял Питерса за шею и прислонил к стене фургона, чтобы он посмотрел на меня.

- Знаешь что, приятель, f*ck you! Мне сейчас намного проще и безопаснее пристрелить тебя, а не сидеть и уговаривать! Чертовски несправедливо, что все так с тобой получилось, но ничего уже не изменишь. Максимум, что я могу попытаться сделать, это послать конверт с деньгами твоей семье, потому что страховку за тебя получить будет сложно.

Питерс вдруг закатил глаза и повис на моей руке, и у меня ушло не меньше двух секунд на то, чтобы понять, что из его бока торчит нож.

- Какого черта, Янг! – я отдернул руку, и тело сползло на пол.

- Капитан, но Вы сами сказали, что легче…

- Идиот! Ты слышал прямой приказ?

- Нет, но…

- Операция длиться четверть часа, а у нас уже две потери!

- Почему две? Ведь…

Он не успел доложить результаты своего гениального наблюдения, потому что я быстро наклонился за винтовкой и врезал ему прикладом сначала в челюсть, а потом в висок. Я был так зол, что надеялся, что этого будет недостаточно, и у меня будет предлог превратить всё его лицо в фарш. Но он затих, и мне пришлось остановиться.

- Простите, парни, - глубоко вздохнув, сказал я. – Неудобно получилось. Но вы сами понимаете, что по-другому нельзя было.

В этот момент состояние моей души и тела было сплошным парадоксом. Я был в ярости, но в ярости удивительно легко регулируемой и настраиваемой. Меня, конечно, окатило стандартной волной адреналина, но его действие прекратилось почти мгновенно – даже руки вспотеть не успели. Где-то в закоулках сознания появилась мысль, что, похоже, я только что прикончил своего солдата, но меня это не очень беспокоило. Да, вижу, как это выглядит, но, поймите, мой мозг был утоплен в стимуляторах, и я был одновременно потрясающе расслаблен и сосредоточен, поэтому моей главной мыслью в тот момент было не помолиться за души усопших, а очистить от них фургон и придумать, как объяснить это все Дэвиду.

Но пока я отправил сообщение Майлсу: «У нас планируется захоронение. Сверни куда-нибудь».

Через пару секунд фургон чуть заметно вильнул – видимо, Майлса новости несколько удивили, но он прислал “ок” и поехал дальше.

Мы остановились только через час – невероятно долгий промежуток времени, если проводишь его в душной, трясущейся повозке, где ОЧЕНЬ сильно пахнет свежей кровью. Майлс открыл дверь, и перед нами оказалась почти сплошная стена зелени. Заглянув к нам, он поморщился.

- Несчастный случай, да? Вот что бывает, если ездить непристегнутыми. У меня только одна лопата, так что давайте не будем рассиживаться.

Я назначил очередность работ и отошел в сторону. Майлс закурил и подошел ко мне. Я посмотрел на узкую тропу, по которой он проехал, и спросил:

- У тебя на машине спереди пара гигантских мачете? Как ты сюда втиснулся?

- Многолетняя практика по втискиванию. Но развернуться тут, конечно, не получится, так что полмили будем задницей вперед выбираться.

- Прости за беспорядок.

- Не нужно извиняться. Нужно по приезду на базу взять бутылку отбеливателя и устранить это.

- Думаю, я найду людей.

- Не подумай, что я вмешиваюсь, но чувак с потрепанным лицом выглядит недостаточно мертвым, на мой взгляд. И каким бы ужасным человеком он ни был при жизни, ты же не закопаешь его живьём?

- Нет. Думаешь, тут можно разок выстрелить?

- Сложно сказать. Давай-ка я лучше дам тебе пушку с глушителем.

- Это будет очень мило с твоей стороны.

Он принес пистолет и поинтересовался:

- Сам?

- Ни за что не разделю это удовольствие с кем-то другим.

- О, я с первой секунды понял, насколько ты кровожаден.

- Это точно.

И вот тут фармацевтическая поддержка моего организма перестала справляться. За всю свою карьеру я прикончил не так уж много людей. Ладно, согласен, даже один человек – это уже много, но разница между одним и сотней все-таки есть, а я и близко не подошел даже к 30, более точную статистику я бы предпочел не предоставлять. Но тогда это были, типа, мои рабочие обязанности, которые я не мог не выполнять, а еще немного помогало осознание, что если ты этого не сделаешь, он убьет тебя или кого-то из твоих людей или кого-то из гражданских.

Ну да, Янг заколол Питерса, но мне он прямой угрозой не был, и просто выстрелить в голову человеку, который лежит у твоих ног и совсем не может сопротивляться – это неестественно и тошнотворно.