- Ева, извини, что поздно.

- Ничего, я ещё работаю. У тебя что-то случилось?

- Да нет, я в порядке, просто хотел тебя предупредить…В общем, не разговаривай с незнакомцами и не принимай сомнительных предложений о работе.

- Ну, пап, я уже старовата для таких предупреждений, - рассмеялась Ева. – И потом, у меня всегда есть под рукой молоток.

- Тогда я спокоен за тебя.

========== Год 30. Часть 3 ==========

Из отчета Макловски, М.

Класс открытости В/80 лет

<…>

3) К этому моменту я могу утверждать, что ни в компьютерной информационной базе, ни на бумажных носителях нет ни одного упоминания о человеке по имени Дольче Рамос и, по всей видимости, я единственный человек, утверждающий, что видела её более 23 лет назад. Ситуация эта меня настораживает, потому что учётные карточки Карла-Густава и остальных наших я нашла. Также я установила, что карту Её святейшества не видел никто и никогда (сначала я подозревала, что она просто хранится в каком-то музее или сейфе). Это толкнуло меня на более решительные меры. В первую очередь я обыскала бывшие покои Карла-Густава, но по всей видимости, он не вёл личного дневника, и мы никогда не узнаем, почему он решил скрыть личность Мамы, утверждая, что предоставил нам всю информацию.

Две недели назад я установила камеру наблюдения в личных покоях Мамы (включается на движение, общее количество записанного видео – 2160 минут, см. файл НМ001). Мама также не ведёт дневника, а образ жизни Её очень публичен. У Неё есть секретная комната, но абсолютно непримечательная. Единственный факт заинтересовавший меня: по всей видимости, самовольная и несанкционированная отлучка Мамы вечером 5 августа с 21:20 до 00:15. Её отсутствие заметила только сестра Анна (см. досье СНМ 002). Моя камера не записывает звук, но не похоже, что Мама дала ей какие-то объяснения.

Это заставило меня произвести повторный осмотр помещения, где я нашла новый предмет: очки. Это не очки Её святейшества, потому что она ими не пользуется, но мне удалось обнаружить следовую ДНК. ДНК-профиль Мамы из набора можно исключила по образцу, который я промаркировала литерой D. Что-то ещё идентифицировать не смогу, так как здесь нет баз для сравнения. Материал посылаю вам в надежде, что вы найдете совпадение по вашим базам.

***

Несмотря на то, что работали на открытом воздухе, Марию уже подташнивало от запаха краски. Но, по крайней мере, находясь на починке и покраске крыш, она имела возможность:

А) иногда оставаться одной;

Б) проверить некоторые воздуховоды, планы которых посылал Карло;

В) подзаряжать на солнце передатчик и проверять сообщения.

Большинство сообщений состояло из двух слов: «Отчёт получен», но сегодня, когда она подняла черепицу и выдернула провод зарядки, под экраном часто мигал красный огонек. Мария оглядела окрестности, села за трубу и открыла сообщения. Их было целых три. Первое, как обычно, «Отчёт получен», а второе казалось просто огромным, с двумя прикрепленными файлами.

Срочно! Отосланные Вами пробы не дали полного совпадения по базам, но общие аллели позволили нам найти ближайшего родственника по имени Мэтью Кёрк. Данная информация беспокоит нас по двум причинам:

- Кёрк – офицер наших вооруженных сил;

- В прошлом году он принимал участие в военной операции на территории Боливии, имеет медаль «За отвагу» и виртуальный знак отличия за работу в разведке.

Теперь самое тревожное. Кёрк заканчивал одну академию с Дэйвом, сыном Генерала Дженкинса. Они были на разных курсах, но в одной команде по плаванию. В боливийской операции Кёрк находился под началом Дэйва, и они до сих пор числятся в одном дивизионе. Также аналитик предварительно сообщил, что их имена встречаются вместе в нескольких единицах информации, контекст которых сейчас проверяется на предмет случайного совпадения. Как Вам известно, вот уже 17 лет Дэйв знает о Проекте. У нас нет доказательств, что он распространяет эти сведения.

В настоящий момент Кёрк находится в отпуске в Санта-Кларе (данные сведения были проверены и нашли подтверждение), он не имел возможности попасть в ЕМ, связаться с родственниками по нашим каналам или получить доступ к предметам, отправляемым туда.

Мы посылаем досье Мэтью Кёрка (см. вложение) с его фото и данными для вашей связи с ещё одним нашим человеком, который работает в вашей столовой, так как мы нуждаемся в более оперативной передаче данных.

Мария нажала на первое вложение и сначала открыла фотографию. Человек в парадном мундире смотрел хмуро, и лицо его не вызывало абсолютно никаких ассоциаций. Из досье она узнала, что Кёрку всего 23 года, в военизированные лагеря он ездил с 14, академию закончил в 21, имея отличные результаты почти во всём, включая горные лыжи, плавание и рукопашный бой. У него было больше боевых выездов, чем у среднестатистического профессионального офицера, что, видимо, и привело к указанным ранениям.

Список его достижений был довольно внушительным, список взысканий – коротким: драка с сослуживцем, неоказание помощи военнопленному (что, скорее всего, означало, что он его либо забил до смерти или ранил и бросил умирать) и превышение лимита расхода боеприпасов.

В разделе «Хобби, интересы» был указан биатлон и троеборье. Это было примерно то же самое, что зубному врачу говорить, что на досуге он занимается удалением зубного камня. В общем, в своей области он был то же, что Мария – в своей. Она тоже всегда проходила все обязательные и дополнительные тренинги, в хобби указывала «фритиш» и «анализ политического устройство ЕМ», что, строго говоря, было её специализацией. И Мэтью так же нравился руководству, что подтверждалось обтекаемыми и, похоже, смягченными формулировками во взысканиях, и пометкой внизу страницы «представить к званию майора после Колумбии».

В досье Мэтью почему-то не была указана школа, а из родственников только мать, да и та с другой фамилией – Камиль Грасиано.

В общем, пока эта информация Марии никак не помогала. Данные оперативного связного она запомнила и стёрла, и уже хотела прочесть следующее сообщение, но тут до неё донеслись голоса возвращающихся с обеда сестёр, поэтому пришлось срочно спрятать передатчик до лучших времен. Сестры поблагодарили её за терпение и отпустили на перерыв. Теперь Мария всматривалась в лица пристальнее. Санта-Клара Санта-Кларой, но осторожность никогда не помешает.

***

- Слушай, а я тебе ещё не говорил, что ты самый дурацкий дурак, которого я когда-либо видел?

- Раз этак 200, но в последнее время реже, чем обычно, - сказал Бенуа.

- Ага, потерял я, значит, бдительность, - кивнул Марко. – Да и надеялся, что ты поводов мне больше не дашь.

- Ну, извини. Но я думал, что мы не тебя сейчас успокаиваем, - устало сказал Бенуа.

- Меня тоже. Инга – моя любимая твоя жена.

- Не поверишь, моя – тоже.

- Не считая Марго, конечно, - вдруг добавил Марко.

- Вот уж нет, брат. ОНА никогда не была моей женой, что грустно только потому, что делает Еву бастардом, но в то же время хорошо, потому что таким образом количество моих браков не превышает четырёх.

- Ну, мы-то серьёзно воспринимаем только Лин и Ингу, - признался Марко.

- То есть, ты тоже относишься к той группе бездушных мерзавцев, которые при упоминании имени Адели спрашивают: «А кто это?», а потом говорят: «Ах, оставь прошлое прошлому».

- Я именно такой. И тем более считаю диким, неестественным и лишенным всякого смысла ссорится, а уж тем более, расставаться из-за неё со, слава Богу, живой, прекрасной женщиной.

- Да это не из-за Адели, - отмахнулся Бенуа.

- Нет?

- Нет. Ну, с этого началось. Я, как всегда, поехал навестить её. Заметь, я там бываю-то не более двух раз в месяц, ну, а реже было бы неуважением к ней, к ее отцу… В общем, когда я пришёл домой, Инга сказала: «Я всё знаю», а у меня голова другим была занята, и я ляпнул: «Уже не важно. Я её больше не увижу». Она сначала подумала, что я слегка тронулся, а потом сообразила, что я говорю не об Адели. Да не делай ты такое лицо! Это никак не касалось моей семьи.