- А теперь я с тобой! Просто не верится!

- Вот уж точно. Открывай глаза, смотри вправо и вверх. Даже не думай! Никаких поцелуев, пока священник не разрешит!

***

Когда они зашли, священник уже ждал.

- Невеста за мной, жених ищет свидетелей. Советую взять тех, кто входит в наш стандартный пакет услуг – они сейчас в трапезной.

- Бенуа, я должна идти? – испуганно спросила Адель.

- Не волнуйся. Понимаешь, это надо мной сейчас практически нимб светиться от моей безгрешности, а твои моральные основы еще нуждаются в проверке. Иди и ничего не скрывай от этого человека.

Сам же Бенуа пошел в трапезную и познакомился с профессиональными свидетелями. Они были довольно прилично одеты, имели подозрительно красные носы, а самому младшему было лет 65. Свидетели сообщили, что находятся здесь из любви к церемониям такого рода, не просят даже никакой благодарности за свой почетный труд, но десятка была бы весьма кстати… Бенуа выбрал двоих, которые выглядели наименее суетливо и наиболее адекватно, и вернулся с ними к алтарю. Адель с улыбающимся священником появились буквально через пару минут.

- Не вижу препятствий к этому браку, - провозгласил святой отец. – Гостей нет? Мать? Отец? Родственники?

- Мы из позже обрадуем, - пообещал Бенуа. – Поэтому можете пропустить все обращения к присутствующим. Я готов сразу сказать «да» и унести её отсюда в светлое будущее.

- Не торопись, сын мой, это один из самых важных дней в вашей жизни. Дочь моя, я думаю, ты можешь сразу встать сюда.

Адель повернулась лицом к Бенуа и пожалела, что нет фаты, потому что в глазах сразу защипало, и ей даже пришлось пару раз шмыгнуть носом, чтобы эмоции не перелились через край. Она чувствовала, что дрожит всем телом и не слышит ни одного слова священника, что будущее стало ещё более неопределенным, чем раньше, а в мире стало ещё больше непонятного… Но вместе с тем, ей в этот момент хотелось быть только здесь и только с этим человеком. Священнику пришлось повторить главный вопрос дважды, а Бенуа осторожно сжать ее руку, прежде чем она очнулась и сказала:

- Да! Конечно!

- Спасибо, - сказал Бенуа. – Я, честно говоря, немного волновался по этому поводу.

- Что ж, властью, данной мне Господом Богом и Великим понтификом Церкви Единого Мира Ее Святейшеством Александрой IX, объявляю вас мужем и женой перед Богом и Миром. Теперь вы обладаете всеми правами и обязанностями законных супругов и да живите в любви и согласии! Аминь! И да, можете поцеловаться прямо здесь.

- Наконец-то! Представляешь, ни разу еще не целовался ни с чьей женой, тем более, со своей. Чувствуешь разницу?

- Честно говоря…да! – воскликнула Адель, отдышавшись.

- Ваше свидетельство будет готово через минуту, - сказал священник, убедившись, что в их поцелуе возникла пауза.

- Спасибо. А получается, что нас немножко и Мама римская поженила? – спросил Бенуа.

- Да, сын мой, Её святейшество безусловно благословляет все браки, тем более, церковные.

- Это очень интересная информация, - пробормотал Бенуа.

Затем все присутствующие расписались в свидетельстве, и Бенуа вынес Адель на руках из церкви: в полной тишине, на пустую улицу, без приветственных криков и лепестков роз.

- Что теперь? – спросила Адель .

- Ну, я подумал…теперь-то нам ничего не мешает…

- Да, тем более, что на прошлой неделе мы почти…

- О, нет, даже близко ничего похожего. Но ты не волнуйся, я уже лучше знаю, чего не надо делать.

- Я и не волнуюсь, - Адель посмотрела на своё кольцо. – Куда поедем?

- У меня есть ещё одна квартира. Я так не хотел попасть туда с тобой, но у нас просто нет другого варианта. Тут такое обилие жилья, что никто даже не планирует открывать гостиницы. Есть постоялый двор, но я помню эти заведения ещё с экспедиторских времен…

- А что такого ужасного в твоей квартире? – спросила Адель.

- Абсолютно ничего. Обыкновенная маленькая, пыльная, непрезентабельная квартирка… Там, по-моему, даже штор нет.

- Ты что-то недоговариваешь.

- Какое облегчение, что я принял решение в пользу моногамных отношений – было бы крайне затруднительно тебе изменять.

- Бенуа!

- Извини. Ну, она там бывала пару раз…ладно, три раза, если быть точным, но это вовсе не значит, что там её зубная щетка хранится или сентиментально стоит чашка со следами от помады. Нет там ничего. Она, по-моему, даже отпечатки пальцев за собой стирает. И хватит об этом! Ты там посидишь одна немного, поучишься пока подписываться новой фамилией, а я приберу и пропитание нам добуду.

Но в квартире, когда Бенуа, переодевшись из белого смокинга в более неприметную одежду, собрался уходить, Адель изо всех сил обхватила его и прошептала:

- Нет! Не оставляй меня тут одну!

- Не глупи. Тут абсолютно безопасно. У неё, конечно, есть ключ, но нет ни единого шанса, что она явится посреди рабочего дня да ещё и в неназначенное время.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что она не хочет увидеть то, что не хочет увидеть. И давай уже окончательно проясним кое-что. Не надо думать, что когда мы будем идти по улице, каждая вторая женщина будет мне многозначительно подмигивать. Их было достаточно мало, чтобы был шанс, что я ни одну из них и в жизни-то больше не встречу. Я не буду сейчас делать вид, что руководствовался строгими моральными принципами, скорее, мне элементарно не хватало времени. Скажем спасибо Еве и работе… Боже, мне только что пришло в голову, что это тоже может быть связано…Ладно, неважно! Короче говоря, не хочу это так откровенно записывать в свои добродетели, но всё-таки мне пришлось на многое пойти, чтобы заполучить тебя в законные жены. И я осознаю всю ответственность! Так что возьми себя в руки и дождись меня…в этом платье.

***

По пути в Ватикан Бенуа затормозил у телефонной будки.

- Подожди минутку, я должен поговорить с Марко. И да, я не позвонил из квартиры, потому что не хочу, чтобы ты это слышала.

На работе Марко не оказалось, дома трубку взял Марио.

- Марио, дружище, позови мне моего любимого старшего брата!

- Ну, лаааадно… А что это с тобой?

- Не спрашивай, но помни – я вас всех очень люблю. Передай это Жюли и малышу Ники, когда он родится.

- Па-а-ап! Тут Бенуа звонит, и он, кажется, с ума сошел!

- Брат? – осторожно спросил Марко, беря трубку.

- Да, Марко… Помнишь, о чем мы говорили месяца полтора назад?

- Ты, видимо, имеешь в виду что-то запоминающееся…О, помню! Ты рассказал, что у тебя на тренировке по парному катанию один ребенок заехал другому коньком по ноге, и кровищи было – жуть просто! Ты сказал, что даже кость видел. А потом ты спросил, все ли у тебя в порядке с головой, если даже после этого ты не собираешься прекращать тренировки с Евой… Так вот, я подумал и решил, что нет. Ты ненормальный! Отдай ее в балет, на мой взгляд, это то же самое.

- Брат, я так тебя люблю… Но я не тот разговор имел в виду.

- Ты какой-то слишком любвеобильный… Постой, ты что, умираешь?!

- Скорее всего. Поэтому хотел тебя предупредить, что в завещании указал тебя предпочтительным опекуном Евы. О Боже, бедный мой ребенок…Нет, не из-за тебя, с тобой ей как раз очень повезёт…

- Бенуа, ты же не серьёзно? Тебе опять хрень какая-то в голову пришла, как в тот раз, когда ты побывал у Тано и начал мучиться чувством вины из-за Жанны…

- Да, я именно об этом. Ты тогда предложил мне Еву тебе отдать, если я решу с собой покончить. И кстати, передай Тано, что я его тоже очень люблю и сожалею, что всё так с Жанной произошло.