- Нет. Ты уже в 12 лет была смесью Муссолини и Тэтчер. Но, как видишь, я сделал всё возможное, чтобы мой ребёнок не стал таким.

- Вижу. Мой Бог, сколько теперь будет работы! Так, ладно, давайте позовём Тано, обсудим срочные вопросы и пойдем спать. Любовь моя, у тебя есть для меня комната?

- Нет. И ты больше сюда не придёшь, - отрезал Бенуа.

- У меня есть, - сказала Ева.

***

Бенуа наблюдал за солдатами, выстроившимися четкими квадратами 10х10 и по случаю похолодания одетых в полугражданское, и не чувствовал себя в безопасности. Он счёл за лучшее достать рацию и вызвать Тано.

- Брат, они, правда, пугающе выглядят. Я выживу после того, как они увидят предоставленное жилье?

- Они все разоружены, - ответил Тано.

- По-моему, им не нужны вспомогательные средства, чтобы кого-нибудь убить.

- В доме напротив сидят два стрелка. Но Мэтью дал гарантии, так что думаю, что не возникнет проблем.

- Ну, schwilze, тогда, конечно! – Бенуа отключился и увидел, что во дворе произошла смена действий: от строя начали отделяться группы по трое и заходить в здание. К удивлению Бенуа, проходя мимо него, они все здоровались и больше половины даже улыбались. Последним зашёл Мэтт.

- Ты-то что здесь делаешь?

- Я отвечаю здесь за жилой фонд. И это не самое плохое место – здесь, по крайней мере, относительно недавно жили люди, так что всё необходимое функционирует.

- Спасибо, - Мэтт смотрел мимо Бенуа на почтовые ящики, сваленные в углу.

- То есть, как? Ты не собираешься кричать, угрожать, похищать меня?

Мэтт грустно вздохнул и начал отдирать от стены облупившуюся краску.

- Я сейчас не в том положении. Да и вообще не уверен, что у меня сил хватит даже просто жить, а не то, что устраивать здесь террор.

- Слушай, мне, правда, жаль, что так всё получилось. Я немного начинал верить, что Дэйв не так уж и плох.

- Не так уж плох? Только с его приходом ты бы понял, какой мрак у вас тут.

- Беру свои слова обратно.

- Благодарю. Предпочитаю честность. – Мэтт вдруг скривился и сел на подоконник. – Нога. Забыл про антибиотики.

Бенуа отметил, что вместо того, чтобы сослаться на боль и уйти, он остался, и это натолкнуло на мысль, что дела у Мэтта ещё хуже, чем предполагалось.

- Могу дать контакты врача, - сказал Бенуа.

- Ерунда. Мне бы из-за этого даже выходной не дали… Кстати, о выходных – можешь помочь мне с работой?

- Неожиданная просьба, - Бенуа больших трудов стоило не начать зло шутить.

- Самому дико, - кивнул Мэтью. – Но нам тут прозрачно намекнули, что в течение недели мы должны привести в порядок общежития и начать работать, а, как понимаешь, без знания государственного языка вряд ли предложат что-то нормальное.

- Хм…А что ты умеешь?

- Тебе все перечислить? Если брать в расчет хоть какие-то достижения, то я играю в хоккей, бегаю на лыжах, в основном, биатлон, плаваю, бегаю средние дистанции, занимаюсь спортивным ориентированием, скалолазанием, у меня неплохо с физикой, геометрией и тригонометрией, еще лучше программированием…ну, и в целом, я быстро обучаем.

- Похоже, у тебя нет ни одного полезного навыка – и не смотри на меня так: ты попал в примитивное общество, тут ценится что-то практическое. Я тоже был сначала в шоке, что никто не ценит моих талантов, и от меня требуется только водить грузовики, кидать щебень и копаться в мусоре. Зато теперь я с минимумом оборудования диагностирую степень ветхости зданий и коммуникаций.

- Я понимаю, что ты вряд ли захочешь мне сильно помогать, но, может, хотя бы не мусор? Я могу сварке научиться или кирпичи класть… Хотя это, конечно, та ещё муть. Думаешь, у меня нет шансов попасть в здешнюю армию?

- А ты неисправимый оптимист! – Бенуа посмотрел на него даже с некоторым восхищением. – Или идиот. Ты тут не получишь разрешения на оружие ещё лет 40, минимум. Хотя, может, ты бы и приносил пользу на заготовке мяса, отстреливая кроликов, кабанов и косуль.

- Я что теперь, вечно под подозрением? Даже если буду тихо жить, подметать улицы и заведу собаку?

- Даже если заведешь двенадцать кошек. Ты навечно испортил свою репутацию…хотя…

- Что? – со слабой надеждой спросил Мэтт.

- Вот если ты станешь хорошим прихожанином, женишься и заведёшь троих детей…

Мэтт поморщился.

- Предпочитаю состариться в одиночестве.

- Ну, удачи в этом нелегком деле. Только, кажется, это поспешное заявление.

- Нет, это объективно.

- Ну, знаешь, скорее всего, у нас тоже есть эти…специальные мужчины.

- О Боже! Я-то думал, что невозможно придумать тут новые термины! Спасибо за такую трогательную заботу, но я не интересуюсь “специальными мужчинами”.

В коридоре появился человек с ведром и шваброй.

- Мартин, нет, - остановил его Мэтт. – Сначала комнаты, потом общественные помещения. Первый этаж в последнюю очередь. Что не понятно?

- А почему по имени?

- Потому что у нас больше нет званий.

На лице Мартина отразилось глубокое недоумение, но он ушёл, больше не задавая вопросов, а Мэтт наткнулся на ошарашенный взгляд Бенуа.

- А с тобой что? А, ты об этом… Я неточно выразился: я не интересуюсь не только специальными мужчинами, а вообще какими бы то ни было.

- Это…неожиданное признание, - кашлянул Бенуа.

- Что в нем неожиданного? Я давал повод полагать иное?

- Вообще-то, да. Ты, насколько я слышал, даже фамилию его взял.

- Это так. Потому что он самый важный человек в моей жизни, всегда им был. Да что там, я уже лет 10 просто адски в него влюблён.

- Я даже не буду пытаться тебя понять, - пробормотал Бенуа.

- Что непонятного? Я люблю не мужчин, как вид, а только одного из них. Но теперь всё в прошлом. Это как будто принадлежать к какой-то популяции, которую истребили, и теперь мне придется одному доживать в зоопарке. Могу только попытаться сделать этот зоопарк чуть менее кошмарным. Так что, берёшь меня на испытательный срок или мне с сестрой поговорить?

- С чьей сестрой?

- У меня тяжелые родственные связи. Никто мне так и не сказал, считать тебя больше братом или отцом. Психолог вообще отделался фразой: «Бенуа, ты – это ты. Ты уникальный ребенок». Всю жизнь ненавидел психологов, и меня всё время к ним отправляли. Я одному карандаш в руку воткнул, когда он меня заставил рисовать мою семью, - усмехнулся Мэтт.

- Что нелестно характеризует тебя.

- Может быть.

- Ладно, попробуем. – решился Бенуа. – Я оставлю в бюро труда заявку на 10 человек. Подбери качественные кадры.

- Бери 15, получишь одного бесплатно.

- Посмотрим.

***

Бенуа печально посмотрел на три таблетки, которые лежали на блюдце с утренним тостом, и стряхнул две на стол, а одну – в рот.

- Какая-то неосторожная самоуверенность, - сказала Инга.

- У меня сейчас неподалеку живет идеальный донор органов, но, к сожалению, у нас их тут почти не пересаживают, так что чуть-чуть поберегу печень сегодня.

- У меня для тебя несколько новостей, так что сядь и дыши носом. – Инга поставила перед ним ячменный кофе.

- Можешь меня не готовить, я за последнее время столько всего пережил, так что у меня теперь полная броня нервной системы.

- Как хочешь. В общем, первая новость плохая, но ты, наверное, наоборот, рад будешь. У Бубу проблемы в семье.

- В какой ещё семье? С чего вы вообще решили к этому серьезно относиться? Я им давал месяц. Они что, уложились ровно в четыре недели?

- Бенуа, ты их сглазил.

- Ах, ну да. Ведь если бы не мой недобрый глаз, ничего не могло пойти не так в «семье», состоящей из мускулистого ребенка, учителя фритиша и смазливого кретина?

- Ну, знаешь, может, она просто решила быстрее перебрать типажи, а не жить с каждым по паре лет, как некоторые.

- Я понял, такой плохой пример, как я, ещё поискать. Так она их обоих бросает или оставит себе кого-нибудь?

- Пока остается с Владом.

- Правильный выбор. Думаю, развод с Антонием пройдет быстро – у меня ещё теплится надежда, что они не успели консумировать брак.