Так, и что делать?

Отступил назад, вернулся к краю леса и убедился, что никого здесь нет. Если только совсем уж замаскировались, нарыв окопов. Увидел и Калию. Она, как и я, поступила. Заложила крюк, распределила людей цепью и к лесу погнала. Через пару минут будут.

Вернувшись, увидел развязку обсуждения насущного вопроса, как быть. Разбойники не додумались ни до чего получше, кроме как отойти к дороге и засесть на подготовленных позициях. Тоже понятная логика. Хочет караван или нет, а ехать придётся. Или пошлёт людей проверить, на которых внезапно напасть можно, после чего разобраться с остальными. На крайний случай отступить, но это всегда успеется.

Боже, храни придурков.

Я раньше эту братию не любил. Придурков в смысле. На разбойников плевать, каждый выживает, как может. Такова жизнь, и не мне судить. Но то, что придурки значительно облегчают жизнь, — это факт. Нам меньше риску.

О чем речь, если Калия без проблем вошла в лес, и никто этого не заметил. Напомню, до леса около ста пятидесяти метров было. Зимой-то на открытом пространстве любого наблюдателя поставь — заметят сразу.

Сами виноваты.

Убедившись, что никто в сторону Калии даже не смотрит, отправился к ней. Нашёл отряд, спустился к ним. Молодцы какие. Как заметили, тупить не стали, за деревья попрятались.

— Придурки, — сказал я, приземлившись рядом с девушкой. — Они нас даже не заметили. К дороге отошли, ждут развития.

— Ты страхуешь сверху?

— Давай лучшем вместе страхуем сверху, а молодые пусть постреляют. Слышите, молодые? — посмотрел я на бойцов. — Противник вон там, — указал направление, — смотрит в другую сторону. Секретов не оставил, но вы всё равно аккуратнее. Зимний лес хорошо просматривается. Дошли, открыли стрельбу, всех положили. Мы поверху пойдем, если тяжело будет, поможем. Вы, главное, вверх не стреляйте.

Ожидал, что всё пройдет хуже. Разбойники наверх не смотрели. Назад поглядывали. Но и наши не дураки, шли, скрываясь, короткими перебежками. У нас у всех накидки под это дело были: серо-белые, пятнистые. Для зимы самое то. Полностью они не скрывают, но хоть какая-то маскировка. Лихим людям этого хватило.

Когда маленькие шиноби подошли ближе, они удобные позиции заняли, рассредоточились. В итоге их заметили, но уже поздно было. Стоило разбойникам дернуться, как сразу выстрелы раздались. Сначала одиночные, а следом настоящий шквал. У разбойников были неплохие лежанки, защищенные со стороны дороги. А со спины — ничего. Сверху наблюдал, как Пушка методично, а главное, быстро одного за другим выбивает. Половина врагов на её счету была. Ну да с такой способностью ещё попробуй промазать. Металлические болты прямо в полете траекторию меняли и доставали тех, кто пытался спрятаться.

Наша помощь с Калией не понадобилась. Когда стрельба прекратилась, ещё трое живых оставалось. Они и драпанули в лес, в сторону дороги. Три выстрела — три трупа.

Первую кровь взяли, на отлично отработали.

Потом был обыск чужого лагеря, небольшой грабеж, возвращение и принятие благодарностей от караванщика. Он сначала не поверил, со скепсисом нас встречал, а когда чужое оружие разглядел и своих людей послал проверить, а те трупы нашли, зауважал нас.

Того, что пара наших проблевались, да и остальные бледные шли с глазами ошалелыми, он не заметил или не подал виду. Да и мы людей быстро увели, приказали им позиции занять.

Как люди караванщика вернулись, так он скомандовал дальше выдвигаться.

Остальную часть пути проделали без столь шумных происшествий. Караванщик на радостях, когда остановку в городе сделали, дал нам вечер отдохнуть. С небольшими оговорками. Оружие мы на складе оставили, как и пятерку Гатса. Его-то группа не участвовала в зачистке, а кому-то охранять всё равно надо было.

Вот так одна ошибка тянет за собой другие. Это я про дурость Гатса. Калия ведь на него не в обиде. Поговори он с ней, всё бы вернулось на круги своя. Наши парни даже Гатса заставили в спальню вернуться общую. Через неделю после его ухода. Раз меня не прирезал, то и на других не нападет — так решили. Месяц прошёл, никаких нареканий не было, но Гатс же упертый, что-то там себе надумал. Будь иначе, я бы ему легко сейчас уступил, чтобы он с Калией прогулялся.

Сам дурак. О чем я ему и сказал. О всех своих рассуждениях и том, какие он возможности упускает. На что был послан. Но, кажется, наш здоровяк задумался.

Молодых мы повели в ближайший бар. Караванщик нам половину оплаты выдал. Половина пути ведь проделана. Ну и поощрить заодно. Понятно, напиваться мы сильно не собирались.

— Строго по одной, за первую взятую кровь, — сказал я, заказав выпивку и еду.

До этого молодые... Черт, наверное, неправильно называть молодыми тех, кто всего на год нас младше. В общем, перваки до этого дистанцию с нами держали. Или мы с ними, как посмотреть. Субординацию никто не отменял. Сейчас же немного оттаяли. Как выпивку принесли, я всем по одной стопке налил и сказал выпить. Выпили. Калия хотела было отказаться, но я настоял.

— От одной ничего не будет, — сказал ей.

Девушка наградила меня многозначительным взглядом, мол, сам виноват будешь, но выпила. Как и остальные. После чего на еду налегли. Во время путешествия нас караванщик обязался кормить, но что там за еда? В походных условиях, приготовленная на ходу, самая дешевая. От голода не помрешь, но после кормежки в крепости это сплошное издевательство. Здесь тоже не то чтобы хорошо кормят, но получше.

Всё познается в сравнении, как говорится.

— Часто мы теперь на такие дела ходить будем? — первой «отмерла» Пушка.

Она, кстати, лучше других перенесла убийства. Не знаю, что там на душе у девушки творилось, но виду она не подавала. Остальные тоже достойно выдержали. Истерик не было.

— Несколько раз до лета сходите, но это как наставники решат, — ответил я.

— А летом? — спросила Пушка.

— Вы ведь знакомы, да? — подал голос Косой.

— Знакомы, — не стал я отрицать. — Поэтому Пушка кое-что знает про лето. Но я вам ничего не скажу. В нашем потоке у всех индивидуальные занятия были. Как у вас будет — летом узнаете. Но готовьтесь, то, что дальше начинается взрослая жизнь, — это факт.

Говорить со своими было не очень удобно. Потому что мы сели на одну лавку, а Калия со своей группой — напротив.

Слово за слово лед тронулся, и мы разговорились. Калия тоже поучаствовала. Ничего такого, обычные разговоры. У нас спрашивали про учебу. Мы отвечали общими словами. Самая частая фраза «скоро сами узнаете».

Нормально посидели, в общем. Часа полтора. Потом вернулись на пост. Я видел взгляды, бросаемые на нас со стороны местных, но до драки не дошло. Хотя в таких местах это проще простого.

***

Как и сказал, остальную часть пути проделали без массовых убийц. Два раза к нам воры пытались забраться. Зря они это. Гатс воришек чувствовал заранее и легко находил.

Представьте обычных голодных парней с улицы, которые перебиваются воровством, и как на них из темноты выплывает фигура Гатса, с его фирменным демоническим оскалом. После этого не удивлюсь, если они бросят воровство и уйдут в монахи. То, что монахов давным-давно не осталось, их не смутит. По такому случаю возродят древнюю традицию.

Как добрались до конечной точки, с нами рассчитались. Команда мы новая, неопытная, поэтому заплатили по нижней ставке. Хватит, чтобы прокормиться с неделю. На большее — уже нет. Хорошо ещё, что караванщик нам топливо на стрельбу возместил. Оно нам ещё понадобится. Деньги забирал я. Посмотрел на них, пересчитал и тяжко вздохнул. Когда уже от караванщика отошёл. При нем невозмутимо себя вёл. Нелегка жизнь наемника, с такими-то мизерными гонорарами.

— Разделяемся и ищем? — спросил я, когда прибыли и выгрузились.

— По плану, — кивнул Гатс.

План мы до этого обсудили. Толпой в восемнадцать человек лучше не гулять. Это и внимание привлечет, и к неприятностям может привести. Этот город нам обозначили как лояльный по отношению к Псам. Храма здесь не было. Люди Такена затеяли агитацию и дискредитацию против Псов, в первую очередь там, где их влияние наиболее сильным было. Со слов Стропо, который нам всякое разное из последних событий рассказывал, репутация у Псов была так себе. Быстро зашаталась, после того как их иерархи пали. Да и врагов других много нашлось. Не только один Такен решил добить их.