— Хао Ду подал сигнал тревоги, — объяснила Чангэ. — В то же время я под твоим именем запросила помощи армии Ючжоу. Почувствовав опасность, Ван Цзюнько убил своего хозяина… Я сделала все, что могла. Прощай.
Она повернулась, чтобы уйти, но Вэй Шуюй схватил ее за руку, удерживая на месте.
— Чангэ, — начал он, — пока печать Наследного Принца в твоих руках, Хао Ду не оставит тебя в покое…
Чангэ прокрутила в голове разговор с генералом Шэн Гу, произошедший всего несколько минут назад, после того, как Ван Цзюнько злорадно сообщил ему настоящее имя принцессы. «Я уже догадался об этом. Притвориться кем-то, кто провел всю жизнь во дворце, невозможно. К тому же, я служил вашему отцу. Как мог я не узнать вас?» — спокойно сказал генерал. «Тогда почему бы вам не пойти за мной?» — спросила она, пользуясь моментом. — «Сейчас весь Ючжоу в руках Ли Шимина. Он не оставит вас в покое. Чем ждать своей участи, лучше разработать план и действовать. К тому же, печать Наследного Принца у меня». Но Шэн Гу бескомпромиссно отверг ее предложение. «Вы в самом деле думаете, что какая-то вещица имеет силу, чтобы поднять армию? Я могу помочь вам уйти от преследования из уважения к прежнему Наследному Принцу. Это мое личное дело. Но я, прежде всего, генерал Тан. Сейчас, когда на северной границе неспокойно из-за нападений Ашилэ, защита Ючжоу стоит на первом месте, и моя задача — обеспечить безопасность людям округа. Если вы не можете этого понять, Ваше Высочество, то никакая печать вам не поможет». Чангэ не хотела соглашаться с ним, но разве сама она поступила по-другому, вопреки всему стараясь спасти Ючжоу от участи быть отданным врагу?
Чангэ рывком освободила руку из захвата Шуюя, достала из футляра печать Наследного Принца и небрежно бросила на кушетку рядом с ним.
— Посланник Вэй озабочен одной лишь печатью. Возьми, получишь награду от своего хозяина. Мне она больше ни к чему, от нее нет проку. Я придумаю план получше… Вэй Шуюй. Отныне мы с тобой просто незнакомцы. Больше не приближайся ко мне.
Не глядя на Шуюя, растерянно уставившегося на золотую вещицу, Чангэ покинула помещение. Они с Адо уже собирались незаметно исчезнуть, когда Чангэ услышала у входа голос Хао Ду. Встречаться с ним снова в ее намерения не входило, поэтому она оставила быстро соображающего Адо отвлечь внимание, а сама без зазрения совести воспользовалась словами генерала Шэн Гу, «Я могу помочь вам уйти от преследования», как обещанием, выйдя из поместья, а потом и из города, среди его воинов. На прощание генерал посоветовал ей идти на северо-запад, в Шочжоу, — отдаленный пограничный город, на который почти не распространялась власть Чанъаня.
Комментарий к 1.11 Спасти Ючжоу
Генерал Шэн Гу мне очень понравился - настоящий военачальник, прежде всего думающий о своей прямой обязанности защищать мирное население, а всякие политические интриги - побоку. В то же время, он не упёртый, как Хао Ду, разглядел, что принцесса тоже радеет за отечество, какие бы планы мести не строила.
========== 1.12 Ночная встреча ==========
Комментарий к 1.12 Ночная встреча
timeline: конец 8 серии, 9 серия
Затаившись в темном углу полупустого дровяного сарая и не выпуская из виду покосившуюся дверь, Сун прислушался к ночным звукам. Ничего. Похоже, они его потеряли.
Накануне, проводив взглядом удаляющуюся повозку, под прикрытием которой Шисы покинула город, Сун задержался в Ючжоу. Ван Цзюнько не получил от принцессы печать Наследного Принца, и мог, ради собственного спасения и выгоды, додуматься до какой-нибудь мерзости вроде захвата, а то и убийства шада, спокойно ожидающего завершения сделки. Шээр был кровным сыном предыдущего хана, и хотя соперничество между ним и Суном давно переросло во вражду, тегин все равно считал себя обязанным убедиться в безопасности шада.
Когда за городом забили барабаны, и в небо взметнулся четко видимый издалека столб белого дыма, — северная застава подала сигнал тревоги, — Сун, скрытно наблюдавший за шадом, снова развлекающимся в борделе, довольно усмехнулся. «Шисы все же удалось убедить того парня оповестить заставу», — подумал он, даже не задумываясь о том, допустима ли такая радость за врага для тегина рода Ашилэ.
Шээр со своими людьми, не дожидаясь прибытия армии, покинул Ючжоу, воспользовавшись оказавшейся у него биркой генерала Ван, открывшей выход из города. Неподалеку в лесу они извлекли из укрытия заранее спрятанные там повозки, наполненные ценностями из городской сокровищницы, и двинулись прочь от города. Сун, прекрасно видевший в темноте, пользуясь ею как прикрытием, незаметно следовал за ними. Сначала он просто хотел убедиться, что отряд шада покинул округ, но когда впереди послышался шум приближающегося войска, и Шээр отдал приказ затаиться вместе с повозками в стороне от дороги, Сун решил, что настало время мести. Натянув лук, он выстрелил в оглоблю передней повозки и напугал лошадь, взметнувшуюся с громким ржанием. А потом вышел из-под деревьев, чтобы Шээр знал, кому обязан потерей. «На этот раз чужая кость тебе не по зубам, шад. И город не получил, и добычи не привезешь. Великий Хан будет очень недоволен», — позволил себе Сун немного позлорадствовать. Шаду пришлось бросить награбленное и уходить налегке — против армии его два десятка всадников не выстояли бы.
Шээр этого, конечно, так не оставил: хотя Суну и удалось большую часть дня, продвигаясь на север, избегать ищущих его людей шада, тот в конце концов неожиданно настиг его сам. Сун готов был сразиться с ним, — он еще никогда не проигрывал Шээру в схватках один на один, — но им помешал неожиданно появившийся советник шада Лей Мэн, предательски полоснувший тегина мечом по спине. Обозленный Шээр пустил за ускакавшим Суном погоню, от которой ему с трудом удалось уйти лишь благодаря подступавшим сумеркам и случайно обнаруженному в зарослях неподалеку от дороги дровяному сараю.
Сун собирался заночевать здесь. Задержавшись в Ючжоу, он потерял много времени, так что нужно было как можно быстрее вернуться в лагерь Соколиного войска, чтобы выполнить приказ Великого Хана. Но и ему, и особенно его лошади требовался отдых после прошлой бессонной ночи и проведенного в бегах дня.
Все еще прислушиваясь, он вдруг уловил доносящийся снаружи звук осторожных шагов. Кто-то поднимался на крыльцо. Сун потянул меч из ножен. Дверь, тихо скрипнув, приоткрылась, пропуская внутрь невысокую фигуру, снова затворившую ее за собой. В последних отблесках света, проникающих сквозь небольшое оконце, он опознал вошедшего и обреченно вздохнул. «Что опять приключилось? Почему ты не осталась в Ючжоу? Я же своими глазами видел, как вы с Адо сопровождали армию. Шисы, как прикажешь оставить тебя в покое, если ты снова и снова появляешься передо мной?»
— Почему я вечно встречаю тебя в сараях и заброшенных хижинах? — негромко произнес он, выходя на свет.
Шисы резко обернулась, хватаясь за свой кинжал, но тут же опустила руку, узнав его.
— Что ты здесь делаешь? — настороженно спросила она.
— Скорее к тебе вопрос, — с показным равнодушием ответил Сун, задвигая меч обратно в ножны и отходя к деревянному настилу возле стены, куда он вместо одеяла бросил свой кафтан.
— Не все такие богачи, как ты, — поворачиваясь за ним, огрызнулась Шисы, но увидела рассеченную на спине рубаху и, уже начинающий подсыхать, довольно глубокий порез, и встревоженно охнула. — Кто тебя ранил?
В два шага она приблизилась к нему и схватилась за завязки его рубахи. Сун перехватил ее руку.
— Что ты задумал?
— Надо перевязать, — убежденно ответила она, вырывая свою руку и снова берясь за завязки.
Сун сдался, позволил ей распахнуть рубаху, исподлобья проследив, как она судорожно сглотнула, пораженно распахнув глаза, при виде застарелых бугристых шрамов, рассекающих его грудь, и сам стащил рубаху с себя, чтобы она могла порвать ее на длинные лоскуты. Обычно он не закрывал ран, на нем и без того все заживало быстро. Но ощущать осторожные прикосновения принцессы, неумело, но старательно обматывающей его лоскутами, было приятно.
