– С предателями покончено, – шагнул вперёд Циклоп и, вытащив свои кинжалы из крыс, рассёк лезвиями их грязные хламиды.

Взору босяков открылись скрытые одеждой новенькие кольчуги и туго набитые серебром кожаные кошели.

– Кольчужка не защитила трусов от арбалетных стрел, а серебро Визиря не прибавило дуракам ума, – усмехнулся вожак, хладнокровно вытирая лезвия кинжалов о тряпки поверженных врагов.

– Кру-у-уто… – выдохнул кто-то в толпе, выразив общее мнение босяков об отважном и прозорливом вожде. С таким не пропадёшь. Такой сквозь огонь проведёт.

– А Никитка ещё круче, – хрюкнул довольный аттракционом Жорик и призвал босяков: – Айда в нашу банду, не пожалеете. Удача всегда с нами!

– Мы первые! – рванулись из толпы зверята кошачьей породы.

За кошачьими устремились и все делегаты. Сомнений ни у кого уже не было. Лишь прозвучала робкая надежда:

– А летающие ковры дадут?

– Сами возьмём, – промурлыкал новый атаман босяков и, пока Жорик с Тузиком записывал имена братков, принялся невозмутимо полировать пилочкой острый коготь.

Приняв присягу на верность, Циклоп повёл босяков на дело. К середине ночи он велел раздобыть прочные верёвки и сотню железных крючьев.

– Сколько босяков в нашей банде? – потёр ладошки Никитка.

– Тысчонка бойцов наберётся, – пожал плечами Циклоп. – Но народец ненадёжный. Если в первых стычках победа будет за нами, набежит ещё толпа «героев», а если выйдет осечка, то трусы разбегутся по закоулкам.

– Выбери сотню понадёжнее и жди на постоялом дворе, – приказал Никитка. – Остальных босяков отправь шуметь у дворцовых ворот, пусть охрану отвлекают.

– На открытом месте сторожевые псы с летающих ковров перестреляют босяков как куропаток, – предостерёг стратега Циклоп.

– Толпа должна выманить из казарм все ковры Визиря, – пояснил задумку Никитка. – А дальше вступим в бой мы с наёмниками.

– Ох-х, атаман, не верю я этим наёмничкам! – хрюкнул Жорик и напомнил: – Мы денежного задатка летучим мышам не дали, всё на твоём честном слове держится.

– Будем сражаться тем, что есть, – вздохнул Никитка и обратился к крылатому профессионалу: – Упырь, ты переговорил с детьми магов в Затворной башне?

– Малявкам надоело сидеть взаперти, – доложил разведчик. – Только, говорят, вход в Затворную башню заколдован. Лишь колдун сильнее Бальтазара может снять сторожевое заклятие.

– Ну что ж, покажем силу, – повёл плечами юный чародей из Арбузовки и бесшабашно рассмеялся.

Ночь выдалась безоблачной. Мириады звёзд, как праздничная иллюминация, расцветили небо.

Площадь у ворот дворца Бальтазара заполнили дрожащие огни факелов. Босяки громко шумели, размахивая чадящими факелами и опасно сверкающей в алых отсветах сталью. На увещевания и угрозы стражей босяки не реагировали, всё больше распаляясь.

Визирь приказал поднять в воздух летающие ковры и осыпать бунтовщиков калёными стрелами.

Пятьдесят ковров грозовой тучей зависли над сразу притихшей и сжавшейся от страха толпой хулиганов. Лучники нацелились на мятежников, суля поголовное истребление.

– Мой выход, – прошептал ученик чудо-ткача и повёл ковёр-самолёт в атаку.

Никитка поднялся в полный рост, ветер трепал волосы. Наследник Ибрагимыча взмахнул руками, как дирижёр волшебного оркестра, и стал руководить коврами. Играть симфонию на всех инструментах у юного чародея не получилось, но гармонии никто и не требовал.

Сначала часть ковров опрокинулась, и стрелки повисли вниз головой на страховочных фалах. Ковры Ибрагимыча словно взбесились, начав сшибать свисающими с них живыми гирляндами подлетающие экипажи. Пилоты судорожно сжимали в кулаках талисманы и бубнили команды, но партитуру это не меняло: вскоре все ковры кружили в бешеном ритме взмахов рук дирижёра, а сторожевые псы, подвывая от страха, в такт болтались вниз головой на привязи.

Из ночного мрака материализовались крылатые наёмники и, наставив на беспомощных пилотов взведённые арбалеты, заставили их отдать талисманы управления. Ковры перешли под контроль летучих мышей и унесли гирлянды пленных экипажей в глубь города.

Толпа босяков на площади взорвалась возгласами ликования.

За стенами дворца воцарилось напряжённое безмолвие. Стража растерянно взирала на Визиря, а тот лишь беззвучно шамкал челюстью, как выброшенный на песок карась. Такого балета от волшебных ковров колдун не ожидал.

Никитка привёл захваченные ковры на постоялый двор и вручил воздушный флот Циклопу. Босяки отвязали пленённые экипажи и заперли в сарае. Кот назначил толковых братков в пилоты и, раздав талисманы, просветил, как управлять летающими коврами. Воздушный флот медленно, нерешительно поднялся в небо, взяв курс на одиноко торчавшую Затворную башню. Босяки с трудом соблюдали боевое построение, но сегодня ночью им уже никто не мог угрожать. Небо Бальтазаробада пало.

Никитка придумал оригинальный план, как обойти все сторожевые заклинания. Юный чародей не стал состязаться с Бальтазаром в колдовстве и ломиться в башню стандартным путём. Да, зверята попёрли напролом, но там, где никакого хода не было и заклятий никто не накладывал. Никитка вооружил летучих мышей топорами и запустил их на Затворную башню. Наёмники разметали черепичную крышу и подрубили деревянные балки. Затем пришёл черёд потрудиться босякам Циклопа. Они привязали к верёвкам железные крючья, а концы верёвок связали со страховочными фалами ковров. Крючьями зацепили балки и по взмаху Никитки дружно потянули вверх. Крыша, удивлённо охнув, поскрипывая, воспарила в воздух. Безопасный вход в Затворную башню был открыт.

Из хулиганских побуждений босяки насадили снятый конус крыши на острый шпиль другой башни и обрезали верёвки. Сторожевая башня стала похожа на празднично украшенную ёлочку.

Закончив шалить, подчинённые Циклопа взяли на борт десант малявок и растворились во мраке ночи.

– Всё пропало, всё пропало! – метался в панике по балкону Визирь.

– Ага, Бальтазар тебе не простит похищения заложников, – подзуживал коварный Альбинос.

– И Ледяному Канцлеру мне теперь нечего предложить, – развёл руками опечаленный изменник.

– Отрабатываем второй вариант, – успокоил подельника Альбинос. – Магистр будет в Бальтазаробаде через пару дней. Босякам Никитки не устоять против войска ящеров.

– Скорее бы уж твой Магистр подоспел, а то этот Никитка ещё чего учудит, – недовольно засопел Визирь и зябко поёжился.

– У арбузовского выскочки нет ни времени, ни сил для подготовки к отражению нападения голодной двадцатитысячной орды, – потёр лапки Альбинос и пересчитал резервы Никитки: – Тысчонка воровского отребья, стая крылатых наёмничков да полсотни старых летающих половиков – вот и всё войско босяков.

– Мы продадим Бальтазаробад оптом, вместе с малявками и Никиткой, – злорадно захихикал Визирь и обнял компаньона за плечи.

Неожиданно, словно содрогнувшись от гадкого смеха изменника, сооружённая босяками «ёлочка» с оглушительным скрежетом съехала набок и, гулко грохоча, рассыпалась черепицей по булыжной мостовой. Среди стен дворцовых покоев заметалось шумное эхо. Но Визирю почудилось, будто он слышит отзвуки грозной поступи несметных союзных армий, сотрясающей Бальтозаробад.

Похищенных детей магов босяки Циклопа доставили в пустой склад, где накануне проводился воровской сход, и заперли на замок. У дверей выставили усиленную стражу и подтянули в квартал все вооружённые городские банды. А деревянный склад обложили соломой, пригрозив поджечь, если сторожевые псы попытаются освободить заложников. Жорик с подручными, якобы для организации большого погребального костра, начал скупать в городе керосин и лампадное масло.

Набор столь жутких мер охладил желание Визиря отбить малявок. Для прохвостов и колдунов дети являлись ценным товаром, средством управлять магами Бальтазара. Угрозы босяков Визирь воспринял как весьма разумные действия и решил зря не дёргаться до подхода вражеских войск.