Привратник, впустивший путников в замок, наконец пришел в себя от потрясения при виде того, кто перед ним стоит. Он предложил сопроводить Элизабет к брату в Северную башню, но она отказалась. Чем меньше людей увидит, как Джейми выходит из себя, тем лучше.

За свои двадцать три года Элизабет повидала немало прекрасных замков, но даже по сравнению с величественными дворцами Франции, Роксбург был одним из самых впечатляющих.

В расположенном на холме между реками Туид и Тевиот и с трех сторон окруженным рвом с водой замке было огромное подземелье и, как насчитала Элизабет, восемь башен. Вокруг возвышалась крепостная стена в тридцать футов высотой и восемь толщиной. По сути это был огороженный стеной город. Проходя по просторному двору к величественной Северной башне, Элизабет в полной мере осознала значение совершенного ее братом подвига.

Господи, как ему это удалось? Элизабет не могла поверить, что ее брат смог взять эту прекрасно укрепленную крепость силами маленького отряда в шестьдесят человек. Не только Ричард хотел узнать детали.

По мере того как Элизабет приближалась к высокой круглой башне, доносящийся грохот становился все отчетливее. Увидев клубы пыли, девушка поняла, что Джейми времени даром не терял. Его люди уже начали разрушать замок.

Элизабет понимала, для чего это делается, но ей все равно было грустно оттого, что от такого произведения архитектурного искусства скоро камня на камне не останется. Это станет еще одним грехом англичан. Элизабет до сих пор не могла без слез вспоминать о собственном доме – замке Дуглас, – который его хозяин разрушил своими же руками.

Тремя годами ранее Джейми отвоевал замок у англичан и разрушил его до основания, чтобы он больше не достался врагу. Потерять дом подобным образом было ужасно. На протяжении нескольких недель Элизабет не могла справиться со своими переживаниями и злилась на Джейми. Со временем она поняла, почему брату пришлось так поступить, но принять это так и не смогла.

Оказавшись в комнате, походившей на помещение для караульных, Элизабет огляделась, но не увидела никого, кроме мужчин с лопатами, молотами и кирками, долбящих и крушащих стены. Очевидно, Джейми принимал посетителей не здесь. Должно быть, она зашла не в ту башню.

Элизабет уже развернулась, чтобы уйти, как вдруг что-то привлекло ее внимание. Вернее, кто-то.

Господь всемогущий! Кровь словно отхлынула от тела Элизабет, а затем вернулась мощной горячей волной, от которой закололо под кожей. Один из работников снял рубаху. Это был крупный мужчина с очень – очень – развитой мускулатурой. Он стоял спиной к Элизабет и, каждый раз поднимая орудие – молот, как смогла разглядеть девушка, – его крепкие тугие мускулы начинали перекатываться под кожей торса. Они напрягались на широких плечах, узкой талии и сильных руках. У девушки перехватило дыхание, и она остановила взгляд на его руках. Они казались такими же крепкими, как бревно стенобитного орудия. С такими руками можно было вообще обойтись без молота.

Щеки Элизабет обдало теплом при виде демонстрации такой грубой силы и выдающихся физических данных. Причин для смущения не было, ведь она и раньше видела мускулистых мужчин без рубах. Но ни разу такого, как… он.

Элизабет вдруг поняла, что она испытывает что-то совсем иное. Ведь смущение не обжигает все части тела, делая его настолько тяжелым, что становится трудно удержаться на ногах, от него не перехватывает дыхание и не начинает колотиться сердце. Смущение не вызывает дрожь.

Внезапно осознав, насколько бесстыдно она таращится на незнакомца, Элизабет постаралась отвести взгляд. Однако что-то на руке мужчины привлекло ее внимание и заставило посмотреть снова. Девушка заметила алый шрам в три дюйма длиной и полдюйма шириной на левом предплечье. Такой шрам можно получить, прислонившись к раскаленному куску железа.

Элизабет нахмурилась, пытаясь рассмотреть мужчину получше. Он был почти также высок, как ее брат, рост которого составлял шесть футов и пять дюймов. Столь рослые люди встречались нечасто и поэтому сразу приковывали к себе внимание. Темные, почти черные, как заметила Элизабет, волосы были подстрижены слишком коротко, чтобы завиваться. Зародившийся в груди трепет дрожью пробежал по спине. Не может быть, чтобы…

Мужчина обернулся, и до боли знакомый пронзительный взгляд голубых глаз практически пригвоздил Элизабет к земле.

Томми! Господи, это действительно он! Только вот выглядит он как-то… по-другому. Элизабет покачнулась, почувствовав, как подкашиваются ноги, и, чтобы не упасть, оперлась рукой о ближайшую колонну.

Но это было ошибкой.

Том не знал, что хуже: то, что к постоянно пополняющемуся арсеналу невероятных историй о подвигах Джеймса Дугласа добавилась еще одна, и теперь Тому приходится наблюдать, как тот купается в лучах славы, или то, что нужно выполнять непосильную работу, наводя порядок после действий Джеймса.

Оказалось, что грубая сила все же чего-то стоит. Особенно когда дело касается разрушения замков. За последние два года, когда человек, которого все называли Брюсом, завоевывал замок за замком, Тома оценили по достоинству.

Он надеялся распрощаться с молотом, став солдатом, но этой надежде не суждено было осуществиться. Приходилось не только размахивать молотом, чтобы разрушить стены, но и браться за починку оружия, чтобы заработать достаточно денег на покупку демона на четырех копытах – боевого коня.

В промежутке между взмахами молотом он вдруг содрогнулся.

Простой езды на этом дьявольском отродье было недостаточно – ему предстояло научиться сражаться, сидя верхом на одном из них. Господи, ему и так с трудом удавалось держаться в седле, сжимая поводья побелевшими от напряжения пальцами. Тому казалось, что даже самые покладистые животные превращались в диких брыкающихся жеребцов, когда он оказывался рядом. Даже маленькая лошадка, на которой он приехал, норовила его укусить.

С того момента, как он прибыл в замок вчера поздно вечером, Том пребывал в отвратительном настроении, которое ничуть не улучшилось после встречи лицом к лицу с героем дня. Проклятье, да после того, что сделал Дуглас, его можно было называть героем года.

Десятилетия.

Века, черт бы его побрал.

В последние несколько лет в народе и так ходили исполненные драматизма рассказы о хитростях и уловках, предпринимаемых при взятии замков Брюсом и его людьми, включая три рассказа о подвигах Джейми в замке Дуглас, Рэндольфа и Джейми в Линлитгоу и самого Брюса в замке Перт. Но на этот раз Джейми захватил самый большой и значимый замок, изрядно удивив всех.

Даже Брюса.

При нападении использовался очень хитрый план. Дуглас наблюдал за расположившимся в замке гарнизоном и, улучив подходящий момент, захватил его.

Поскольку замок Эдинбург находился в осаде, расположившиеся в Роксбурге англичане предположили, что внимание Брюса сосредоточено именно на Эдинбурге. И они не ошиблись. Только вот Дугласа он совсем не интересовал. Воспользовавшись проходящими в тот момент празднествами по случаю последнего дня перед Великим постом – так называемое «прощание с мясом», – Дуглас и еще около шестидесяти человек из его отряда нарядились в черные плащи, проползли на четвереньках через поле, смешавшись с пасущимися на нем быками, и поднялись на стены замка с помощью недавно изобретенных веревочных лестниц. Застигнутая врасплох, большая часть гарнизона сдалась. Несколько солдат, включая хранителя замка гасконца Гуиллемина Файнса, попытались укрыться в одной из башен. Но одна стрела из миллиона выпущенных горцем Грегором Макгрегором ударила командиру гарнизона чуть ниже глаза, когда тот попытался выглянуть из бойницы. Он сдался, и гарнизону было позволено с поражением вернуться в Англию.

Когда Том услышал эту историю, то лишь вскинул бровь. Заметив это, Дуглас поинтересовался, в чем дело. В ответ Том, не удержавшись, с сарказмом спросил, точно ли были пусты кладовые замка. Этим вопросом он намекал на самое «черное» деяние Дугласа, когда тот сбросил тела мертвых англичан в кладовую замка Дуглас и предал его огню.