Ночные мысли Вы мне жалки, звезды-горемыки! Так прекрасны, так светло горите, Мореходцу светите охотно, Без возмездья от богов и смертных! Вы не знаете любви и ввек не знали! Неудержно вас уводят Оры Сквозь ночную беспредельность неба. О, какой вы путь уже свершили С той поры, как я в объятьях милой Вас и полночь сладко забываю! «Кого полюбишь ты – всецело…»
Кого полюбишь ты – всецело И весь, о Лидия, он твой, Твой всей душой и без раздела! Теперь мне жизнь, что предо мной Шумит, и мчится, и сверкает, Завесой кажется прозрачно-золотой, Через которую лишь образ твой сияет Один – во всех своих лучах, Во всем своем очарованье, Как сквозь дрожащее полярное сиянье Звезда недвижная в глубоких небесах… Капли нектара Раз, в угоду Прометею, Своему любимцу, с неба Чашу, полную нектара, Унесла Минерва людям, Чтобы созданных титаном Осчастливить и вложить им В грудь святой порыв к искусствам. Шла она стопой поспешной, Чтоб Юпитер не заметил, И в златой плескалась чаше Влага, и на зелень луга Несколько упало капель. Рой прилежных пчел примчался, Все нектар усердно пили; Озабоченный, спустился Мотылек – добыть хоть каплю; Сам урод-паук приплелся, Пил нектар что было мочи. Так сподобились блаженства Эти крохотные твари, Счастье высшее – искусство — С человеком разделив. Божественное Прав будь, человек, Милостив и добр: Тем лишь одним Отличаем он От всех существ, Нам известных. Слава неизвестным, Высшим, с нами Сходным существам! Его пример нас Верить им учит. Безразлична Природа-мать. Равно светит солнце На зло и благо, И для злодея Блещут, как для лучшего, Месяц и звезды. Ветр и потоки, Громы и град, Путь совершая, С собой мимоходом Равно уносят То и другое. И счастье, так Скитаясь по миру, Осенит то мальчика Невинность кудрявую, То плешивый Преступленья череп. По вечным, железным, Великим законам, Всебытия мы Должны невольно Круги совершать. Человек один Может невозможное: Он различает, Судит и рядит, Он лишь минуте Сообщает вечность. Смеет лишь он Добро наградить И зло покарать, Целить и спасать Все заблудшее, падшее К пользе сводить. И мы бессмертным Творим поклоненье, Как будто людям, Как в большом творившим, Что в малом лучший Творит или может творить. Будь же прав, человек, Милостив и добр! Создавай без отдыха Нужное, правое! Будь нам прообразом Провидимых нами существ. Границы человечества Когда стародавний Святой отец Рукой спокойной Из туч гремящих Молнии сеет В алчную землю, Край его ризы Нижний целую С трепетом детским В верной груди. Ибо с богами Меряться смертный Да не дерзнет: Если подымется он и коснется Теменем звезд, Негде тогда опереться Шатким подошвам, И им играют Тучи и ветры. Если ж стоит он Костью дебелой На крепкозданной, Прочной земле, То не сравняться Даже и с дубом Или с лозою Ростом ему. Чем отличаются Боги от смертных? Тем, что от первых Волны исходят, Вечный поток: Волна нас подъемлет, Волна поглощает — И тонем мы. Жизнь нашу объемлет Кольцо небольшое, И ряд поколений Связует надежно Их собственной жизни Цепь без конца. Моя богиня Кто среди всех богинь Высшей хвалы достоин? Ни с одной я не спорю, Но одной лишь воздам ее, Вечно изменчивой, Вечно новой, Странной дочери Зевса, Самой любимой, — Фантазии. Ибо отец Всякую прихоть, — Хоть себе лишь дает он Право на них, — Ей позволяет, Той, что мила ему Сумасбродством. Дано ей ступать, Увенчавшись цветами, По долинам средь лилий, Летних птиц покоряя, И устами пчелиными Росную влагу Пить с лепестков. Ей также дано, Взвеяв волны волос, Со взором мрачным Промчаться в вихре Вкруг скал отвесных, И тысячецветной, Как утро и вечер, И в смене вечной Луне подобной Являть себя смертным. Все должны мы Отца восславить! Великий, древний, Он обручил нас, Смертных, – с прекрасной Неувядаемо Юной богиней. Лишь нас одних Сочетал он с нею Небесными узами И дал завет ей: В беде и в счастье Хранить нам верность И не покидать нас. Все остальные Бедные чада Многородящей Живой земли Ведают, видят Лишь миг настоящий С болью глухой И смутной отрадой, И жизнь скупая, Как ярмом, гнетет их Нуждою. Нам же – ликуйте! — Дал благосклонно он Свою любимицу, Искусницу-дочь. Так встретьте с любовью Ее, как невесту, С почетом примите Хозяйкою в дом! И не позволяйте Старухе-свекрови — Мудрости – нежную Хоть словом обидеть! А я и сестру ее знаю, — Она степенней и старше, Тихая моя подруга. О, пусть у меня Только с жизнью отняты будут Те силы, то утешенье, Что дарит мне она, — Надежда! |
