-Это… жестоко. А ты хоть… Хотя бы поговорил с ними?

-Нет… На выпускной так и не пошел. Лёньке сказал, что заболел. А аттестат забрал на следующий день, избежав торжественной части. Я больше никогда не видел своих одноклассников. Зато их выходка заставила меня бороться за себя, за свою жизнь… Не знаю, стал бы я тем, кем стал, без этого… А теперь у меня прекрасные здоровые зубы. Только я все равно улыбаюсь редко во все 32… Улыбка стала красивой, но комплекс остался…

***

-Ну ты и хитрая задница! – злился на меня Илья… Когда ему надоело проигрывать в дурака, я предложила сыграть в козла. Конечно, правду о том, что я все детство «прорубилась» с Костей в карты, отчего играю хорошо, решила опустить.

Как результат, Илья опять проиграл…

-Ну говори свое желание! Последнее! Я больше с тобой играть не буду!

-Нууу… Мы обычно на «блеяния» играли.

-На что, прости?

-Тяни карту! – протянула ему колоду. А он вытащил десятку червей.

-10 раз…

-Что 10 раз?

Несколько минут спустя…

-Блин, мне ни разу в жизни не было так стыдно! – после одного короткого «беее», возмущался Илья. – Теперь в пирамиде самых постыдных историй эта будет занимать первую самую широкую ступень.

-Да ладно тебе… И вообще, не отвлекай меня. Продолжай-продолжай… Еще 9 раз! И погромче!

-Ага, чтобы всех собак разбудить?

-Ничего, они привыкли к похожим звукам…

-Бэээээээ, - Илья заорал так громко, что соседские собаки начали, действительно, лаять. А я была его «аккомпанементом», сопровождая его прекрасное блеяние своим смехом.

К последнему, десятому блеянию, действительно, почти все собаки в деревне лаяли. А кое-где горел свет. Видимо, разбудили мы не только собак…

Но, честно говоря, мне никогда в жизни не было так весело. Жалко, что я телефон в сарае оставила. Нужно было заснять, на память…

Илья

Она так громко смеялась, а мне почему-то уже даже стыдно не было. Мне нравилось ее смешить… Нравился ее настоящий открытый смех. Нравилась она… И если в ее внешности и были какие-то изъяны, то теперь я их попросту не замечал… Потому что я смог заметить главное, - мне нравилась она, как человек, как личность. И кажется, мне давно не было так хорошо с девушкой. Да что уж там, никогда…

***

-Ну что, голубки, просыпайтесь! – услышал я сквозь сон голос Олега Витальевича. С трудом раскрыл глаза, которые были непривычно закисшие и слипшиеся.

Спал я этой ночью достаточно плохо. Сено неприятно кололо мою спину, царапало кожу лица, да и вообще. Мне было очень неудобно… Стог сена – это тебе не ортопедический матрас с эффектом запоминания, который принимает форму твоего тела. Да еще и до половины ночи гудели комары, так и норовя укусить меня за открытые части тела. А еще, пели кузнечики, где-то вдали квакали лягушки, мешая уснуть…

Еще говорят, в городе шумно. По крайней мере, к гулу машин я привык. Тем более, спасают толстые стены, хорошая звукоизоляция и качественный стеклопакет.

Так что все болит, тело зудит, кости ломит… Единственный приятный бонус моего сегодняшнего кошмарного сна – Кира все время была под боком. По крайней мере, не замерз. До сих пор чувствую тепло ее тела рядом.

Удивительно, как это Олег Витальевич до сих пор меня не кастрировал. Нет, мы ничего такого с его дочкой не делали. Но поди докажи… Вообще, не понимаю я этого клише, что нам демонстрируют в фильмах – занятие любовью на сене. Ведь даже в одежде невыносимо колется, как можно валяться на нем голышом! И, извините, не просто валяться, а достаточно… активно валяться.

-Доброе утро! – мне померещилось, или я реально услышал голос Киры? Только он доносился не у меня под боком, а надо мной. Я еще несколько раз проморгал и только тогда понял, что это меня греет не Кира, а Мопс. Вот гаденыш. Решил воспользоваться моей сонливостью и непривычной обстановкой, в которой мы находились. Обычно я не позволял своему псу ложиться рядом.

Интересно, а когда ушла Кира? Может, мне просто снилось, что мы спали вместе…

Кира сегодня выглядела очень мило… Я бы даже сказал, девственно мило, что ли. Белоснежная косынка полностью прикрывала ее волосы, которые она так же уложила назад. Такое же белоснежное легкое платьице подчеркивало ее аккуратную фигурку, подчеркивало ее необычную своеобразную красоту, чистоту, невинность. И даже эти дурацкие очки мне уже начинали нравиться, я к ним привык и даже не представлял уже эту девушку без них.

-Доброе! – ответил я, сонно прищуривая свои глаза. Надеялся, что не улыбаюсь, как дурак, разглядывая объект своих ночных раздумий и снов.

В сарае было еще достаточно темно, и я решил, что это из-за того, что лучи солнца не могут пробиться через толстый деревянный массив стен. Но мои биологические часы неустанно оповещали о том, что НАДО СПАТЬ. Подавляя свое желание обратно бухнуться головой на сено, я все же спросил:

- А который сейчас час?

-Время позднее… - усмехнулся Олег Витальевич. – Петухи еще час назад петь начали, а это означает, что пора просыпаться…

-Петухи? – а ну да, деревенский будильник… Странно, что я их не услышал. Уснул поздно, потому и спал достаточно крепко, хоть и чувствовал ломоту во всем теле. – И все-таки? – ориентироваться по часам в горле петухов я не умел. Хоть и вырос в поселке, но там подобным прибамбасам меня не учили.

-Начало шестого уже… Вставай-вставай…

Пять утра? Едрить-колотить! Тьфу ты, Господи… Когда я в последний раз просыпался в пять утра? Да никогда! Я мог себе позволить продрыхнуть до восьми, а то и до девяти. Тем более, мы с Кирой легли где-то в три…

-А можно я посплю еще хотя бы часик-другой? Спать хочется до невозможности… - устало простонал я, а Мопс, видимо, пожалев меня, еще сильнее прижался и даже нежно потерся своей усатой мордочкой в руку, а потом меня лизнул.

-Вставай, харя! Мы с Костей хотели тебя в свой поход взять… Когда ты еще на пастбище побываешь?

-Если не хочешь, можешь не идти… Папа просто предложил, тебя никто не заставляет! – объясняла Кира.

-А ты не отговаривай его? Я, может, хочу получше твоего кавалера узнать… А общее дело, как известно, сближает!

***

Ноги меня сами вели… Словно на автомате ковылял следом за дядей Олегом и Костей. Кирин отец хотел мне ферму показать, но я попросил отложить это дело до лучших времен, все равно спросонья почти ничего не вижу и не слышу!

Дядя Олег что-то рассказывал, а я ему все поддакивал, особо не вникая в смысл сказанных им слов. Кажется, он говорил, сколько молока в сутки они доят, как зовут его коров и прочее, а я все пропускал мимо ушей.

Утреннее солнце ярко светило, ослепляя, отчего еще больше хотелось спать. И я, если честно, сам этого не замечая, чуть ли не каждые пять минут, как маленький ребенок, которому надоело однообразие, спрашивал:

-Еще долго? Еще долго…

-Сейчас еще немного, до речки дойдем, а там привал на пару часов… Часам к 11 будем возвращаться…

К 11? Наверное, уже хотя бы 9… Шли мы долго, время тянулось медленно. Но я очень удивился, поняв, что прошло не больше 30 минут. То ли оттого, что я сильно хотел спать, то ли оттого, что мне было скучно, но минуты длились, словно часы.

-Илья! Илья! Илья, твою мать! – Костя мне что-то кричал, а я не понимал, что он от меня хочет… Вроде только моргнул, а передо мной уже несущейся тиранозаврокоров. Одна из коров выбилась из стада, видимо заметив какую-то вкусненькую травку на своем пути. –Заворачивай! – кричал тот…

А единственное, что слышал я, - крик своего инстинкта самосохранения, который громко орал:

-Уноси ноги! – вот я и стал убегать от коровы, вместо того, чтобы завернуть ее в стадо.

-Ну ты и… тормоз! – опять крикнул Костя. Он бежал в нашу с коровой сторону, а я видел в нем своего спасителя. Правда, он обо мне вообще не волновался. Его беспокоила только корова… -Да ну, только проблемы с ним. Пусть домой валит! – я слышал, как Костя говорил это своему отцу.