* * *
Йаллер замолчал и остановил показ материалов на экране.
- Очень хорошо, - спокойно сказал Ма-Истри. - Я рад, что ты наконец нашёл.
Йаллер поднял на него глаза: в этом спокойствии что-то было не так.
- Йаллер. У меня к тебе есть один вопрос.
- Да?
Ма-Истри мгновение помолчал. Сейчас у Йаллера будет срыв. Обязательно будет. Не может не быть. Вопрос только - насколько сильный. И - что будет после. Точнее, - будет ли вообще какое-то "после". Для него. Для Йаллера. Для проекта "НОЙ". Для Расселения... Может, не стоит?!
- Скажи мне, пожалуйста, что ты делал после того, как все стали считать тебя погибшим в битве Союза с народом ха-азланна?
Какое-то мгновение он даже гордился собой: всё-таки сумел скрыть свои чувства и мысли от руниа, да ещё от какого... Но дальше - всё разлетелось, как дым. Да, это был обман. Ма-Истри внезапно понял, как же сильно до сих пор надеялся на то, что Йаллер ему скажет: нет, неправда, Арелат переврал мои слова, я не имею к Прародителю Зла никакого отношения...
Йаллер, бледный, напряжённый, как натянутая тетива, смотрел на Ма-Истри и молчал. Ма-Истри ждал. Пусть оправдывается. Если сможет.
- Арелат?..
- Да.
Ма-Истри шагнул к экрану, убрал с него записи, привезённые Йаллером, и вывел другое. В кабинет ворвались крики толпы, экран заполонили мечущиеся тени.
- Это - бунт, - спокойно пояснил Ма-Истри. - Арелат предал огласке то, что узнал от тебя. Забрался в материалы по Астлану - ха-азланна - и представил прямые и неопровержимые доказательства того, кто ты такой. Народ, как и следовало ожидать, в шоке. Дальше - будут требования к правительству и к Ордену о том, чтобы избавиться от тебя. Точнее, они уже есть.
Йаллер медленно опустился на стул. В глазах его была бездна.
- Это было двадцать дней назад, то есть сразу после того, как ты побеседовал с Арелатом, ни слова не сказал мне и ушёл в рейд, - голос Ма-Истри был по-прежнему ровным. - С тех пор бунтарские настроения только растут. Арелат - журналист. Ты либо совсем не соображал, с кем связался, либо сделал это намеренно. Я хотел бы получить разъяснения по этому поводу.
Йаллер слабо кивнул. Ма-Истри посмотрел на него и подумал, что добиться чего-то членораздельного будет сложно. Тогда более вероятно - первое. И тогда у Тайшеле ещё есть шанс.
- Я слушаю, - сказал Ма-Истри и сел. Соединил пальцы. - Можешь начать и пораньше, чем с битвы, время есть.
- У кого? - тихо и почти безнадёжно спросил Йаллер.
- У меня. У тебя.
Ма-Истри вздохнул.
- Йаллер, ты не заметил, что я встретил тебя не как врага? Что я встретился с тобой один-на-один?
- Заметил...
- Так вот. Мне стоило большого труда убедить Орден в том, что ты и есть - не враг. Что за почти двести лет Расселения ты мог уже много раз исчезнуть, не вернуться, уйти к астланцам или встать во главе какой-нибудь другой колонии, той же Энтиды. Что в твоей деятельности по разведке Переходов больше всего не расчёта, а банального, дурацкого и совершенно неоправданного, - если упереться в версию, что ты продолжатель дела Прародителя Зла, - альтруизма. Орден не был окончательно убеждён, но согласился. Теперь мне нужно отстоять тебя в глазах всей планеты. Для этого мне нужна информация. Много. Я не знаю, какая именно. И ты мне её дашь.
Йаллер наконец стал чуть менее бледным и перестал быть похожим на человека, который проснулся и обнаружил, что заснул на краю пропасти.
- Хорошо, - с трудом выговорил он. - Значит, можно начать пораньше...
- Нужно, - поправил Ма-Истри. - Я слушаю.
Йаллер опустил голову. Длинные волосы скрыли лицо.
- Знаешь... я как-то отвык быть... один против всех. Это всеобщее уважение, благодарность... за то, что я делаю... за то, что мы делали вместе... И что же - это всё, и больше ничего не будет?
Ма-Истри молчал.
- Слишком хорошо знакомо, - голос Йаллера стал почти неслышным. - Когда то время, когда всё было... не сказать, чтобы совсем правильно, но - так... прошло, и начинаешь сходить с ума при мысли, что оно больше не вернётся.
Он вскинул глаза - в них была безнадёжность. Ма-Истри на миг показалось: он не справится, он не удержит Йаллера, тот рухнет в незримую пропасть безумия, и на этом всё закончится.
- Чёрная вода, - проговорил Йаллер. - Знаешь, в самые тёмные ночи... я же не сплю. Я бродил... и неважно, что холод, дождь, пронизывающий ветер... только в чёрной воде плещется свет. А время уносит прочь - всё дальше и дальше от того, что у тебя было... И в бессонные ночи были видения - как я каким-то чудом свожу воедино небо и землю и освобождаю того, кто осуждён навеки... а потом приходишь в себя - и нет ничего, и всё так же, и только сместились звёзды, а далёкий свет дрожит в чёрной воде и не уходит. Это потом, значительно позже я постепенно научился заволакивать воспоминания дымкой. Было страшно, я боялся их потерять, - единственное, что у меня осталось. Но они возвращались, и когда они снова начинали роиться, я усилием воли накидывал эту дымку, как прозрачную ткань, - всё видно, но цвета изменились, приглушились.
- Это называется "иноа", - негромко сказал Ма-Истри.
Во взгляде Йаллера сквозь непроглядную черноту появилось слабое удивление.
- Ты знаешь наш язык?
- Нет, что ты. На Тайшеле двести семьдесят "больших" языков и ещё полторы тысячи "малых", нельзя же изучить всё. Но кое-что я знаю.
