С самого начала эта девица ему не доверяла, а завоевать доверие после того, как оно утрачено, невероятно сложно. Она якобы приняла предложение мира, однако Белл считал, что это только для вида. Он достаточно много общался с самыми разными людьми, чтобы понимать это. В шпионской работе умение находить общий язык с друзьями или недругами – самое главное. Если хочешь, чтобы люди во что-то верили, надо научиться их в этом убеждать. И еще надо уметь распознавать, кому можно доверять, а кому – нет.

Беллингем знал, что среди представителей его профессии человеческая жизнь ничего не стоит, если не умеешь разбираться в людях быстро и эффективно. У мисс Нотли есть прошлое, возможно тайны, и если он хочет завоевать ее доверие, надо постараться узнать ее секреты.

Накануне он отправил депешу коллегам из министерства с просьбой раздобыть любую информацию о мисс Марианне Нотли, горничной леди Вильгельмины Копперпот, и рассчитывал вскоре получить ответ. А пока ему нужно знать, о чем говорят эти трое.

Белл прижал одно ухо к двери кабинета, а другим старательно прислушивался к звукам, доносившимся из разных концов коридора. В конце концов, его здесь мог застать кто угодно, и тогда вся работа насмарку.

Сначала он услышал слова Копперпота:

– Значит, все решено?

– Да, – ответил Хайтауэр. – Подтверждено.

– О какой дате идет речь? – спросил Каннингем.

– Четырнадцатое октября, – ответил Хайтауэр.

– Прекрасно. Успеем к началу работы новой сессии парламента, – сказал Копперпот.

– Полагаю, мы могли бы использовать остальное, – заметил Хайтауэр.

– Деньги захватили? – спросил Копперпот.

– Да, вот, пожалуйста, – ответил Каннингем.

– А вот мои, – сказал Хайтауэр.

Повисло молчание, и были слышны лишь какие-то шорохи, скорее всего денег. Что за сборы? Эти трое что-то запланировали на 14 октября, и это что-то потребовало вложения средств.

– Я только надеюсь, что нас не раскроют, – пробормотал Копперпот.

Хайтауэр нервно рассмеялся.

– Если это случится, за нашу жизнь не дадут и фартинга.

– Согласен, джентльмены, но будем надеяться на лучшее, – добавил Каннингем и хихикнул: – Ну, за успех.

Последовало характерное бульканье. Белл стиснул зубы. Проклятье! Он ничего не понимал: начала разговора не слышал. Необходимо во что бы то ни стало выяснить, что они затеяли. До 14 октября еще целый месяц. Время пока есть. Надо будет расспросить слуг.

Белл опять прижал ухо к двери в надежде услышать что-нибудь полезное.

– Ладно, джентльмены, удачи нам всем, – сказал Копперпот.

– Она нам понадобится, – поддержал его Каннингем.

Послышались шаги по коридору, Белл быстро отошел от двери и, выпрямившись, прислонился к стене, скрестив руки на груди, и сделал вид, что остановился передохнуть.

Еще раньше, чем увидел ярко-синее платье и накрахмаленный белый фартук, Беллингем понял, кто сейчас покажется. Разумеется, мисс Нотли. Кто же еще? Его везения маловато, чтобы это оказался кто-то другой.

Заметив его, она резко остановилась, и у Белла сложилось впечатление, что она обдумывает, то ли развернуться и отправиться туда, откуда пришла, сделав вид, что не заметила его, то ли продолжить путь.

Приклеив на лицо улыбку, далеко не самую искреннюю, Белл стал ждать, очень надеясь, что, вопреки очевидности, трое мужчин не выйдут из кабинета в эту минуту. Копперпот, конечно, узнает своего заблудшего камердинера, а вот Каннингем и Хайтауэр, приглядевшись, легко опознают в нем маркиза Беллингема. Его военная хитрость будет раскрыта, и это произойдет на глазах мисс Нотли. Почему-то именно это ему не нравилось особенно.

Очевидно, горничная приняла решение продолжить путь, а приблизившись, улыбнулась – тоже не слишком искренне – и проговорила:

– Добрый вечер, мистер Бакстер.

Белл вежливо поклонился.

– Мисс Нотли.

Она не стала его игнорировать и, немало удивив, остановилась поболтать, хотя выбрала для этого крайне неудачное время.

– Что это вы здесь делаете? – подозрительно полюбопытствовала она.

Кажется, она хочет не просто поболтать. Эта девица не менее любопытна, чем он сам.

Белл пожал плечами, напустив на себя безразличный вид, и, вложив в свои слова максимум иронии, ответствовал:

– Подслушиваю у замочной скважины, разумеется, что же еще?

– На вас похоже. – Она заговорщицки подмигнула и пошла дальше по коридору.

Белл проводил ее взглядом, на мгновение залюбовавшись плавным покачиванием ее бедер, с большим облегчением вздохнул и хотел было уйти: возможно, успеет скрыться до того, как интересующая его троица выйдет из кабинета, – но не удержался и окликнул ее, не понимая зачем:

– Мисс Нотли!

Она остановилась и слегка повернула голову.

– Да?

Если она намерена посоревноваться с ним в сарказме, он это тоже умеет.

– Можно спросить, а что по-вашему я делаю в коридоре?

Мисс Нотли отвернулась так, чтобы он не видел выражения ее лица, и сказала:

– Понятия не имею, мистер Бакстер. Но мне доподлинно известно, что лорд Копперпот и его друзья некоторое время назад уединились именно в этой комнате. И тот факт, что вы околачиваетесь рядом, наводит на определенные размышления. А если к этому прибавить ваш внешний вид…

Марианна подхватила юбки и, не задерживаясь, упорхнула.

Белл нахмурился, отлепился от стены и двинулся в противоположном направлении, прикусив губу и напряженно размышляя. Что, черт возьми, она хотела этим сказать? Неужели раскусила?

Однако куда больше его заинтриговал тот факт, что она тоже обратила самое пристальное внимание на трех интересующих его джентльменов. Интересно, а что она делала в коридоре?

Хоть бы его коллеги в министерстве внутренних дел поскорее раздобыли и прислали информацию о мисс Марианне Нотли.

На следующий день Марианна спускалась по лестнице в помещение для слуг без особой охоты, и единственная тому причина – мистер Бакстер, который находился там почти постоянно, если не был занят выполнением своих непосредственных обязанностей. Пусть они и заключили некое перемирие, но Марианна поклялась себе, что постарается как можно реже с ним встречаться. Во-первых, он слишком привлекателен, а во‐вторых, ведет себя подозрительно.

Тем не менее ей все-таки приходилось время от времени спускаться туда. Вот как сегодня. Юная леди накануне вечером за что-то зацепилась и порвала подол платья, и Марианне предстояло его починить. Пока обе леди отдыхали в своих спальнях, Марианна отправилась на поиски экономки миссис Котсуолд в надежде раздобыть серебристые нитки.

В помещении было тихо и на удивление немноголюдно. Марианна прошла мимо столовой, где за длинным столом сидели несколько человек, но Бакстера среди них не было. Марианна облегченно вздохнула и постучала в дверь маленькой каморки, которую занимала миссис Котсуолд, а уже через несколько минут шла по коридору в сторону кладовой, где хранилось все необходимое для рукоделия.

Дверь в помещение оказалась приоткрытой, и Марианна, распахнув ее, увидела мистера Бакстера, сидевшего верхом на бочонке в углу. Его нога в сапоге мерно покачивалась, бриджи неприлично плотно облегали тело, а расстегнутый ворот белой рубашки позволял бросить греховный взгляд на мускулистую грудь. Никакого галстука, куртки и шляпы. Светлые волосы были в беспорядке, словно он только что взъерошил их пятерней. По всей видимости, камердинер что-то писал: на коленях у него лежал лист бумаги, рядом на ящике стояла маленькая чернильница, а в руке он держал перо.

– Вы знакомы с грамотой? – непроизвольно вырвалось у Марианны.

Бакстер поднял глаза, и на его физиономии появилась самодовольная улыбка. Марианна судорожно сглотнула, мысленно обругав себя за несдержанность: надо было потихоньку уйти, пока он ее не заметил.

– Ну да, – ответил Бакстер беспечно, но без сарказма. – А вы?

– И я, – призналась Марианна.

– Почему же тогда вы удивлены?