Через два дня, откупившись от теперешнего камердинера Копперпота и взяв с него обещание держать язык за зубами, Белл выехал вместе с другой прислугой, сопровождавшей хозяев, в загородный дом Клейтона.

Свита Копперпота отправилась в Девон в трех экипажах. В одном ехали лорд, леди и их восемнадцатилетняя дочь Вильгельмина, в другом – прислуга женского пола, а в третьем – Белл, два лакея и эконом. Дороги были ужасные, ехали долго, и Беллингем решил использовать время с пользой, попытавшись разговорить одного из лакеев. Дождавшись, когда все расслабятся, убаюканные покачиванием экипажа и пригретые солнцем, он спросил лакея, сидевшего напротив:

– Ты давно служишь его милости?

Белл старался не выдавать заинтересованности, словно завел разговор, просто чтобы скоротать время. Пришлось изменить манеру речи, чтобы не выдать образованность и происхождение. Следуя по пятам за Малколмом, Белл изучал также его мимику, жесты, запоминал просторечные выражения.

Одного лакея звали Чарлз, а другого – Гарри, и он сладко спал, при этом храпел так, что уснуть рядом с ним было невозможно.

Чарлз выпрямился и почесал затылок.

– Уже почитай два года.

Белл кивнул. Предательство имело место прошлой осенью, а значит, в это время Чарлз уже был на службе у Копперпота. Вытащив из кармана пакетик орешков, Белл предложил новому знакомому. Если верить Малколму, орешки имели очень большое значение для установления если не доверительных, то по крайней мере добрых отношений между слугами. Белл захватил с собой несколько вместительных пакетиков с маленькими коричневыми орешками в надежде на их особую помощь.

– Спасибо, мистер Бакстер, – ответствовал Чарлз и взял горсть орешков.

Белл между тем продолжал беседу, стараясь не слишком надоедать. Ему сначала необходимо завоевать доверие лакея, а уж потом проявлять интерес к Копперпоту и его домочадцам.

Разумеется, лорд может оказаться вообще не при делах: ведь он – один из трех подозреваемых, которые входили в специальный совет парламента и знали о намерении Веллингтона переправиться через реку Бидасоа прошлой осенью.

Депешу перехватил солдат, вернулся в британский лагерь и передал ее Веллингтону, но на обратном пути был ранен. Хорошо, что граф успел наградить героя до того, как тот умер от раны.

Англичане вместе с союзниками, испанцами и португальцами, одержали победу у Бидасоа, но исход мог быть совсем иным, если бы некий рядовой, рискуя жизнью, не перехватил послание и оно не попало к адресату – французскому генералу командиру Саулту.

Письмо предателя было отправлено в министерство внутренних дел, где целая команда экспертов в течение нескольких недель пыталась распознать почерк предателя. Всего несколько человек знали о планах английской армии переправиться через реку. Двух человек исключили ввиду их несомненной преданности короне и отсутствия возможностей, и осталось трое: лорд Копперпот, лорд Хайтауэр и лорд Каннингем.

После нескольких недель напряженной работы эксперты пришли к выводу, что ни один из трех упомянутых лордов к письму не причастен, только это не избавило их от подозрений: ведь предатель вполне мог продиктовать послание кому-то из слуг. Иными словами, кто-то из прислуги одного из лордов знал о предательстве своего хозяина и даже способствовал ему.

Было разумно также предположить, что ему хорошо заплатили. Беллингем давно понял, что если как следует заплатить, то кто-то может предать свою страну, а если заплатить еще больше, то он выдаст негодяя, толкнувшего его на предательство. Именно так Белл и собирался поступить, пока будет играть роль камердинера лорда Копперпота.

Так уж случилось, что Клейтон был на дружеской ноге со всеми тремя подозреваемыми. Впрочем, виконт исключительно дружелюбен со всеми, именно поэтому его загородное поместье было идеальным для задуманной Беллингемом интриги. К тому же у всех подозреваемых имелись дочери на выданье, дебютировавшие в прошедшем сезоне, но не получившие ни одного брачного предложения, и это гарантировало прибытие на прием к Клейтону всех трех семейств.

Беллингем заранее предупредил Клейтона, чтобы тот отправил приглашения всем троим, а чтобы никто не вздумал отказаться, намеренно распространил слух, что ожидается приезд принца-регента. Для этого был специально приглашен сэр Реджинальд Фрэнсис. Это был вполне безобидный, самовлюбленный хвастун, и именно ему предстояло позаботиться, чтобы принц-регент покинул Карлтон-хаус и пожаловал на загородный прием. Если у Копперпота, Хайтауэра и Каннингема и было что-то общее, то это стремление обратить на себя внимание принца-регента и заручиться его протекцией.

На прошлой неделе Клейтон сообщил в письме, что все три джентльмена приняли приглашение и заверили, что непременно прибудут на прием, так же как сэр Реджинальд и, вполне возможно, принц-регент. Все постепенно становилось на свои места. Подобные миссии не бывают быстрыми. За последние годы Беллингем участвовал в аналогичных мероприятиях во Франции и имел опыт.

Нет, это довольно тонкая, деликатная миссия, которая потребует хорошей актерской игры, и если его другу Кендаллу удастся параллельно найти себе невесту, тем лучше. Кстати, ни единого шанса, что Уортингтон выдержит роль слуги больше сорока восьми часов, пусть даже и на месте конюха на конюшне. Так что есть возможность выполнить свою задачу, помочь Кендаллу обрести семейное счастье и вдобавок выиграть приличную сумму денег. Если, конечно, удастся сохранить место слуги дольше других.

Экипаж, раскачиваясь и подпрыгивая, катил к поместью Клейтона. Белл со всеми удобствами расположился на сиденье, прикрыл шапкой глаза и сделал вид, что спит. Через две недели он выяснит, кто предатель, передаст негодяя властям, и тот предстанет перед судом по обвинению в государственной измене.

Это будет увлекательное приключение в загородном доме его друга. Что там может случиться непредвиденного?

Поместье виконта Клейтона,

Девон, август 1814 года

Мисс Марианна Нотли в растерянности стояла посреди спальни, где всюду были разбросаны дорогие платья, перчатки и всевозможные аксессуары. Ее хозяйка, леди Вильгельмина Копперпот, была особой, мягко говоря, взбалмошной. Они только что прибыли в поместье лорда Клейтона, а леди уже ухитрилась устроить в комнате настоящий бедлам.

Девушка постоянно крутилась перед зеркалом, что-то примеряла и отбрасывала то, что пришлось не по вкусу, словно мусор, на пол. А чего стесняться? У нее же есть горничная, которая все подберет и вернет на место.

Марианна подняла с пола роскошное платье из небесно-голубого сатина, отделанное тончайшими кружевами, – мечта, а не платье. Хоть бы раз в жизни такое надеть, а леди Вильгельмина швырнула его как тряпку.

Марианна приложила платье к себе и посмотрела в зеркало. Она с вещами дорогой мамочки, упокой, Господь ее душу, делала так не раз: брала из ее гардероба одно из старых платье, прижимала к груди и танцевала по комнате. Вот и теперь, глядя на себя в зеркало, Марианна улыбнулась и сделала реверанс воображаемому кавалеру.

– Да, благодарю вас, милорд, я с удовольствием подарю этот вальс вам.

Она невесело усмехнулась, отвернулась от зеркала и повесила платье на руку. Нет времени на подобные глупости. Ей необходимо вернуть платья в гардероб вместе с другими прелестными вещицами, которые ей никогда не придется носить. Нет никакого смысла желать несбыточного.

Марианна работала у Копперпотов с начала года, по рекомендации леди Кортни из Брайтона. Они жили в одном городе и были знакомы всю жизнь. Ей повезло подружиться с этой замечательной леди. После смерти отца – упокой, Господь, его душу, – потом и мамы она пять лет держала Марианну у себя в роли компаньонки, пока ее племянница не стала достаточно взрослой, чтобы приехать к ней из Суррея.

В результате Марианна оказалась перед необходимостью искать работу и стала просматривать лондонские газеты, где довольно скоро наткнулась на объявление о вакансии горничной для леди Вильгельмины Копперпот, едва отметившей совершеннолетие.