Один из них ярко светит рядом с кочкой.

Доставать свиток с записанной молитвой, читать ли?

Болотные огни не двигаются.

Думаю: пока не буду, посмотрю, что дальше будет.

Несколько прыжков и я стою на кочке, рядом с огоньком.

С брызгами, прямо передо мной, выпрыгивает водяной. На его голове, словно помпон на шнурке, горит шарик-фонарик. Несмотря на безобидный вид, он пытается хлестать меня своими скользкими лапами. Я руками отталкиваю его. Он падает в воду, я, еще не оправилась от шока, но делаю еще несколько прыжков.

Снова пытаюсь прийти в себя, утихомирить слишком часто стучащее сердце, успокоить дыхание.

Некоторое время просто сижу на кочке. А время идет.

Надо двигаться дальше.

Огоньков болотных становится все больше. Подстреливаю еще одну красноглазую демоническую птицу, промахиваюсь. Квазиворона громко каркает и улетает.

Еще пара прыжков. Следующая кочка ох как далеко. Эх, не допрыгну! Что делать?

Вернуться назад и найти другой путь? Нет, я не хочу потеряться ночью в болоте, превратиться в такой же призрачный огонек неупокоенной души.

Но между мной и следующей кочкой загорается фонарик. Через некоторое время показалась голова водяного. Несколько секунд она слегка возвышается над водой, затем болотник подпрыгивает, бесится, как тот, который пытался меня утопить и снова скрывается под водой, лишь огонек напоминает, кто там скрывается.

Замечаю, что и остальные водяные ведут себя также. Обращаю внимание, что повторяются эти действия с одной и той же периодичностью. Думаю, попробовать прыгнуть ему на голову, и, оттолкнувшись, допрыгнуть до кочки? А вдруг утопит? Колеблюсь.

В конце концов, решаюсь. Думаю, даже если свалюсь, все обойдется. Промокну, но доберусь. Уж даже если топить начнет, справлюсь.

Высчитала, сколько секунд проходит между его погружением под воду и новым появлением. Жду, когда скроется. Исчез под водой. Обратный отсчет. Три, два, один и я прыгаю. Лечу прямо в воду. Эх, а вдруг я ошиблась?  Болотник всплывает прямо под моими ногами. А я оттолкнулась от его головы, лечу дальше. Водяной растерянно бесится, брызгая лапами во все стороны. Упустил игрушку.

А я дальше: кочка, другая.

Снова не допрыгнуть.

Так надеялась, что больше не придется приземляться на это чучело. Но выхода нет. Вспоминаю только что освоенную науку. Считаю, прыгаю. Приземлившись на голову болотника, отталкиваюсь.

Стремительно темнело. А я все силы вложила в свой бег-полет.

Очередной прыжок чуть не закончился падением, я взвизгиваю.

– Ну что ты орешь, ты же мне всю рыбу распугаешь, – пробурчал низкий, хрипловатый голос.

Я оборачиваюсь. Передо мной… водяной. Ох… сейчас он мне задаст за своих собратьев, – только и успеваю подумать я.

– Тебе чего в такое позднее время не спится? – не унимается болотник. – Разве мама не говорила, что надо вовремя возвращаться вечером домой?

Что-то щелкнуло. На макушке водяного загорелся фонарик.

Я пытаюсь от него сбежать и собираюсь прыгнуть, не разбирая дороги.

– Ты куда? – грустно спросил водяной.

И я сама дивлюсь, куда. Впереди кочек не было. Только чистое озеро воды, в котором отражались алые краски неумолимого заката.

Эх… попала я в лапы к злодею, – подумала я. И зарыдала.

– Ну что ты ревешь, эко горе мне попалось на сегодня. Да не собираюсь я тебя есть.

– Правда? – переспросила, всхлипывая я.

– Да правда. Говорю же, рыбу я люблю. Пошли со мной.

И я, почему-то соглашаюсь: ладно, веди.

Наверное, гипноз – подумала бы я тогда, но усталость и вечерняя прохлада, в совокупности с тревогой за ночлег сделали меня недопустимо сговорчивой. А болотник довольно, но безобидно заулыбался. Что-то в этом водяном было очаровательное, несмотря на его нелепый и безумный вид.

Вот только как идти? Кочек больше нет. Не успела я спросить, как водяной принялся скользить по воде, а кочка подо мной, двинулась в путь за ним. Было сложно устоять, я присела и всеми силами уцепилась за мох. Так мы подплыли к зарослям.

Несколько кочек, скамейка между ними, молодые деревца. Вокруг – белые кувшинки – водные лилии. И вот, опять – на листьях танцуют маленькие феи.

– Привет, принцесса! – тоненькими голосками приветствуют они меня.

– Привет, улыбаюсь я им.

– Присаживайтесь, мадам! – говорит водяной, и я неловко перебралась на скамью, сооруженную между росшими здесь деревцами. Сам он присел рядом. Благо, скамейка была достаточно длинная, и он не намочил меня, водное создание.

Наконец, сумела его рассмотреть.

Как и все болотники, этот был зеленого цвета. Но теперь я увидела немного пузатый живот, пышную шевелюру зеленых волос, едва скрывавшей торчащие острые уши. Наготу его прикрывала лишь зеленая набедренная повязка из тины и водорослей.

– Не сердишься на меня? – спросила его я.

– Ха! За что? – брякнул он.

– Я тут, малость… по головам пошла.

– Мда… по головам ходить нехорошо! – строго ответил он.

– …по головам твоих соплеменников… – нерешительно добавила я.

– И что? Я теперь тебя должен съесть? – водяной было чуть не расхохотался, но увидев то, как я сжалась от страха, добавил:

– Ну что ты, маленькая? Подумаешь. Я не очень-то с ними дружу. – Мне показалось, что водяной вдруг погрустнел.

– Не любят они меня! – с досадой добавил он. – Совсем не любят. Э-эх!

– А зачем ты притащил меня сюда? – спросила я.

– Ты устала, вот, а здесь – хорошее место, чтобы отдохнуть.

– Разве не наказать за неделикатное обращение с другими водяными?

– Вовсе нет! Они мне ни разу доброго слова не сказали. Иди, говорят, вот и приходится мне жить на самом краю Великой топи Орбуса. Тут не болото даже, а глубокое-глубокое озеро.

– А насколько глубокое?

– Метров сорок.

– Ох, не хотела бы я там утонуть.

– И не надо. Тебе попался нужный человек… – и он опять погрустнел.

– А знаешь... э-э… а как тебя зовут?

– Элина.

– Да… знаешь, Элина, а я бы очень хотел быть человеком. Жизнь водяного скучная, в особенности такого непутевого, как я. И… мне порой кажется, что когда-то я и жил среди людей.

Я поглядела на нового знакомого, и что-то мне лицо знакомым показалось. Может, я его и встречала прежде, на Земле?

Я посмотрела в воду, и отражение водяного, колышимое волнами из-за подувшего ветерка, вернули мне далекое воспоминание.

Вспомнилось, как в далеком детстве я забыла ночью в бане кулончик. Я всегда боялась ночью выходить на улицу, но тогда мне казалось, что подвеску надо вернуть во что бы то ни стало.

– Ты куда? – сквозь сон спросила мама.

– В туалет, – соврала я.

Вышла на улицу, и быстро, чтобы ни какие демоны-покойники, ожидавшие меня, не выскочили из темноты, добежала до здания бани. Открыла дверь, на цыпочках пробралась через узкий коридор. Открываю дверь помещения, где мы мылись. А там горел свет и сидел маленький дед. С седыми волосами, длинной бородой, в набедренной повязке из сушеных березовых листьев, похожей на связку банных веников.

Глаза его сверкают.

– Ну привет, детка, заходи, помоемся, – говорит дед.

Что было дальше не помню. Скорее всего, привиделось в одном из снов-кошмаров. А дед тот был банник. Чем-то он мне напомнил водяных. Но нет, новый знакомый – добрый и без бороды.

– Да, хотел бы я быть человеком – продолжал водяной задумчиво, – верить, мечтать, любить…

Он достал откуда-то флейту, сделанную из тростника, и стал наигрывать мелодию. Стоит отметить, выходило у него довольно хорошо. Это была медленная, нежная, романтичная мелодия.

На момент мне этот миг показался, действительно, волшебным. Красивая музыка, белые кувшинки, блики в воде, сиреневый закат. Какое-то спокойствие окутало меня.

Я всматривалась в даль, в буйство красок неба, которое подарило ему заходящее солнце. Я даже перестала ощущать прохладу, приятное тепло растеклось по всему телу, и теперь чувствовала себя, как дома, сидя на лавочке погожим летним вечером.