– Ну ещё бы, – скорчил гримасу Джо, щёлкая крышкой телефона. – Эта гадина только играть и может.

Джо в последнее время слишком мрачно представлял свою жизнь. Возможно, тому была виной одна маленькая заноза, сбежавшая в самое неподходящее время, но ладно… С этим он разберётся в ближайшее время, а пока надо было решить: позволять ли Диане играть эту роль или нет? В конце концов, она больше всех пострадала от этой белобрысой ведьмы.

– Я поговорю с режиссёром. – Он, наконец, принял решение и поднялся. – Этим двоим нечего делать на одной площадке, и если ничего не предпринять, то случится катастрофа.

– Нельзя. – Тереза даже не шелохнулась, настолько её вымотал этот разговор. – Диана актриса, она сама выбрала эту дорогу. На этот раз её никто не подталкивал. Если она не справится с эмоциями из-за давней вражды с одной из ведущих актрис картины, то в кино ей делать нечего.

– Нэнси пыталась её убить, – напомнил недовольно Джоэл.

– Но ведь не убила? – Тереза подняла бровь и стряхнула пепел с сигареты. – К тому же заявление на неё так и не было подано, а значит и состава преступления нет. И давай уже закроем эту тему, у меня голова болит третий день.

Джо промолчал, раздул от бешенства ноздри и вылетел из кабинета. Одних проблем с Дианой было бы достаточно, но с тех пор, как он забрал у отца агентство, всё бремя власти легло на его плечи. И это в двадцать лет. Другие вон денег прорву на развлечения тратят, а он пытается свести дебет с кредитом, чтобы не вылететь в трубу. Потому что, как оказалось, после всех разбирательств, отец выдоил «Дьяболи» до последнего пенни. И их помолвка с Дианой, и грандиозное шоу на день рождения были нужны лишь для того, чтобы пустить пыль в глаза. Грегор Фледж хотел большего, чем мог себе позволить. На пару с Тейлором, который после скандала лишился своего места, они спускали на тотализаторах сотни тысяч, а в казино и того больше.

– Скотство! – Джо ударил по кнопке лифта и прислонился к стенке кабины. А ведь он только придумал идеальный план как соблазнить эту маленькую бестию…

Поразмыслив несколько секунд, он нашёл нужный номер в списке и нажал кнопку. Щелчок раздался прежде, чем двери лифта успели разъехаться. Джо прижал горячий телефон к уху и направился прямо в студию, где его уже ждал Томас. Кивнув по пути встреченным моделям и работникам, он с силой распахнул дверь, ведущую на лестницу и присел прямо на ступеньки, игнорируя небольшую скамейку, на которой обычно тусовались курильщики.

– Привет, – выдохнул он, взъерошивая волосы. – Ты Тони Глейзера знаешь?

– Слушай, – простонали в трубку. – Почему с тех пор, как Диана сбежала, ты звонишь только мне? Я что, справочное бюро?!

– Не ломайся, – строго ответил Джо. – В конце концов, ты в этой индустрии дольше меня и наверняка имеешь связи.

– Джоэл, я занят… – Хриплый голос оборвался и послышались стоны.

– Вот недоносок! – Джо с отвращением отодвинул трубку с телефоном и посмотрел на экран, где горела надпись: Говнюк Робин.

Отключившись, он повесил голову между коленей и вздохнул. И что теперь? Как она отреагирует на новость о совместных съёмках с Нэнси? Про себя-то он старался не думать, ведь реакция Дианы на их встречу была бы однозначной, это он выяснил ещё несколько месяцев назад, когда позвонил ей, чтобы поздравить с днём рождения.

– Я таких не знаю, – прозвучало равнодушно-холодное в трубку и связь оборвалась.

Вот и всё, что она смогла ему ответить, а ведь он несколько дней набирался храбрости, чтобы сделать этот чёртов звонок.

– Гордячка, – прошептал он в пол. – Что же ты со мной делаешь?..

– Определённо невозможно. Мам, нет! – рявкнул, в конце концов, Патрик и тяжело опустился на стул.

Завтрак у нас начался задолго до того, как проснулись первые постояльцы, а всё оттого, что папа никак не мог успокоить или упокоить свою совесть, которая грызла его несколько часов подряд. Одно дело сказать, а другое – сделать. Никогда ранее не перечивший матери отец, сейчас был похож на выжатый лимон, и такого же цвета.

– Ричард, – проигнорировала Риган сына, – может, вы тосты хотите, или яичницу с беконом? Нельзя идти кататься как следует не поев. – Хозяйка упёрла руки в худосочные бока и кивнула.

Покрасневший отец пробормотал что-то под нос и виновато улыбнулся.

– Спасибо, сам я кататься не буду, староват уже. – Он развёл руками и усмехнулся. – Так что мне хватит только кофе.

– Нет. – Встряхнула волосами мать Патрика. – Ну это совсем никуда не годится! Кто же в здравом уме назовёт вас стариком?! Кто, я вас спрашиваю? Ммм? – В её глазах метались смешинки. Даже в пять утра она излучала такую бодрость, какую я и к середине дня не смогу заработать. И где она только силы берёт?

– Мам, отстань от человека, не видишь, ему не нравится? – Пит потянулся за внушительным куском хлеба и громко отхлебнул сока.

– Вам не нравится? Я заставила вас волноваться? – Риган отшатнулась от стола и скривила губы. – Простите, бога ради, я больше не буду надоедать…

– Нет! Ну что вы! – Отец жадно набросился на ягодное суфле и с полным ртом пообещал: – Я съем всё, что вы дадите. Бог мой, как же вкусно! Диана, подай мне сироп для блинчиков!

Я отдала требуемое и скосила глаза на замечательную женщину, которую успела полюбить всем сердцем. Она кусала губы, чтобы не рассмеяться в голос и подмигивала довольному сыну. Вот же актёры!

– Ди, сегодня мы поднимемся на Уистлер, там почти десять километров спуска. Успеешь научиться, – хохотнул Патрик и пнул под столом сестру, которая сидела как в воду опущенная.

– Ахана, – позвала я. – Ты хочешь с нами?

В глазах подростка зажёгся огонь. Стрельнув в брата полным надежды взглядом, она растянула рот в счастливой улыбке и уточнила:

– А точно можно?

– Конечно, – кивнула я. – Так даже веселее будет.

– Спасибо. – Девочка прижала усыпанные веснушками руки к груди и повернулась к матери. – Ты ведь не против? Справишься сегодня сама?

– Идите, – махнула рукой Риган, с любовью смотря на детей.

Атмосфера в этой семье была той, что всегда желала я, и как-то так получилось, что находиться здесь и сейчас было самым правильным. Сравнивая свою мать и Риган, я невольно морщилась, представляя завтрак в обществе «этой женщины». Всё меньше мне хотелось называть Петти Джонс мамой, всё больше я склонялась к тому, что она родила меня лишь бы было. Ведь счастливая мать похожа на эту, да? – Я снова посмотрела на мисс Уолш и заметила её затуманенный внутренними вопросами взор.

– А можно, я вам помогу? – спросил внезапно отец.

– Да бросьте, – повернулась к нему женщина. – Вы наш дорогой гость, отдыхайте, я справлюсь со всем сама.

– Но я определённо хочу помочь, – вдруг настоял папа, чем вызвал нешуточное удивление.

Несмотря на то, с каким напором он требовал включить его в помощники, он по-прежнему стеснялся и смотрел куда угодно, только не на лицо приютившей нас хозяйки отеля.

Да быть не может, опешила я. Неужели, понравилась? Они же с мамой как небо и земля…

– Только потому, что вы настаиваете, – сдалась Риган и машинально погладила Патрика по непричёсанным вихрам.

– Ма. – Друг дожевал огромный кусок бекона и запихнул следом сладкую соломку. – А где Дарак? Я чего-то не видел его ни вчера, ни сегодня.

– Твой брат уехал на несколько дней в Ванкувер, их группа играет в каком-то клубе, – нараспев ответила она.

– А у вас есть ещё ребёнок? – округлила я глаза.

– Почти. – На её лице заиграла очаровательная улыбка. – Дарак сын моего покойного брата, я воспитываю его с десяти лет, так что да, можно сказать, что у меня трое детей.

– Потрясающе, – восхитилась я.

Навскидку, ей было около сорока лет, но рассказывая о своей семье, Патрик уточнил, что маме сорок восемь, а вот про Дарака умолчал почему-то.

– Дар обещал приехать к Рождеству, – встряла Ахана, уплетая блинчик. – Они с Броганом договорились устроить соревнования по лыжному спуску. Броган это старший брат Велмы, – уточнила девочка, смотря на меня.