***

Кабинет истории исчез и все оказались в странной, как будто нарисованной, белой комнате. В ней не было никакой мебели, а вместо потолка и стен – несколько линий, обозначающих их. Даже пол только угадывался по тому, как расположились на нем присутствующие.

По большому счету, там нечего было разглядывать кроме самих себя. Правда, Даша опять стала такой, какой и была до начала превращений. Благодаря такому возвращению эта странная комната стала казаться Климу и Лизе безопасней и родней, чем меняющийся мир, из которого они только что выпрыгнули. И они не сразу заметили стоящую к ним спиной фигуру в белом лабораторном халате. Когда же человек к ним обернулся, то они с удивлением узнали в нем преподавателя математики Константина Кирилловича.

– Удивлены? – спросил учитель – Ну, а как вы хотели попасть в мир проекций? Только через математику, самую абстрактную из наук. Но я вас не пропущу без вопроса, как вы понимаете.

Молодые люди переглянулись и собрались, как в классе перед опросом.

– Математика порождает миры, вложенные друг в друга как матрешки. То, чего нельзя в меньшем мире, можно в большем. Каждый запрет порождает новый мир, в котором этого запрета нет, – произнес Константин Кириллович.

– И у подростков так, я читала, – вставила слово Гунура. – Чем больше им запрещаешь, тем сильнее у них желание нарушить запрет.

– Да. Сначала был мир только натуральных чисел, но нельзя было из большего вычитать меньшее. В мире каких чисел этого запрета уже не существует? – задал вопрос учитель.

Клим знал ответ, но по обыкновению промолчал.

– Отрицательные, – предположил Максим.

– Целые, – ответила Даша.

– Все верно. Целые, которые в отличии от натуральных могут быть и отрицательными, и в которые входят натуральные числа тоже, – сказал Константин Кириллович.

Даша и Максим дали друг другу пять.

– Потом выяснилось, что при делении некоторых целых чисел не получаются тоже целые числа. И опять возникла необходимость расширения. Как стал называться новый мир чисел?

– Эти … дробные, – опять первым предположил Максим.

– Рациональные, – ответила Даша.

– Все верно. Но потом оказалось, что рациональные числа не могут быть квадратными корнями некоторых рациональных чисел. И появились числа?

Даша с Максом не могли вспомнить. Клим знал, но по своей привычке отвечал про себя, и только шевелил губами. На него посмотрела Лиза, и он сказал вслух.

– Иррациональные.

– Я так и подумала, – тут же подтвердила Даша.

– Да, это мои самые любимые, – мечтательно протянул Константин Кириллович. – А еще есть и транцедентные – еще более иррациональные. А потом оказалось, что нельзя брать квадратный корень из отрицательного числа. И появились …. ?

– Комплексные, – уже не выжидая ответил Клим.

– А потом пришло время для какого запрета и ограничения?

Наступила пауза, во время которой сквозь белые стены все больше и больше становился видимым реальный кабинет истории. Он постепенно возвращался. Гунара, Ботис и Данталион смотрели на молодых людей, не вмешиваясь. Это был не их экзамен.

– Клим!? – воскликнула Лиза.

Теперь уже все смотрели на юношу, который от такого внимания вообще с трудом мог думать.

– Деление на ноль, – предположил Клим.

– Да, как то так …. – пробубнил себе под нос Константин Кириллович, и казалось, потерял интерес к происходящему.

– И я об этом подумала, – сказала Даша.

Комната исчезла, и они все оказались на, таком же белоснежном, как и комната, облаке.

– Ты уже выбрал свою будущую сферу деятельности? – спросила Первая Девочка Мальчика.

– Он станет мастером, – сказала ее подруга.

Девочки засмеялись, и по виду их друга можно было судить, что стать мастером – не самая радужная перспектива в их мире.

– Не знаю еще, – буркнул Мальчик.

– А уже скоро год инициации и нужно определиться.

– Да помню я. Но я еще хочу учиться.

– А кто не хочет, но выбирать придется.

– Захочу – выберу, а захочу – нет, – нахмурился Мальчик. – Чего пристали? А не выберу – жребий и так все решит.

Вторая Девочка достала из складки одежды маленький предмет.

– Хочешь, я сейчас за тебя монетку брошу?

Все трое опять рассмеялись – никто не бросает жребий за другого.

Мимо них величаво проплыли виды южной страны. Пустыня, пирамиды и широкая река, на берегах которой что-то делали люди, похожие на муравьев. Мы бы сказали, что это был муравьиный Древний Египет.

– Они не похожи на нас, – захотел сменить тему разговора Мальчик.

– Наставник Кантарион учил, что жителей низших миров мы всегда видим в виде насекомых, – сказала Первая Девочка.

– А почему?

– Не знаю. Нам не говорили.

Они смотрели, как муравьи-египтяне молятся, собирают урожай и тянут огромные плиты к недостроенным пирамидам, отбрасывающих по три тени от трех палящих солнц.

***

Ботису было очень неуютно на облаке. Он крепко прижимал к себе серебристый шар и все время переставлял лапы, стараясь найти более устойчивую позицию. Данталион опять спал, механически лепя из облачного вещества какие-то фигурки, как лепят дети, играющие с песком. Гунара удобно устроилась, свесив ноги вниз. А Константин Кириллович расположился выше всех, отчего напоминал капитана корабля, вглядывающегося вдаль. Молодые же люди еще боялись подходить к краю – стояли в центре облака спиной к спине и осматривались. Под ними проплывала Земля, но не такая, какой они ее привыкли видеть из иллюминатора самолетов, а как будто нарисованная, словно огромная карта.

– Так, во что мы играем? – решил еще раз уточнить Максим, который первый из товарищей пришел в себя и стал осторожно ходить по их облаку.

– В цивилизации, – произнес Константин Кириллович сверху.

– А что нам нужно сделать?

– Нужно что-то изменить в ходе развития какой-нибудь из них.

– Что нам можно делать именно тут? – спросила Даша.

– Практически, все, – немного подумав, ответил математик.

– А что такое цивилизация? – спросила Лиза.

То есть она хотела спросить, что под этим понятием подразумевается в данном случае и в данном контексте. Но ее вопросы обычно были только частью того, о чем она действительно спрашивала.

И конечно, все знали, что такое цивилизация, но знали приблизительно, а чтобы что-то изменить нужно знать точно, что именно вы собираетесь менять, как правило.

– Одни считают, что цивилизация – это просто ступенька в развитии страны, поднимающая ее над соседями, – сказал Константин Кириллович.

– Что-то выдающееся? – решил уточнить Ботис, который, в конце концов, нашел устойчивое положение.

– Да, можно и так сказать.

– А другие как считают? – спросила Гунара.

– Другие говорят, что чем больше у людей выбора, тем цивилизованней общество.

– Так себе определения, – бросила Гунара, продолжая болтать ногами, – но я сейчас сама во всем разберусь.

– А вот, зарождаются первые цивилизации, – произнес Константин Кириллович, показывая вниз.

Молодые люди немного освоились на облаке и осмелели. Все происходящее воспринималось ими как какой-то виртуальный аттракцион. Было забавно наблюдать за снующими внизу фигурками людей.

Стало ясно, что они пролетают над территорией Древнего Египта. То там, то тут появлялись дворцы и храмы, от которых потянулись красные и оранжевые нити, связывающие воедино большие территории.

– Здесь все понятно, – уверенно заявила Гунара. – Появились излишки пищи. Всем работать необязательно, поэтому кто-то стал правителем, а кто-то жрецом или математиком.

Клим уже заметил, что Гунара часто делает логичные и в тоже время неверные выводы. Но в данном случае он был склонен согласиться с ней. Хотя ему нравилось и другое полушутливое определение. Суть цивилизации – в системе ценностей, позволяющей ее носителям считать себя более цивилизованными, чем их соседи.

Даша хотела что-то возразить, но не сразу нашла нужные слова. А спустя минуту было уже поздно. Виды под ними менялись очень быстро. Пролетев над морем и пустыней, они снизились над болотистой и холмистой местностью.