Все это время в их спины смотрела охрана. За время пребывания в этом месте, парень к этому уже благополучно привык, и не чувствовал неудобств.

Рядом с рабочим столом стояло кресло для пациентов. По просьбе, или же приказу (понять было трудно), он сел в него, после чего его руки накрепко прикрепились к ручкам автоматическими ремнями. Он с опаской посмотрел на Барла.

— Ничего, это стандартная процедура.

Девушка провела несколько манипуляций на голографическом сенсорном экране, после чего над юношей навис агрегат рентгена. Буквально через несколько секунд, пожужжав своей электроникой, он удалился. Как только он завершил операцию, ассистентка взяла кровь из вены парня на анализ.

— Номер сорок девять, регистрация завершена. Легкое нарушение эндокринной и центральной нервной системы. В остальном — все показатели в норме. — Она произнесла эти слова в микрофон с монотонностью робота, и ремни ослабли. — Вставай.

Потирая запястья, паренек несколько минут расхаживал вдоль подопытных, и разглядывал их, в ожидании капитана команды.

Один из объектов эксперимента был особо огромен. Он находился в сидячем положении, и его руки были закованы. Но даже так, нетрудно угадывалось, что в нем больше двух метров роста и одного метра в ширину. Он сидел с закрытыми глазами, но когда Рыба подошел к нему, то они открылись. В них читалась неописуемая жажда крови.

— Грррр! — Он сделал тщетный рывок в сторону парня, но его сдержали особо крепкие кандалы. Парень отскочил, как ошпаренный.

— Ты, отойди от него. И стой на месте! — Охрана наставила на юношу свои винтовки.

— И-извините…

— Идем, парень. — Барл положил на его плечо руку сзади, после чего они вышли обратно. Опять же, в сопровождении охраны.

— Вы не раб? — Паренек поинтересовался, когда они шли обратно.

— Относительно других я обладаю достаточной свободой, ведь я в ответе за целую команду далеко не последнего по значимости вида рабов. Но мои полномочия тоже не безграничны.

— Разговоры. — Донеслось сзади от сопровождающих.

— Вот видишь. — Усмехнувшись, одним глазом из-под своей банданы сказал Барл.

— Что это был за здоровяк, который кинулся на меня? Мне кажется, я его видел.

— Его прозвище Шеррогат. Да, тот самый, мы смотрели на него. Он — чемпион арены. Не хотел бы я с ним столкнуться.

— Вот как… — Рыба уставился в пол.

Дальше они шли в молчании.

«Сорок Девятый» заметил, что у него давно не было приступов кашля. Когда они вернулись в свой отдел, то продолжили тренировки. Хоть у него и были высокие показатели выносливости, мастерства ему все еще жутко не хватало. Он уже привык к постоянным ссадинам и ушибам, за что его расхваливал Лексус. Здоровяк сам был очень стойким, и восхищался другими стойкими бойцами.

В последний день перед боем команды, они с Лексусом отрабатывали бой на мечах. Хоть они и были тренировочными, парень чувствовал тяжесть в руках. Наставник превосходно держал удар — так, что юноше ни разу не удалось пробить его защиту, или сделать ему хоть что-либо, несущее урон. Даже несмотря на то, что лысый здоровяк был в одной майке. Старые обноски с длинными рукавами Сорок Девятого, со времен рудника, уже пропотели насквозь, да так, что их можно было выжимать.

— Да сними ты с себя этот мешок. Учись принимать удары в равном поединке всем телом.

Лексус уже достаточно раззадорился, когда в комнату вошел Айзек.

— Нужно найти ему новые вещи. Поищу у себя, там вроде что- то было. — Сквозь родной тепловизор он со скорбью посмотрел на вонючее тряпье паренька.

— Это годится только в качестве топлива.

— И то правда. — Лексус даже успел отвлечься, блокируя удары парня. — Тебе не хватает ни скорости, ни силы, чтобы пробить мою защиту. Больше ешь, парень!

Сорок Девятый не мог перестать поражаться позитивному настрою всех участников команды. Ведь они в любой день могли умереть. И тут его посетила вполне уместная мысль.

— Много ли до меня погибло бойцов?

Лексус остановился поскреб затылок.

— Я пережил пока что только троих. Славные были ребята. Это совсем небольшие потери за год, на самом деле. Другие команды теряют гораздо больше, а некоторые и вовсе практически полностью меняются за год. Наша команда — шестая, самая стабильная.

— А как вы сюда попали? Тоже убили надзирателя?

— Вовсе нет. Когда меня пленили «псы войны», то сразу продали по цене гладиатора сюда, заприметив, как я сложен.

«Псами войны» звалась среднего размера мародерская группировка, бесчинствующая на территории Аксериона. В основном она грабила небольшие селения, и как выяснилось, Лексус и до «Врат» был бойцом.

Участвовал он в боях без правил, которые транслировали по передачам. В те времена, когда Сорок Девятый жил на одной из комических станций, такими вещами он не увлекался и не смотрел. Но как оказалось, мужик был довольно известен. Даже прозвище свое он оставил со времен ринга. Подобно новичку, на арену из команды попал только Айзек, убив надзирателя в бою на другом этаже рудников, в пятом отсеке.

С Барлом и Лите дела обстояли и вовсе интересно. При нападении тех же рейдеров, капитан убил их столько, что главарь группировки сам выдвинул ему условия. Вместо того, чтобы убивать свою дочь, спасая от бесчинства, и кончать жизнь самоубийством, ему предложили сдаться. Тогда он получил бы шанс на собственное выживание и неприкосновенность Лите.

— Ого! сильный наш капитан. — Восхищался Сорок Девятый.

— Да, тут больше нечего добавить.

— О Сайбрите ты что-нибудь знаешь, Лексус?

— О Сайбрите? Кроме того, что он вечно дрыхнет и превосходный боец — ничего. Даже лица ни разу не видел. Он никогда не снимает маску, если её вообще можно снять. И имени его настоящего не знаю.

— Никто здесь не знает. — Добавил Айзек.

Как оказалось, «Сайбрит» — означало насмешливое «недокиборг». Его так прозвали, ибо никто из здешних определенно не знал, киборг ли он, или прячется в экзоскелете.

— Но честно скажу: большинство побед нам достается благодаря ему. Даже не знаю, что бы мы без него делали.

— Как такой тип мог сюда попасть? Он тоже попал в плен?

— Поговаривают, он сам сюда пришел. — Это говорил Айзек.

Он занес новые вещи серого цвета. Серый был цветом их команды.

— Не знаю зачем, но если так, то он действительно настоящий псих.

— Пора закругляться. — Лексус опустил руки. — Завтра у нас бой. Еще никому неизвестно, кто будет сражаться.

В том и был весь запал, что команда не знала своего противника до самого последнего момента.

Обычно, перед началом боя все команды выходили на специальные трибуны, отдельные от зрительских, после чего названные составы спускались на платформах вниз, для выхода на арену.

Народу как всегда было столько, что трудно дышалось, и гвалт стоял соответствующий. Кто-то угадывал оппонентов, кто-то спорил, чья команда победит, а кто-то даже разыгрывал свой обед. Только команды бойцов сидели молча на своих трибунах, и изредка переговаривались.

— Будет хорошо, если выпадет бой с полной командой. — Объяснял капитан. — Так есть самая большая возможность уравновесить шансы.

Сам Барл был обязательным бойцом в каждом бою любого типа.

— Еще неплохо бы попался бой, где не придется убивать. — Вставил слово Лексус.

— Какой ты скучный. — Гротак уже разогревал кулаки.

Лите и Айзек нервно усмехнулись. Молчание сохранил только Сорок Девятый и Сайбрит. Парня несколько знобило, а вот белокурому в маске, похоже, было просто не интересно.

Зазвучал сигнал о начале распределения. Первыми выпадала очередь команды противника. На большом экране сперва высветился тип боя.

— Два-на-два. До смерти одного члена… Посмотрим против кого. — Барл разминал шею и затягивал бандану покрепче, готовясь.

Их противниками оказалась третья команда. Красно-белая.

— Чок и Гук. Серьезный будет бой. — Айзек понизил голос.