Говоря о крёстных родителях: очевидно, существует магическая связь, которая связывает их и ребёнка через клятвы, которые крёстный родитель даёт на церемонии крещения. Биологические родители связывают крёстного родителя и ребёнка вместе, чтобы у ребёнка всегда был кто-то, к кому он мог бы пойти, кто его примет, и чтобы крёстный никогда не смог причинить вреда ребёнку. Даже самая слабая, выцветшая из-за многолетней разлуки и незаинтересованности, даже неприязни между обеими сторонами, связь гарантирует, что крёстный родитель не причинит ребёнку вреда и что ребёнок сможет найти признание от крёстного родителя.

Очевидно, с Гарри этого не произошло. Есть короткий ответ на вопрос, почему Сириус Блэк мог сказать такие жестокие слова Гарри, причиняя ему боль, даже не съёживаясь: нет никакой связи. Как будто Сириус Блэк не является крёстным отцом Гарри. Но он знает, что это не так; Сириус Блэк очень подробно описал церемонию — эта тема, по-видимому, была сочтена достаточно безопасной, чтобы поделиться ею с Гарри по мнению директора, — и то, что Гарри прочитал в этих книгах, совпадает со сказанным. Он даже роется в своем разуме и находит фрагмент воспоминаний о своём собственном крещении. Он помнит Сириуса Блэка и Алису Лонгботтом, сидящих в ритуальном кругу, держащихся за руки друг с другом и с малышом Гарри и размазывающих фиолетовые цветы по лицам друг друга. Фиолетовый — это цвет семьи Поттеров; никто, кроме присутствующих во время церемонии — а это родители, ребёнок и крёстные — не может знать об этом, а присутствующие не могли рассказать о произошедшем никому, потому что старое проклятие связывает их языки. Однако Сириус Блэк смог описать цветок, цвет и запах, а значит, он действительно крёстный отец Гарри.

Что возвращает нас к вопросу: как можно практически разорвать связь Крёстного?

Гарри думает, что знает ответ: Альбус Дамблдор или Азкабан, и, учитывая его невезение, оба варианта могут быть верны.

***

Он не знает, сколько времени проходит, когда Гарри грубо хватают и выводят из подземелья. Он идёт, спотыкаясь, его мышцы ослабли из-за отсутствия движения и частой боли, поднимается вверх по узкой лестнице, выходя из потайной каменной двери. Первое, что замечает Гарри — это свет. Он такой яркий, что ему приходится зажмурить глаза — всё вокруг значительно ярче по сравнению с тусклым светом свечи, с которым он жил внизу. В этот момент солнечный свет — самое прекрасное, что он когда-либо видел.

Пока его глаза привыкают к яркости, Гарри различает комнаты, через которые его ведут. Судя по огромным залам, подобные которым он видел только в поместье Блэков, это здание должно принадлежать такой же могущественной и богатой семье. Поместье над ​​его тюрьмой похоже на другой мир. Вместо тусклого серого камня в его камере здесь стены белые, и жёлтые, и зелёные, и голубые, и везде картины, и зеркала, и мебель, и окна, вокруг него много золота и серебра, и хрусталя, и бриллиантов.

Гарри думает, что он бы предпочел унылую комнату в подземелье этому богатству.

Его ведут в гигантский зал с окнами больше, чем в его камере в миллион раз, с потолком высотой с дом Дурслей, а украшения этой комнаты стоят больше, чем вся жизнь Гарри. Впереди стоит роскошный трон с высокой спинкой, на нём сидит Тёмный Лорд Волдеморт. Он изменился ещё больше с тех пор, как Гарри видел его в последний раз: его нос снова выступает, как у настоящего человека, губы полные, длинные пряди волос обрамляют всё ещё нечеловечески бледное лицо. Тёмный Лорд Волдеморт бросает взгляд на Пожирателя Смерти, безмолвно приказывая ему выйти из комнаты.

Гарри остаётся один, стоящий на трясущихся ногах, поддерживаемый протестующими мышцами, на открытом пространстве для наблюдающих за ним красных глаз.

На мгновение, у него появляется надежда. Он так надеется.

— Поттер, — начинает Тёмный Лорд Волдеморт после долгой паузы — Я долго думал, что с тобой делать. Жаль, правда, что я не услышал полного пророчества перед тем, как отправиться за тобой в ту ночь на Самайн. Всё это можно было предотвратить, — он вздыхает долго и глубоко, — Столько потерянного потенциала — он встаёт — Но угроза всё ещё существует, и с ней нужно что-то делать.

Без дальнейших предисловий он вытаскивает палочку, сделанную из красивого белого дерева, и произносит слова Гарри.

«Авада Кедавра».

========== Глава 7, часть 1 ==========

Позднее Гарри не сможет объяснить, как именно он сбежал. Возможно, его инстинктивный рывок в уклонении от летящего заклинания отвлёк Тёмного Лорда Волдеморта. Возможно, прилетевшая сразу после этого сова отвлекла его. Возможно, глупый Пожиратель Смерти, открывший тяжёлые двери после удивлённого и испуганного вскрика Гарри, был виновен в его побеге. Возможно, причина была в окне, которое находилось через две комнаты от зала и было открыто, так же как двери между тронным залом и комнатой с окном. Возможно, свою роль сыграло и то, что Пожиратели Смерти после возрождения их Лорда всё ещё были слишком невнимательны и не подумали о возможности возникновения чрезвычайной ситуации в их штаб-квартире. Возможно, его спасло то, что он использовал тёмное заклинание, чтобы найти и вызвать свою палочку.

В любом случае Гарри ясно помнит только то, как он уклонялся, бежал, бежал, бежал, прятался, бежал, бежал, пока не свалился с ног.

Следующее, что он осознаёт, это то, как он наказывает того ничтожного червя, который осмелился побеспокоить его и тем самым дал возможность сбежать его предназначенному врагу, истязая его до состояния мертвее мёртвого и осматривая своих последователей, чтобы убить ещё кого-то такого же тупого, как их почивший коллега. Для всего волшебного рода будет лучше, если люди подобного рода будут уничтожены.

Затем он просыпается и видит унылые серые стены, знакомое и недовольное бормотание Кричер с одной стороны и разъяренный и обеспокоенный взгляд мадам Помфри с другой.

Он хотел бы избежать всего этого, но не может.

Он всё ещё жив.

***

Как объясняет мадам Помфри, все знали или, по крайней мере, думали, что знают, где находится Гарри, и вместо того, чтобы попытаться спасти его, они надеялись на то, что он сможет сбежать сам. Мадам Помфри потрясена количеством и глубиной его ран, гордится его стойкостью и удивляется его невезучести. Она снова пытается стать психотерапевтом, но её пациент такой же молчаливый и замкнутый, каким он был после попытки самоубийства. Он тихо задаётся вопросом, как кто-то может довериться человеку, который признался, что не собирался помогать человеку, которого пытали, потому что доверял кому-то другому, пообещавшему, что всё будет хорошо.

Он видит, что его первому посетителю, Сириусу Блэку, на самом деле всё равно, что Гарри вернулся и что он искренне сожалеет о том, что Гарри пришлось пережить, но ему всё ещё недостаточно жаль, чтобы как-то изменить своё отношение к крестнику. Он видит, что его второй посетитель, Ремус Люпин, действительно убит горем из-за состояния Гарри, но он слишком занят и напряжен, чтобы часто навещать его. Он видит, как его третья гостья, Молли Уизли, переживает из-за травм Гарри, но только в общем, как кто-то переживает из-за жертвы убийства в последней газетной статье, а не с той искренней, душераздирающей скорбью, которую Невилл выказал, когда впервые увидел Гарри после его попытки самоубийства. Он видит, что его четвёртый и пятая посетители, Рон и Гермиона, колеблются между сочувствием к Гарри, радостью от его боли и чувством вины за эту эмоцию. Он видит, что его шестому посетителю, директору, наплевать на благополучие Гарри, но он думает, что теперь, после пыток и боли, у него будет больше шансов достучаться до Гарри. Он видит, что его седьмая посетительница, профессор МакГонагалл, считает, что сам Гарри виноват в том, что всё так получилось. Он видит, что его восьмой посетитель — полная неожиданность.

Это Вальбурга Блэк.

Диапазон действия её картины достаёт до лесного пейзажа, который висит напротив кровати, к которой Гарри прикован, пока мадам Помфри не будет удовлетворена заживлением его ран. Кровать Гарри — гигантский предмет мебели, скорее всего, рассчитанный на четверых, а не на одного человека. Кровать такая большая, что Гарри чувствует себя маленьким, незначительным и таким незащищённым, что он тоскует по безопасности своего чулана. Однажды он просыпается и видит, как Вальбурга Блэк смотрит на него ястребиными глазами.