— Теперь я могу прикоснуться к тебе, Гарри Поттер. Защита крови твоей матери теперь ничего не значит!

Садистская радость наполняет его черты, искривляет безгубый рот в гримасу улыбки, пародию на счастье.

Тёмный Лорд Волдеморт резко отворачивается, его мантия взметнулась сильнее, чем даже у профессора Снейпа.

— Хвост, твоя рука!

Наконец красные, жестокие глаза двигаются и упираются взглядом в сморщенную фигуру, стоящую на коленях у ног Тёмного Лорда Волдеморта. Трясущаяся фигура бесконечно благодарит своего хозяина и протягивает ему обрубок. Тёмный Лорд игнорирует слёзы, боль, надежду и жестоко требует другую руку. Он разрывает рукав, чтобы открыть Тёмную Метку.

Сразу же кладбище наполняется кланяющимися мужчинами и женщинами, одетыми в чёрные плащи и белые маски, их глаза жадно и с ненавистью смотрят на Гарри, а на Тёмного Лорда Волдеморта — с благоговением и страхом.

Далее следует много разговоров о мании величия, несколько проклятий и неспособность Гарри сдержать иррациональное разочарование. Хотя он понимает, что Тёмный Лорд Волдеморт не знает, что Гарри его родственная душа, он всё же ожидал чего-то, что покажет ему, что он не так уж плох, не так безумен, чтобы он мог безопасно показать свои слова, что его мечта о мести и защите — это не просто фантазия.

Вместо этого он чувствует на себе проклятие Круциатус.

Это больнее, чем наказания дяди Вернона, даже больнее, чем все они вместе взятые.

Осознание того, что его родственная душа, которая должна его защищать, причиняет ему боль, причиняет ещё большую боль, заставляет её множиться и накладываться друг на друга, пока это становится уже не просто болью, это чувство выходит за пределы этого скудного слова, возвышает её до того, что нельзя обличить в человеческие слова.

Но физическая боль — это наименьшая агония, которую сейчас испытывает Гарри.

Ведь душевных терзаний всегда больше. Они всегда мучительнее и продолжительнее простой физической боли.

***

Отругав своих Пожирателей Смерти и некоторое время понасмехавшись над Гарри, Тёмный Лорд приказывает ему драться. Гарри понятия не имеет, как это делать, поскольку на втором курсе он никогда не получал больше одного урока дуэльного мастерства, и ему никогда не было достаточно интересно, чтобы поискать информацию об этом в библиотеке. Ему не дали шанса объяснить всё это — не то, чтобы он смог бы набрался смелости сделать это. Внезапно верёвки, врезавшиеся в его запястья и удерживающие его усталое тело в вертикальном положении, пропали, оставив его корчиться на могиле того, кто создал Тёмного Лорда Волдеморта. Он хотел бы прижаться своим горячим лбом к прохладному камню и просто остаться здесь, но простое движение поднимает его на ноги перед Тёмным Лордом. Стоя в десяти метрах друг от друга в окружении Пожирателей Смерти, Гарри смотрит в глаза своей второй половинки и не видит ничего, кроме садистского превосходства -тебе-не-нужна-родственная-душа-ты-никогда-не-надеялся-на-родственную-душу-в-любом-случае-всё-просто-вернется-к-обычному-игнорированию-этих-слов. Наконец, Тёмный Лорд Волдеморт требует, чтобы Гарри поклонился ему.

Он отказывается.

Ни за что, чёрт возьми, он не отведёт глаз от своего противника. Кроме того, он не знает, сможет ли он физически поклониться прямо сейчас. Голова болит от потери крови. Его нога пульсирует. Его рука странно онемела.

Тёмный Лорд Волдеморт не принимает отказа. Он пытается заставить Гарри.

Поклонись-мне-дитя-родственная-душа-защищает-меня-поклонись-мне-дитя-магия-родственной-души-ПОКЛОНИСЬ-МНЕ, и Гарри вырывается из этого. Проклятие Империус ещё красивее и более успокаивающе, когда его накладывает его родственная душа, но Гарри помнит это чувство. Он почти уступает, его инстинкты не рассматривают его вторую половинку как угрозу, но воспоминание о нечеловечески красных садистских глазах напоминает ему, что его родственная душа не добра даже к нему.

Он сопротивляется.

В глазах Тёмного Лорда Волдеморта мелькнула искра невольного уважения, невольного удивления, но она погасла так же быстро, как и загорелась.

Он чуть не сломал Гарри позвоночник, заставляя его поклониться другим заклинанием, а сам в ответ только слегка склоняет голову, насмехаясь тем самым над оппонентом.

Затем они сражаются.

Одна сторона издевается над другой. Вторая сторона упорно пытается выжить, просто выжить.

Гарри продолжает использовать Протего, его сила и знания больше направлены на оборону. Тёмный Лорд Волдеморт не имеет таких ограничений. Мощное заклятие за сильным проклятием, за смертельным проклятием, одно за другим они врезаются в щиты Гарри. Его оттесняют, шаг за шагом. Но шаг в сторону от противника — это шаг к Пожирателям Смерти, многоглазой массе, смеющейся и насмехающейся у него за спиной, сбоку и спереди. Но Гарри не может уделить ни минуты панике, изо всех сил стараясь не проиграть натиску Тёмного Лорда Волдеморта, радуясь каждой возможности отдышаться, когда Тёмный Лорд делает паузу для едкого комментария. Гарри был ранен в лабиринте, измучен долгими часами брожения по нему и его родственная душа не-забывай-никогда-думай-об-этом-снова воскресла. К счастью, Тёмный Лорд Волдеморт тоже кажется усталым; возрождение меньше часа назад, по-видимому, сильно ограничило его способности. В противном случае Гарри наверняка уже лежал бы на земле, мёртвый или кричащий.

Наконец, Гарри замечает возможность.

Тёмный Лорд снова делает паузу, чтобы поиздеваться над Гарри, который использует этот момент, чтобы наложить заклинание призыва.

Кубок приземляется перед ним.

Он хватает его и надеется на лучшее.

Но ничего не происходит.

Он резко сглатывает и начинает активно соображать.

Он знает это заклинание. Он никогда не пробовал его, но он его знает.

Он игнорирует окружающий его смех, обидные слова, насмешки. Он глубоко вздыхает, надеется и создаёт Портал.

В следующий момент он оказывается перед воротами Хогвартса, видя великолепный замок, залитый лучами восходящего солнца.

Тяжело ранен физически и морально, но жив.

Его родственная душа только что пыталась его убить.

В этот момент, когда реальность и боль обрушиваются на него, Гарри жалеет, что родственной душе это не удалось.

***

Следующий день Гарри проводит, зарывшись в одеяла, на подоконнике, прислонив голову к успокаивающему холодному стеклу и безучастно глядя в тёмную воду.

Ему удалось залечить большую часть своих травм. Он всё ещё немного прихрамывает, и его руку покалывает, но он снова может ею двигать. Он уверен, что все его раны со временем заживут; в конце концов, он исцелялся и от гораздо худших травм.

Гарри сидит и размышляет. Он отчаивается и плачет. Он боится и паникует. Он надеется и мечтает. Он наблюдает, как вода становится светлее, а затем снова медленно становится почти чёрной.

Он помнит слова матери-дракона. Не верь мерцающим глазам и не проверяй красные глаза, а доверяй белым глазам. Он вспоминает мерцающие голубые глаза директора. Он думает о ненавистных красных глазах Темного Лорда.

Его мысли возвращаются к снам, которые у него были и которые он игнорировал, считая их кошмарами и смеясь над своим воображением, над этими почти пророческими снами о планах Тёмного Лорда Волдеморта. Он такой дурак, идиотский, глупый, глупый дурак.

Как только он заканчивает эту мысль, он видит сон:

Молодой волшебник, Чемпион Хогвартса, приземляется, держа руку на чаше. Его торжествующая ухмылка сменяется растерянным хмурым взглядом. Он оглядывается, но не видит его, хоть он всё ещё наблюдает за ним. Может быть, мальчик достаточно глуп, чтобы вернуться. Вчера, стоит признать, он сам недосмотрел. Он слишком недооценил своего соперника. В его защиту, кто мог ожидать, что маленький мальчик, на грани потери сознания и магического истощения, создаст портал? Кроме того, он сам всё ещё был ослаблен своим воскрешением, своим славным перерождением после того, как был оторван от своего старого тела, оторван от своей самой дорогой палочки, оторван от своей любимой магии. Это больше не повторится.