Решив довериться чувству долга матери-дракона, он не колеблется.
— Я использую этот меч с его острым лезвием, чтобы разбить оковы, приковывающие тебя к земле. Как только они сломаются, я запрыгну тебе на спину. Если тебе понадобится моя помощь, я проведу тебя к вершине здания. Тебя это устраивает? — Дракон маниакально шипит. Он переступает с ноги на ногу, выражая нетерпение, его хвост стучит по каменному полу
— Уйти отсюда, убираться отсюда! Да, да, согласен, согласен, скорее, скорее, вытащи меня отсюда, вытащи нас отсюда! Ты освобождаешь меня, я освобождаю тебя!
Гарри спотыкается между его огромными ногами, а его живот настолько опущен вниз, что ему приходится ползти на коленях к кандалам на его задних лапах. Он не осмеливается ходить вокруг дракона, опасаясь, что его увидят гоблины или директор, или он будет принят за кого-то другого и убит драконом, прежде чем сможет хоть что-то ему сказать. К счастью, железо оков слегка ржавое, что позволяет легко сломать крепления даже без знаний или опыта обращения с мечом. Вторая цепь так же легко рвется.
Большие крылья начинают поднимать пыль в воздух.
В панике, боясь остаться в одиночестве, Гарри поспешно забирается на спину белого дракона. Она широкая, чешуйчатая и невероятно неудобная. Он хватается за острую каменную кость, торчащую из-под кожи и защищающую шею большого зверя. Как только он крепко цепляется за неё, дракон взлетает. Сначала он парит всего в нескольких сантиметрах над полом, но стремительно набирает высоту. Через несколько секунд они уже парят над полем боя. Гоблины испускают крики удивления или страха, когда видят дракона, но Гарри указывает ему, куда лететь, чтобы ни с чем не столкнуться, и он улетает, не дыша своим, несомненно, устрашающим огнем на тех, кто держал его в плену всё это время.
Высоко в воздухе взгляд Гарри останавливается на мече, который все еще крепко сжат в его правой ладони. На мгновение он размышляет о том, чтобы оставить его позади. Это было бы правильно. Он не получил разрешения взять это сокровище с собой, и кража даже одного предмета из Гринготтса уже кажется слишком многим.
Но, решает он, если он вломился в Гринготтс, что-то украл и, несмотря на все это, выбрался живым, ему тоже должно что-то достаться.
Он притягивает лезвие ближе к своему телу, прислоняется к дракону и направляет его, указывая направления, чтобы выбраться, не причинив вреда ни себе, ни более-менее невинным прохожим, ни Гарри.
Дракон полон нетерпения и решимости снова увидеть небо, и поэтому быстро подчиняется приказам Гарри. Через минуту они достигают самой верхней точки Гринготтса. Надеясь не разрушить ничего слишком важного, Гарри говорит дракону:
— Мы на вершине. Раздуй свой огонь и выжги наш путь к свободе, великий дракон.
Дракон так и поступает. Они поднимаются вверх в облаке пара, расплавленный камень стекает со всех краёв дыры, которую дракон проделывает, пока, наконец, не появляется голубая точка, переходящая в белую дыру неба, горизонт свободы.
— Свет! Я вижу свет! — с радостным криком дракон взмывает ввысь, и Гарри цепляется за него так крепко, как не цеплялся ни за что в своей жизни.
И что это была за поездка!
Комментарий к Глава 8, часть 2
бета: дамблдор в этом фф такой типа… бульдозер
на самом деле, это странно для этого фф, потому что я искренне считаю, что автор хотел всё сделать более реальным, обоснованным и логичным, но ему вдруг надоела линия с альбусом, и он решил её скатить мол «он безумец»
========== Глава 8, часть 3 ==========
Гарри был вынужден вернуться к реальности слишком быстро. Гарри спрашивает дракона, не хочет ли тот отправиться на север, но он слышал о Хогвартсе раньше, и ему любопытно, так ли он ужасен, как о нём говорят, поэтому он задаёт массу вопросов. Большинство из них сильно устарели. Гарри хотелось бы верить, что драконы просто сильно отстают в развитии от людей, но опасается, что все эти вопросы возникли скорее из-за того, что дракона так долго держали в заключении. Он проглатывает свою праведную ярость и сосредотачивается на ответе, переводя свои впечатления о школе и её окрестностях в слова, а те — в слова, которые мог бы понять дракон, который не видел дневного света слишком много лет. Впервые он так много говорит на парселтанге, и Гарри обнаруживает, что это не так утомительно для языка и гортани, как человеческий язык.
Через час, больше похожий на минуту, они оба прибывают к Чёрному Озеру. Дракону любопытен кальмар, и он хочет увидеть его, насколько это возможно с его слепыми глазами. После этого он вернётся на свою родину, надеясь найти других драконов. Гарри благодарит его и желает удачи.
— Сделка, сделка, мы заключили сделку, ни мне, ни тебе, сделка есть сделка, — шипит дракон на него. Гарри слишком плохо знаком со странной манерой речи драконов, чтобы с уверенностью сказать, ругает он его или смеётся над ним.
В любом случае, он повторяет слова благодарности. Они приземляются на берегу озера, и дракон задаёт последние вопросы о кальмаре и просит Гарри указать, где тот любит отдыхать, прежде чем они расстаются. Дракон ныряет в озеро с энтузиазмом маленького ребёнка, почти обливая озерной водой с головы до ног Гарри, который уже направлялся в сторону замка.
Лишь мгновение спустя он пожалел, что не утонул в озере.
На пороге его ждёт директор.
Гарри приветствуют с широкой улыбкой.
— Гарри, мой мальчик! Я волновался, тебя так долго не было. Как ты убедил дракона привести тебя сюда?
Гарри игнорирует его с той же лёгкостью, с которой он каждый день игнорирует его одежду — ярко-фиолетовую, с болезненно-зелёными пятнами и бледно-оранжевыми кошками — и его сморщенную чёрную руку.
Директор не даёт ему пройти мимо, хватая за плечо. Гарри пытается не реагировать, но не может сдержать лёгкого вздрагивания. Это заставляет его двигать всеми мышцами, связанными со всеми этими ожогами, и он шипит от боли.
— Чаша у тебя, мой мальчик? — спрашивает директор, не обращая внимания на травмы Гарри.
Гарри задумывается, но коротко кивает.
Глаза директора начинают сверкать.
— Отлично, мой мальчик, отлично! Я был полностью уверен в тебе и твоих способностях. Давай продолжим разговор в моём кабинете.
Протесты Гарри остаются неуслышанными, поэтому он стискивает зубы и молча злится, пока его ведут в кабинет директора. Единственное спасение в том, что вокруг никого нет, кроме нескольких портретов, так что никто не увидит ран и не заставит Гарри идти к мадам Помфри. Там его бы точно заставили объяснить, что произошло, и, конечно же, вызвали бы авроров, чтобы те арестовали Гарри. Он планировал сначала дождаться статьи в «Пророке», в которой будет заявлено о его невиновности, а не проверять, кто поверит его словам, а кто словам директора. Даже если гоблин сказал, что газета уже вышла, кто знает, получил ли её кто-нибудь в школе. Лучше перестраховаться сейчас, чем потом сожалеть. Гарри не сопротивляется слишком крепкой хватке на своём ушибленном плече.
Придя в кабинет, директор отпускает Гарри и садится за свой стол. Как обычно, он предлагает Гарри сесть. Как обычно, Гарри полностью его игнорирует. Как обычно, директор никак не реагирует на его небольшой акт протеста.
— Мы уже продвинулись на шаг дальше, чем я предполагал, мой мальчик, — говорит директор. Он снимает кольцо со своего среднего пальца правой руки, поднимает его, и его глаза светятся от счастья. — Такое маленькое, но так много разрушительной силы, — размышляет он, его глаза блуждают по чёрным пальцам и задерживаются на них. — Мой мальчик, ты должен знать, что моё время подходит к концу, — его взгляд поднимается, цепляется за Гарри, его голубые глаза поразительно лишены мерцания. Теперь он не похож на слегка сумасшедшего старого директора, которого привык видеть весь мир. Он серьёзный, жёсткий командир, готовый приказать выполнить трудную миссию, воин, готовый передать эстафету, человек, о котором шепчут, что он может уничтожить Тёмного Лорда Волдеморта. Но всё же: очки и длинные серебристо-седые волосы делают очевидным, что сейчас один из главных игроков этой войны переживает свой закат, в то время как другой вот-вот достигнет своего прежнего величия и доведёт эту войну до высот, на которые старик просто больше не сможет подняться.
