— Ты просто плохо меня знаешь, — сказала Эш с лёгким злорадством.

Брюнетка прекрасно знала, что это заденет Жанну. Так и произошло.

— Ничего не плохо! — возмущённо воскликнула беловолосая девушка и застыла на месте, — Я уже успела тебя изучить!

— И какие у меня любимый цвет и блюдо? — с улыбкой спросила Эш, обернувшись, после чего, насладившись видом шокированного лица Жанны, пошла дальше, зазывно виляя задницей, что вызвало приступ раздражения уже у Риннэль.

«Будет знать, как ржать над моим незнанием этажей Ахегаума,» — подумала Эш с каким-то злорадным удовлетворением. В принципе, ничего реально злого и серьёзного она не сказала, просто её раздражал тот самодовольный вид хихикающей Жанны, который та имела, пока стражница объясняла Эш и Риннэль законы их города. Так что небольшую ответочку в виде топтания на хвосте Жанниных комплексов Эш решила себе всё-таки позволить.

Вообще, титул «провокатора уровня старшего бога» позволял творить такое чуть ли не постоянно. Эш постоянно хотелось сказануть или сделать что-то на первый взгляд совершенно безобидное или странное. И если бы Эш поддавалась, то наверное успела бы задолбать вообще всех, с кем общалась. К счастью, высокая интуиция и навык «предчувствие опасности» позволяли нивелировать эффект выданного Системой за подколы её самой титула. Так что у Эш получалось сохранять нормальность, но при этом она могла в любой момент крайне эффективно начать выводить из себя кого угодно. В принципе, это могло бы пригодиться в бою, но серьёзных схваток с разумными существами с момента получения титула не было…

Наконец, троица дошла до «мастерской Эмильды», про которую говорила стражница. Вывеска и само здание были расположены так, что просто идя от ворот по прямой, пропустить её было невозможно. Эш, Жанна и Риннэль зашли внутрь, и им навстречу тут же выскочила на удивление симпатичная для своей расы орчиха с волнистыми огненно-рыжими волосами, одетая в аккуратную белую рубаху и облегающие чёрные штаны, что, с учётом городских законов, явно свидетельствовало о её половой принадлежности.

— Одежда на двоих девушек, я полагаю? — улыбнулась орчиха.

— Да, именно так, — сказала Эш.

— И какой бюджет?

— А какие у вас расценки?

— Ну… Минимум пять сотен ахегао за наряд, а за десять тысяч я могу одеть одну из вас как принцессу.

Эш задумалась. В принципе, денег у Жанны и Риннэль было с избытком, и можно было не заморачиваться такими ценами. Вот только транжирить почём зря Эш смысла не видела.

— Мы тут ненадолго, так что давайте, скажем, по полторы тысячи на каждую?

— Хорошо. Какие-то предпочтения есть?

— Нет, всё на ваше усмотрение, — сказала Эш.

Жанна возражать не стала, только буркнула что-то недовольное про то, что Эш тратит её деньги как хочет, но нужную сумму отсчитала крупными монетами и дала орчихе.

— Отлично, только замерю вас, — сказала орчиха.

«Замеры» же портниха производила при помощи сканирования тел клиенток специальным кристаллом — тот выпускал тусклые лучи, скользившие по коже, а потом сообщал орчихе нужные ей данные.

Считав показания кристалла, портниха ушла куда-то в подсобку, и принялась творить там что-то явно магическое, судя по движению тонких энергий. Игроки же молча стояли, осматривая помещение.

Минималистичный интерьер, три примерочных с зеркалами, стойка, куча полок с катушками нитей, иглами, кристаллами, клубками шерсти, какие-то ящики… Было понятно, что одежду Эмильда делает под каждого клиента при помощи магии и имеющихся материалов. Оставалось только ждать, когда она закончит.

А у Эш появилось время ещё разок обдумать законы этого странного города.

Во-первых, мужчина или женщина не могли отказывать в сексе футанари, если только не находились в своём доме или в сопровождении другой футанари.

Во-вторых, футанари, победившая другую футанари в бою, игре, или любом состязании или споре, могла побеждённую футанари трахнуть, если только дело не происходило в доме побеждённой.

В-третьих, посещавшие город игроки обязаны были делиться историями о своих приключениях на других этажах, если кто-то из городских жителей об этом попросит. Однако, игрок мог отказать, если уже рассказывал сегодня одну историю.

В-четвёртых, приходя к кому-то в дом, нельзя было отказываться от предложенного угощения, каким бы оно не было. Ещё нельзя было отказывать хозяину дома в сексе.

В-пятых, приглашая гостей, хозяин обязан был их хорошо накормить, иначе не мог требовать секса. Последние два закона, к счастью, не распространялись на таверны и гостиницы и прочие публичные заведения.

В-шестых, нельзя было выходить на улицу после наступления темноты. Исключение делалось для путников, пришедших к воротам ночью.

В-седьмых, если футанари требовала оплаты за свои услуги любого рода сексом, ей можно было отказать только победив в каком-либо состязании, причём на её усмотрение. Однако, в случае проигрыша, проигравший был вынужден не только платить за услуги сексом, но и становился рабом футанари на неделю. При этом, если клиентов было несколько, но они были вместе, выбирался один представитель (обязательно другая футанари, если она была среди клиентов) и он решал судьбу всех.

Про себя Эш окрестила это место «городом ебанутых фут-извращенок», хотя назывался город «Футрион».

Наконец, Эмильда закончила, и презентовала Эш и Жанне их наряды. Жанне орчиха сделала очень странную кофту с длинными рукавами, плотно облегающую тело, но при этом полностью открывающую грудь, чёрного цвета с вкраплениями алых абстрактных фигур. Эш не могла про себя не отметить, что смотрится это на удивление хорошо. Помимо этого, Жанна получила чёрно-красную полосатую мини-юбку, сапоги на высоком каблуке и непрозрачные чёрные чулки.

Эш же получила чёрные туфли на высоком каблуке, полностью чёрную мини-юбку, опять же полностью чёрный корсет на шнуровке, не закрывавший грудь, чёрные же перчатки до локтей, и широкий тёмно-зелёный пояс, прикрывавший полоску живота между корсетом и юбкой, и как бы связывавший их воедино.

Помимо этого, Эмильда выдала Эш белый топ без рукавов и с открытой спиной, который можно было надеть под корсет чтобы прикрыть грудь. Жанна же получила от орчихи необычный лифчик, представлявший из себя по сути просто широкую полоску ткани с застёжкой. В сочетании с кофтой он давал очень эротичный, но вполне приличный вид.

— Это чтобы вы могли носить мою одежду, когда покинете наш город и этаж, — пояснила орчиха.

— Честно сказать, я поражена качеством твоей работы, — сказала Эш, — Даже интересно, что ты можешь сделать за десять тысяч ахегао…

— Денег не дам, — тут же сказала Жанна.

— Я тоже, — согласилась Риннэль, — И вообще, Эш, я приказываю тебе перестать транжирить Жаннины деньги, и мои тоже. Если это не что-то жизненно важное, отныне зарабатывай и покупай сама.

— Ах ты… — начала было Эш, но её тут же заткнули ещё одним приказом.

— И ещё я приказываю тебе надеть туфли и носить их. Не нужно оскорблять мастера тем, что ты лишь частично носишь сделанный ей наряд.

— Прибью, — зашипела Эш, но не сняла рабское кольцо и принялась переобуваться.

— Какие у вас милые отношения, — улыбнулась Эмильда, — Я ведь правильно понимаю, что она может в любой момент снять рабское кольцо?

— Именно так, — сказала Риннэль.

— Если хотите, я подскажу отличного кузнеца и ювелира, которые могут улучшить ваши артефакты. И я говорю не только про рабское кольцо…

Впрочем, с этим вышел облом. Посмотрев на снаряжение команды Эш, и кузнец, и ювелир (обе оказались футанари-орчихами, и Эш начала подозревать что в городе существует какая-то ремесленная диаспора) только развели руками. Единственное, что они могли улучшить — малые кольца парного наслаждения. Ну а ещё изготовить копию этого кольца, рабского кольца Эш и кольца парной работы. За всё с Риннэль и Жанны в сумме содрали двадцать тысяч ахегао, но обе были довольны как обожравшиеся сметаны кошки. Жанна получила своё рабское кольцо и торжественно его надела, стрельнув в Эш глазами и попросив Рин не сдерживаться. Риннэль же получила своё кольцо командной работы, позволявшее телепатически общаться с товарками по команде и чувствовать их местоположение, и кольцо парного наслаждения. К тому же, все три кольца, позволявших разделять сексуальное наслаждения, удалось улучшить, и теперь их описание выглядело так: