Киллер чешет лоб, думая над своими словами.

— Ну, — пауза. — не знаю, как объяснить. — пожимает плечами он. — Просто такое впечатление. И ты и Джим… сходите с ума перед друг другом, как павлины своими хвостами красуются, чтоб самку завлечь.

Такое сравнение вызвало у меня смех. Но где-то в глубине разума я задумался.

— Но, вообще-то, больше с ума я схожу когда его нет рядом. — вдруг сказал я. — Как в Черногориях, помнишь?

Киллер кивнул.

— Это уже что-то другое.

Я изумился домыслам полковника.

— А что с ума можно сходить по разному? — усмехнулся я.

Моран снова глянул на меня с наисерьезнейшим выражением лица.

— При нём всё по-другому. Вы будто сливаетесь… А когда его нет, ты распадаешься сам. Становишься… страшнее.

От этих слов мне неожиданно стало не по себе. У меня подскочил желудок, а руки похолодели.

— Но ты ещё можешь избежать этого превращения в Джима. — Моран не переставал лить на меня странные слова. — Этим ты мне и кажешься интересным.

Я резко отпрянул от киллера, беспокойно озираясь.

— Эй. — Моран снова позволил себе волноваться за меня. — Ты чего?

Перед моими глазами пронеслась целая эпоха, а затем всё сузилось до размера пуговицы на моей рубашке. Страх сменило желание смеяться, затем рыдать, а после злость сменила отчаяние.

— То есть ты не хочешь, чтобы я стал Джимом?! — мне вдруг захотелось кого-нибудь убить.

Моран вернул лицу стальной вид.

— Нет, Эдвард. — строго сказал он. — Я не могу хотеть, чтобы ты делал что-то, а что-то не делал. Это только твоя забота. Я лишь объясняю, что этой вероятностью ты интересен. Мне.

Я немного успокоился. Мне захотелось присесть, но ничего подходящего под рукой не было, поэтому я просто облокотился о стену.

— А чем именно то? В чём заключается вероятность?

Мне показалось, что я сегодня о многом узнаю. Моран почесал затылок.

— Просто чуйка мне подсказывает. Но не разъясняет. Есть в тебе что-то. Не знаю. — киллер тоже прислонился, но к перилам.

Немного пораскинув мыслишками, я решился спросить:

— А что Джим хочет, ты не знаешь?

Полковник усмехнулся.

— Не имею понятия. Вот уж чего я никогда не узнаю и не пойму, так это джимовых задумок и хотелок.

Я вздохнул, портя стену ботинком.

— Я рад, что ты тут. — вдруг выдал я, смотря на пол. — Ты мне тоже нравишься. — Моран чуть заметно улыбнулся. — Правда, я не знаю, кто мы. Друзья?

Я покачал головой, сомневаясь в своих же словах. Моран сделал тоже самое.

— М-да. — хмыкнул я. — Что-то не то. И кто мы тогда с тобой?

— Мы те, кто живут с Джимом Мориарти под одной крышей. — заявил Себастьян.

— Братья по несчастью? — ухмыльнулся я. — Или везунчики?

— Ну, это уже тебе решать. — рассудил Моран. — Но, — он вдруг снова немного заулыбался. — до тебя мне не с кем было разделить, так сказать, паёк.

Я ощутил приятное тепло.

На этой нотке наша беседа с Себом и закончилась. Он пошёл обратно высыпаться, а я прямиком в зал «Ворона». Мне нужна была информация о новом местонахождении жемчужины. Я бы не смог получить её со своего ноутбука.

Я не обнаружил ноут Джима в зале, поэтому пришлось спуститься на первый этаж и обойти кухню и гостиную. Ничего. Оставался лишь один вариант: комната дяди. Я не видел, как он уехал, не видел его на первом этаже, значит, он там. Похоже, придётся попотеть, чтобы достать ноутбук.

Я поднялся на второй этаж, немного потоптался у нужной двери, и наконец-то постучал. Никто мне не ответил, поэтому я поступил так, как поступил ранее перед дверью Себастьяна. Я просто вошёл без приглашения. Ни-ко-го. Я уже успел списать всё на магию, но, приблизившись к кровати, заметил нужную мне вещь, а ещё услышал звук текущей воды. Джим в душе. Значит, он собирается куда-то поехать сегодня.

Изгнав из головы образ голого дяди, я подошёл к ноутбуку. Нужно время, чтобы убедительно выдать себя за Джима и написать связным. Пока я прокручивал в голове реплики, мне вспомнились слова Морана.

То ты Джим, то нет… стать им… распадаешься… страшнее

Мой взгляд сам собой потянулся к гардеробу. Почему во мне снова проснулось желание почувствовать дядю подобным образом? Я позабыл про ноутбук и прошествовал к гардеробу, уже стягивая с себя свою одежду. Когда я дошёл до нижнего белья, оно мне показалось неправильным, поэтому я снял и его. Я погрузился в нечто подобное трансу. Меня завораживало то, что я творил.

Брюки приятно скользили по моим ногам, а затем встретились с голым задом и членом. Да, снять трусы было верным решением. Я ощутил всё ещё ближе, ещё глубже. Рубашку я тоже застёгивал на голом теле, чувствуя ткань. Я стоял босиком, держа в руке пиджак. Что-то остановило меня от облачения в него. Я ощутил себя как-то по внеземному. Глядя в зеркало, я спрашивал себя: «Нравится? Что теперь ты скажешь?».

В этой комнате я не могу думать ни о чём и ни о ком кроме Джима. Это территория, где есть только безумие, секс и неясная никому борьба.

Вернувшись к кровати, я оглядел комнату, смотря на всё глазами Джима. Это лишь станция. Человеческая станция, в которую приходится возвращаться, чтобы дождаться следующего поезда.

Кольцо. Я неожиданно вспомнил об этой странной вещице. Любопытство и ревность заставили меня открыть ящик. Оно всё ещё здесь. Я достал бархатную коробочку, продолжая находиться в трансе. Крышка приятно открылась, и на моё лицо пали лучи, отражённые от камня. Я внимательно рассматриваю его, будто найду в нём ответы на все вопросы.

В какой-то миг я понял, что вода больше не бежит, а комната наполняется запахом геля для душа.

— Чьё это кольцо? — мои чувства обострились, кажется, я могу видеть сквозь пространство и время.

— Адама. — произносит глубокий голос за моей спиной. — Он хотел жениться на твоей матери.

Ох. Такого я не ожидал. Кольцо было выужено из гнезда и теперь смотрелось беззащитно в моих пальцах. Я крутил его, представляя, как это делал мой отец. Он хотел семью? Может всё было бы по другому, если бы его не убили… С другой стороны, навсегда покончить с подобным прошлым невозможно. Покончить можно лишь с собой.

— Снова надел мой костюм. — тот же голос, на который я не оборачиваюсь. — Тебя это возбуждает?

Кольцо гуляет среди моих пальцев, выбирая себе подходящее пристанище. На безымянный палец не налезает, а с мизинца соскальзывает. Похоже, мне достались пальцы Адама, а не мамины.

— Зачем ты держишь его у себя? — спрашиваю я, продолжая гипнотизировать предмет, пытаясь почувствовать больше.

— Для эмоционального контекста. — голос звучит ближе.

Я делаю шаг назад, и ощущаю нечто тёплое и ещё влажное. Это заставляет меня всё же обернуться. Дядя в одном полотенце на бёдрах. Мы оба без нижнего белья и босые. Мы снова синхронизировались. Я понимаю, что Джим вызывает у меня намного больше эмоций, чем призрачные предметы и упоминания о моих родителях. Плохо или нормально?

Мориарти выглядит каким-то довольным. Я же не забыл до сих пор своей обиды. Меня снова разрывает на злость и благоговение. Прекрати, Джим, я устал, я больше не выдержу.

— Эмоциональный контекст кончился. — с толикой вызова произношу я и с силой запускаю кольцо в другой конец комнаты.

К моему удивлению, Джим резко хватает меня пальцами за лицо, давя на щёки, беря их в захват, а лицо под контроль. Его брови хмурятся, но в глазах веселье.

— Снимай мой костюм. — говорит дядя довольно серьёзно и с угрозой.

Я даже на миг испугался, но потом понял, что мы всё ещё на одной волне. Это помогло мне найти нужные слова.

— Сам сними его. — я одариваю дядю хитрой ухмылочкой и тем же вызовом в голосе.

Миг и Джим взрывается. Он опрокидывает меня на кровать. Я падаю на спину, а Джим тут же нависает сверху. Секунду мы снова подпитываем друг друга взглядами, затем преступник засовывает пальцы под рубашку сверху и с силой давит вниз. Воротник тут же врезается мне в шею, пуговицы с треском слетают, и вот уже хорошая рубашка непригодна для использования. Я лежу под дядей, чувствуя, как быстро стучит сердце, как дикость рвётся наружу.