— Так что я предлагаю тебе навестить Шерлока. — закончил тем временем Холмс.

Что? Это последнее, что я ожидал услышать. Хотя нет, последним было бы предложение съездить в гости к моему дяди.

— Но… — похоже я всё таки ещё не до конца протрезвел ото сна, потому что голова отказывалась работать. — Я не понимаю. Мне же нельзя никуда кроме базы, правительственных точек и… твоего дома.

— Я рад, что ты наконец-то стал воспринимать запреты серьёзно, — Майкрофт не Майкрофт, если упустит возможность упомянуть косяки прошлого. — но я поразмыслил и решил, что это больше пойдёт тебе на пользу, чем занятия по самобичеванию в своей комнате.

Я даже не знал, что на это ответить. Самобичевание?

— А я хотел предложить выделить мне часы, когда стадион будет свободен. — кстати вспомнил я. — Я постараюсь не сталкиваться с остальными… точнее с кадетами.

Холмс пару секунд молчал, а затем в трубке раздался его тихий, наполненный какой-то мистикой голос:

— Тебе ведь не давали указаний во что бы то ни стало не сталкиваться с ними. — заметил он и снова многозначительно замолчал, давая мне время понять к чему он клонит.

Я же просрал это время, почёсывая спину.

— Я постараюсь найти для тебя место, где ты сможешь заниматься, но ты пока не в программе, так что никаких личных тренеров.

Я пожал плечами, будто мы разговаривали вживую.

— А насчёт Шерлока я согласен. — сообщил я, прикидывая варианты своего эпичного появления на Бейкер стрит. — Если ты считаешь это удачной идеей.

— В прошлый раз ты, помниться, не жаловался. — заметил Холмс.

— В прошлый раз ни я ни он и не подозревали о… ну, ты понимаешь.

— А это что-то меняет? — спросил политик.

Я задумчиво потёр шею и снова чуть не зевнул.

— Для меня вроде нет.

— Вот и хорошо. — поспешно сказал Майкрофт. — А я прослежу, чтобы братец палку не перегибал.

Я насупился.

— Вообще-то я и сам могу за себя постоять.

С другого конца послышалась майкрофтовская ухмылка.

— Тогда не жалуйся, если что пойдёт не по твоему. — предупредил он.

Я хотел показать язык, но вспомнил, что мы говорим по телефону.

— Да, ещё кое-что, — придержал меня политик. — твой рюкзак на первом этаже в прихожей. Его завезли пока ты спал. Как будешь готов, напиши, я пришлю за тобой машину.

— Спасибо. — оставалось ответить мне и улыбнуться в трубку.

Самочувствие моё было приемлемым. Точнее, в десять раз лучше, чем пару дней назад, но тело ещё не восстановилось после моих психозов. Я понадеялся на то, что общество социопата-детектива поможет мне избавиться от противоречивых мыслей. Он всё-таки брат Майкрофта, а значит, хоть на десять процентов они чем-то похожи.

Освежив своё лицо, я поспешил на первый этаж, чтобы забрать свои вещи. Да, рюкзак дожидался меня на красивой тумбочке в прихожей, стоявшей по соседству с подставкой для зонтов. Я затащил его обратно на второй этаж, перепрыгивая через ступени.

Сняв одежду, которую дал мне Майкрофт, я невероятно аккуратно сложил её на край постели, которую тоже заправил с точностью до миллиметра. Боже, в кого это я превращаюсь? Я ухмыльнулся своему поведению, и мне это понравилось, ведь прошлый я стал бы фыркать и плеваться. Сейчас меня это просто забавит. Подражание Холмсу-старшему… Кажется вот что со мной происходит. Но зачем? И почему?

Я уставился на клетчатый принт пижамных штанов, заворожённый прямыми линиями, формирующими отчего-то очень приятный глазу рисунок. Он гипнотически заставлял меня не думать ни о чём и оттого приносил удовольствие.

Мой сеанс залипания в одну точку стремительно кончился, когда я ощутил знакомые искры перед глазами. Всё начинало темнеть, когда глаза фокусировались на одном объекте. Это напомнило мне факультативные занятия по психопатии с Джимом. Ну, уж, нет. Прочь из моей головы!

Я напялил одежду, которую взял с собой прошлым вечером, и напечатал сообщение Майкрофту. Тот тут же ответил, что мне придётся подождать около получаса. Что ж, это не очень хорошо. Я позволил дяде снова попасть в свои мысли в момент, когда я уязвим, когда рядом нет Майкрофта.

Я подошёл к окну и с изумлением обнаружил, что прямо перед моим носом находился балкончик. Я не заглядывал в окно в комнате Майкрофта, а он не делился со мной фактом наличия этого местечка, так что появление новой локации стало для меня открытием. Я тут же стал копаться в огромных плотных занавесках и текучем путающемся тюле. Повозившись, я обнаружил за ними двустворчатую полупрозрачную дверь. Ручки тут же засверкали золотом, когда я дал солнцу их коснуться. Потянув обе вниз, я вдруг подумал, что дверь может быть закрыта. Что-то скрипнуло, щёлкнуло, я уже начал предвкушать театральный выход на залитый солнцем богемный балкон, но на скрипе всё и закончилось. Дверь действительно оказалась заперта. Я разочарованно нукнул.

— Облом.

Надо будет спросить Майкрофта об этом месте. Может он даст мне ключ.

Я вернулся к окну и прилип к нему лицом, чтобы разглядеть балкон. С моего ракурса были видны изогнутые фигуры его балюстрады выполненной из какого-то белого материала. Так же я разглядел листья и ветки на полу, значит, балкон не использовали уже долгое время, учитывая, что Холмс держит всё остальное в полном порядке (точнее не сам он, а те люди, которые осуществляют уборку).

Пока я с горящими глазами разглядывал балкон, в моей голове стал назревать вопрос: «На кой чёрт мне сдался этот балкон?». Но удивляться не стоит. Как обычно меня захватывают новые вещи, которые почему-то через какое-то время теряют ценность. Так было с регби в школе, с художкой, со страстью к коллекционированию камней, с классом по углублённому изучению математики, так было почти со всеми с кем я вроде как начинал дружить. Мне ничего не нравилось настолько, чтобы стать моим. Лишь музыка всё ещё со мной (хотя к гитаре я не прикасался уже давно). Что, если так будет и со светлой стороной? Я побывал на тёмной и снова же бросил её. Кем я стану, если не найду себя ни на одной из них?

Можешь выходить.

Я вздрогнул, когда пришло сообщение. Как только я его прочитал, тут же схватил рюкзак и помчался вниз, словно убегал от монстров. Смена обстановки, смена деятельности. В случае моего психического состояния это должно помочь.

Я чуть не сбил водителя, когда тот открыл входную дверь.

— Ой, извините. — пролепетал я, спотыкаясь о собственные ноги.

Тот кивнул, принимая извинения, и закрыл за мной дверь на ключ. Я удивлённо похлопал глазами. Видимо, Майкрофт поручил ему запереть дом.

Я старался дышать размеренно. Мы уже въезжали в Большой Лондон, минуя одну улицу за другой. До Бейкер Стрит рукой подать, значит, пора успокоиться и принять достойный вид.

Спустя пару светофоров мы оказались на месте. Я вышел из машины, вежливо поблагодарив водителя и попрощавшись. Тот снова кивнул и, не медля, стал удаляться. Я остался стоять посреди тротуара напротив двери 221B. В последний раз я появился здесь в сопровождении полиции, а сейчас я был… свободен? Это одновременно радовало и беспокоило. Мои глаза тут же подозрительно просканировали всю улицу. Никаких больше следящих тачек. Не позволю!

Удостоверившись, что всё чисто, я шагнул к двери, но тут же остановился. Меня привлёк запах свежей выпечки, шедший из кафе, которое располагалось прямо под окнами квартиры детектива. Я тут же ощутил голод. Ну, Шерлок подождёт. Сначала завтрак!

Обойдя наружные столики, за которыми попивал кофе разнообразный народец, я юркнул под красный тент и оказался внутри. Кафе было обычным. Я не стал разглядывать интерьер, а сразу подошёл к стойке заказов. Пожилой мужчина тут же оторвался от чистки своего фартука и метнулся ко мне.

— Чего желаете? — с улыбкой спросил он.

Ирландец. Слышу по акценту. Мне стало вновь одновременно хорошо и плохо. Чёртов Джим. Из-за него я не могу спокойно наслаждаться обычными вещами.

Я было открыл рот, чтобы заказать стандартный завтрак, но тут мой взгляд сам собой метнулся к витрине со свежеиспечёнными пирожками, булочками, пироженками, чизкейками, пончиками, вафлями… Обычно я равнодушен к сладкому, но вид этих облитых глазурью улиток с корицей заставил меня страстно их возжелать. Мучное на завтрак? О, вот это роскошь.