— Вы хотите предложить мне взятку вагиной? — я развернул Мингю спиной и прижался к её попке так, чтобы она почувствовала мой интерес в штанах, — Борису Вы тоже предлагали взятку?
— О да, детектив, я такая плохая, — она стала тереться попкой о меня, — я заслужила конфискацию моих органов!
— Почему Вы предложили ему взятку — он что-то искал?
— Да, детектив, он тоже хотел проверить органы!
— В контейнерах?
— Да. Накажите меня, детектив, снимите с меня одежду, а то она уже вся промокла.
Я оттолкнулся от троса и подлетел к ближайшему контейнеру.
— Детектив, Вы куда?
Сунув фонарик в хлястик на плече, я достал нож и начал распарывать защитную ткань на контейнере.
— Детектив, ты с ума сошёл? — запаниковала Мингю. — Тебя же полковник убьёт!
— За что ему меня убивать? Он же сам рассказал, что в контейнерах!
— Не делай этого, дурак, — Мингю начала ездить вдоль троса, издавая металлический лязг наручниками, — прошу, не делай этого!
— Если там действительно органы для трансплантации, то чего вы с полковником опасаетесь? Неужели там не органы?
Я распорол ткань, убрал нож в карман и достал оттуда отвёртку. Отыскав первый шуруп, я попытался открутить его, держась рукой за ткань, чтобы меня не разворачивало в невесомости, но сил не хватало.
— Детектив, слышишь, давай реально договоримся, остановись, сейчас придёт полковник, и мы всё сами покажем! С Цинем можно договориться, он нормальный!
Я слишком долго провозился с первым шурупом — посмотрев на часы, я понял, что осталось восемь минут. С остальными шурупами я разделался быстрее и, наконец, отодрал одну из досок. Посветив внутрь контейнера, я обнаружил логотип фирмы «Sumner & Marr» — криокамеры в медпункте той же марки. Более того, я нашёл название модели — HCC-430s — это и есть криокамера. Я остолбенел.
— Мингю, кто лежит в криокамерах?
— Детектив, ты перешёл черту. Дальше ты либо переходишь на нашу сторону, либо умираешь, ты осознаёшь это?
— Борис погиб, потому что не перешёл на вашу сторону?
— Да. Ты хоть не будь таким дураком!
Стекло криокамеры было спрятано под другой доской, и я начал судорожно откручивать шурупы. Не став откручивать до конца, я убрал отвёртку в карман с ножом и попытался выломать доску руками.
Грузовой отсек озарила вспышка молнии — от электрического шока меня парализовало, а потом я потерял сознание.
***
Очнулся я в бывшей комнате для уединений, которая, наконец, стала камерой заключения — я был пристёгнут к ножке кровати своими наручниками. Тело после шокера до сих пор было онемевшее, и я не мог даже пошевелиться. Просто смотрел через открытую дверь — в медпункте была какая-то заваруха. Полковник связывал Виджаю, а Мингю закрывала ей рот. Из динамиков был слышен голос капитана:
— Что у вас происходит, полковник?! Немедленно прекращайте конфликт!
Мингю достала из своего кармана украденный пакетик с Промисом и высыпала содержимое Виджае в рот; та визжала и пыталась вырваться, но полковник крепко её связал. Капитан продолжала кричать в микрофон:
— Если вы не прекратите драку, я начну выкачивать кислород!
— Всё нормально, Твайла, — полковник Цинь встал на ноги, отряхивая руки, — у нас небольшое недопонимание в коллективе, сейчас я со всем разберусь.
Полковник заметил, что я очнулся и прибежал ко мне:
— Нужно было тебя убить ещё там, возле щитка, как этого кретина Бориса! Но ты был таким жалким, что я передумал.
Я хотел было сказать, что принимаю их сторону, чтобы успеть спасти Виджаю, но не смог издать ни звука — я даже просто боялся сбить дыхание — грудная клетка еле-еле втягивала воздух. Полковник ощупал мои карманы и вытащил нож:
— Что ж ты, тварь, оказался таким любопытным?
Он приставил нож к горлу, собираясь его перерезать, но Виджая как-то вырвалась из объятий Мингю, покатилась перекатами по полу, крича во весь голос что-то на языке хинди, уперлась в металлический шкаф и начала по нему бить связанными ногами. Полковник побежал к ней обратно, и тут завопила сирена — капитан включила откачку кислорода. Сквозь звуки сирены роботизированный голос повторял: «Срочно займите места в криокамерах, срочно займите места в криокамерах…».
Вырубив Виджаю пинком по голове, полковник крикнул капитану:
— Твайла! Какого хрена ты делаешь? Пусти кислород, сука!
— Ничего личного, полковник, просто протокол безопасности.
— А каком протоколе ты говоришь, если первым разбудила медика в прошлый раз?! А по протоколу должна была будить меня! Завтра разбудишь меня первым! Больше никаких нарушений протокола, ты поняла?
— Да, полковник, а сейчас немедленно прекращайте конфликт и прячьтесь по камерам!
Цинь вернулся ко мне, убрал нож в свой карман, и произнёс:
— Ну и отлично, пусть это за меня сделает капитан, — он похлопал меня по щеке. — Прощай, детектив.
Зайдя в медпункт, Цинь открыл четыре камеры, в двух из которых он сымитировал погружение нас с Виджаей, захлопнув крышки в пустых камерах, потом помог Мингю забраться в свою камеру, и лёг сам.
Сирена выключилась.
***
Виджая очнулась, но уже не пыталась сопротивляться. Она лежала на спине, повернув голову в мою сторону, и беззвучно плакала. Таблетки постепенно её убивали. Мои пальцы потихоньку начали шевелиться, но руки ещё не могли двигаться. Дышать становилось труднее — кислорода стало не хватать. Я разминал руки, как мог. Когда полковник вытащил из моего кармана нож, он не понял, что там был ещё один предмет. Через какое-то время я смог вытащить отвёртку и начал пытаться откручивать шурупы на ножке кровати, к которой меня пристегнул полковник. Было адски трудно — тело ещё частично оставалось парализованным, а от падения уровня кислорода сильно кружилась голова. Но постепенно дышать становилось легче — воздух как будто бы снова стал наполнять пространство. Пока я откручивал первый шуруп, я совершенно потерял счёт времени — глаза Виджаи были уже закрыты. Я посмотрел на часы — была половина пятого, и с момента удара шокером прошёл час, значит, таблетки, которые заставили принять Виджаю, уже действуют примерно полчаса — я ужаснулся: как много времени я возился. Кислорода и правда стало больше. Я услышал, как в медпункте включились динамики:
— Детектив, Вы живы? Детектив, ответьте! — повторяла капитан.
Вывернув последний шуруп, я не смог поднять койку, чтобы ножка оторвалась от пола — я был слишком слаб. Тогда я встал на четвереньки и всем телом выгнулся так, что койка поддалась, и я смог просунуть цепочку наручников через образовавшуюся щель.
Идти я не мог, поэтому стал ползти в сторону Виджаи.
— Детектив, Вы живы? — повторяла капитан.
Я попробовал крикнуть ей в ответ, но получилось издать лишь шёпот. Пока я полз, я пытался прорезать голос, но, похоже, лишь сорвал его:
— Капитан, — прохрипел я, но она не могла меня услышать.
Добравшись до Виджаи, я развязал её, перевернул на бок, просунул пальцы ей в рот и начал вызывать рвоту. Из неё вышла густая белая пена, и Виджая пришла в сознание.
Капитан продолжала паниковать:
— Я знаю, здесь есть кто-то ещё! Две камеры не запустились! Ответьте, кто живой!
Я взял Виджаю на руки и попытался встать, но ноги не слушались. Тогда я поволок её к камере и, стоя на коленях, запихал её внутрь. Она еле слышно заговорила — мне пришлось встать, повиснув на камере, чтобы услышать её:
— Марик… там есть ещё одна доза Радутина, — она схватила меня за руку, — я оставила запасную дозу для Оорта… запасную… чтобы тебя успели доставить с орбиты на базу в лазарет… мы не знаем, когда за тобой отправят шаттл… можем потерять много времени… как проснёшься, сделай себе раствор, ты знаешь как — ты мне его уже делал…
Её хватка ослабла, и рука упала. Виджая закрыла глаза и прошептала из последних сил:
— Я соврала… я, правда, полюбила тебя… прощай, М…
