-911, говорите.
Меня зовут Карен, меня похитили…. разбитыми в кровь губами прошелестела Карен, молясь лишь о том, чтобы сигнал не прервался- Я …нас тут несколько. Несколько девушек.
-Мэм, где вы? Вы знаете адрес или можете описать местность? – раздался вопрос, но Карен едва могла понять, чего от нее требуют. Мир сливался перед глазами в одно чёрное жужжащее пятно, приближающееся все быстрее.
Я… слезы застилали слипающиеся глаза, а язык вдруг стал тяжёлым и неповоротливым. Карен горько улыбнулась. Она умирает.
Мэм, вы меня слышите? Алло? Мэм?.... Не кладите трубку…. Вы можете побыть на связи хотя бы минуту, нам нужно… взволнованный голос оператора доносился как сквозь толщу воды. Последним, что услышала Карен, перед тем, как отключиться, был тихий голос Анны. Она говорила что-то о том, что ещё не время.
-Карен, скажите, как вы себя чувствуете?
Карен поморщилась – такой излишне заботливый тон врача, а также вопросы о самочувствии могли означать только одно- кто-то из полиции или ФБР снова пришёл задавать вопросы. И, хоть она и понимала всю важность этого, но заново переживать тот ад, что ей пришлось перенести, было невероятно сложно.
Хорошо. скривила губы в усмешке- Кто на этот раз?
Детектив Декстер. ответно улыбнулась доктор, приоткрывая дверь. Роджер Декстер, старый седоволосый мужчина с пронзительным взглядом темных глаз, сегодня пришел не один. Он кивнул доктору, пропуская вперёд маленькую женщину лет шестидесяти, одетую в темную кофту и светло-бежевые брюки. Дождавшись, пока за доктором закроется дверь, он поздоровался.
Карен, это миссис Талия Ридстон. Она хотела бы …поговорить с тобой, если не возражаешь. получив утвердительный кивок, он провел старушку к стулу у кровати Карен.
Итак, как ты уже знаешь, Анна скончалась за месяц или около того до твоего появления в этом доме он намеренно избегал называть вещи своими именами, видимо, в силу своей грубоватой заботы о двух измученных женщинах перед ним. – Но ты утверждаешь, что говорила с ней…- он замялся – Вплоть до того дня, когда тебя обнаружили.
Карен, упрямо скрестив руки на груди, кивнула ещё раз. Ну нет, она – не сумасшедшая. Иначе откуда она могла вообще знать имя Анны? В то же время въедливое подсознание подкидывало различные варианты этого- случайно услышала от похитителя, или же краем глаза, пока работал телевизор, увидела информацию о пропавших, в те дни, когда Эрик приглашал ее наверх, когда он ещё не обезумел.
Скажи, а Дакота? Она тоже её слышала? спросил Роджер, имея в виду девушку, что также нашли живой в тот день. Ту, что Эрик заставлял бить Карен ножом. Говорили, она даже лежала здесь, в этой больнице. Каждый раз, вспоминая ужас в глазах Дакоты, Карен отчаянно хотелось увидеть её, сказать, что не держит зла, понимает – у нее не было выбора.
-Не знаю, мы как-то не успели пообщаться.- иронично бросила Карен, обернувшись к женщину, что заёрзала на стуле.
Что же, хорошо. Я уже опросил её, она утверждает, что нет. все также пристально глядя на Карен, добавил детектив.
Тогда зачем вы… начала было Карен, но гостья перебила.
-Простите, это я попросила. Пожалуйста, – женщина напоминала маленькую обиженную девочку, что вот-вот расплачется. Ее нижняя губа предательски дрожала, а руки были так сильно сжаты на коленях, что пальцы стали белее снега. -Пожалуйста, – повторила она- Расскажите мне все, что …что вам говорила моя девочка.
Женщина всхлипнула, но сдержалась. И Карен рассказала. Про блинчики с сиропом и драже, про привычку Анны грызть ногти и про лак с противным привкусом, что купила ей мать в надежде избавить дочь от этого. Про то, как их мопс Булли, названный так оттого, что разъелся до такой степени, что стал похожим на мини-бультерьера с мясистыми лапами и мощной шеей, упал в бассейн и утонул, и как мама говорила о том, что когда Анна станет старенькой, то попадет на небеса, где её будет ждать Булли. Про Кевина Флетчера, что обещал пойти на выпускной бал с ней, а , по итогу, пригласил Тайру Бредли. И ещё много чего. В конце миссис Ридстон плакала, кивая головой как китайский болванчик. ” О, это моя Анна”, ” да, моя девочка так и говорила”- то и дело подтверждала она сказанное Карен, ставя детектива в тупик. В конце старая женщина расплакалась, взяв с Карен обещание зайти к ней на чай. Карен, нехотя, согласилась. Ей бы забыть все словно страшный сон, но также девушка понимала- сейчас она- единственная связующая ниточка между Анной и её матерью. Хоть Анны больше не было рядом ( видно, присутствие духа было сильно лишь в месте его гибели), но те воспоминания, что она передала Карен, для убитой горем матери были бесценны.
Привет, Карен. голос Роджера по телефону и без личного присутствия передавал всю степень его недовольства- Ты пропустила уже пять занятий. И ты знаешь, чем это грозит!
Да, после ее опрометчивых рассказов об Анне, и том факте, что тело девушки обнаружили, а судмедэксперты сочли, что Анна была убита задолго до того, как сама Карен попала в лапы этого больного ублюдка, так вот, после этого Карен должна была посещать психолога, принимать выписанные им препараты, но, что самое паршивое, так это- ходить на эту чёртову группу для переживших насилие. Вот Дакота- та ходила с удовольствием, и даже стала выглядеть лучше, хоть Карен и сторонилась, чувствуя за собой вину. Карен, в свою очередь, не раз пыталась объяснить той, что она ни в чем не виновата. Но Дакота лишь прятала глаза, кивала, а после сбегала под любым удачным предлогом, стараясь больше не попадаться на глаза подруге по несчастью.
Хорошо. Я буду завтра. отрезала Карен, устало опустившись на подушку. Ребра снова заныли, значит, скоро будет дождь. Благодаря травмам она стала просто природным индикатором! В преддверии дождя у нее ныли ребра и раздробленная кисть, голова отчаянно пульсировала, если погода собиралась измениться с тепла на холод или наоборот.
-Сегодня, Карен! Сегодня. Занятие сегодня в пять часов. И если тебя не будет, мне придется написать об этом в рапорте… Ты уж прости, это моя работа.
Я буду! сквозь зубы процедила Карен, сбросив вызов. Краем глаза взглянула на время- четыре. Черт! Ей нужно скорей собраться, если не желает проблем. Иногда девушке казалось несправедливым тот повышенный интерес к ней со стороны следствия, врачей, психологов. Словно бы она была преступником, а не жертвой. И вот эти все требования….Формальность, возведённая в ранг обязанности. Словно бы действительно идиотские часы неловкости и стыда в кругу таких же неудачников как она могли привести к чему-то хорошему.
Выйдя на улицу, она поспешила на остановку. На машине она больше не ездила по двум причинам – страх и сломанная рука, пальцы на которой иногда спастически выпрямлялись, не желая сгибаться. Такси, равно как и посторонних мужчин, если не мужской пол в-целом, Карен теперь недолюбливала и побаивалась одновременно. Тот же Дэн, приехавший лишь один раз после всего случившегося, не смог скрыть смеси жалости и отвращения во взгляде. И, когда он уже у порога лепетал что-то вроде ” я тебе наберу”, Карен понимала, что это конец. Понимала – и не противилась. Так было даже лучше. Ей хотелось забыть все из прошлой жизни, изменить все – цвет волос, внешность, место жительства, работу. Всё. Вот только боль изнутри не вымыть, не вычистить. Она вновь и вновь возвращалась рваными мучительными снами, где Карен бежала от своего похитителя, задыхаясь от ужаса. Друзья и знакомые, что сперва пытались связаться с ней, вытащить из кокона страха, которым она себя опутала, все меньше и меньше звонили, будто и сами со вздохом облегчения поставили себе в заслуги то, что хотя бы попытались. И со спокойным сердцем жили дальше.
-Карен? – раздался женский голос откуда-то с дороги. Девушка подняла голову – Дакота сидела за рулём небольшого красного авто, робко улыбаясь ей.
